Унтер-офицер Висгален занес шашку над одним красноармейцем. Львов его остановил: «Не руби, он же сдался!» Но не успела лава пройти еще несколько шагов, как тот же красноармеец поднял винтовку и выстрелом в спину убил наповал Львова. Висгален повернул коня и зарубил красноармейца.
Во время атаки командир эскадрона барон Остен-Дризен был ранен пулей в ступню. В командование эскадроном вступил штабс-ротмистр граф Толстой.
Атака барона Дризена имела решающее значение на исход боя. Красные отступили с большими потерями на всем фронте гвардейской бригады. Наступившая темнота остановила преследование. На ночлег полк стал в деревне Когановщине после 10-верстного преследования красных.
В последующие дни дивизия продолжала свое безостановочное движение на Бахмач. Ночуя последовательно в деревне Андреевке, городе Глинске, у которого переправилась через реку Сулу вброд, селах Гавриловка и Крапивное, бригада, выбив своим авангардом из деревни Терешиха Журавчик довольно крупные части красной конницы, стала на ночлег в колонии Большой Вердер.
Для занятия сторожевого охранения станция Варваровка село Хвостовцы был отправлен Сводный дивизион, по эскадрону от кавалергардов и кирасир Его Величества, под командой полковника князя Девлет-Кильдеева. Не доходя села Варваровка, разъезды обнаружили огромный обоз красных с очень крупным пехотным прикрытием, шедший из деревни Мартыновки на бивак бригады в Большой Вердер.
Дивизион спешился и вступил в бой, продолжавшийся до подхода бригады. С ее приходом красное прикрытие было рассеяно, частью взято в плен. Было захвачено около ста повозок. Станция и село Варваровка были прочно заняты.
23-го дивизия выступила задолго до рассвета и, перейдя железную дорогу БахмачНежин, продолжала свое движение в обход города Бахмач с запада. Сбив упорное сопротивление красных у деревни Стрельники, дивизия подошла к железнодорожной магистрали БахмачГородня. Гвардейская бригада со 2-й гвардейской батареей была направлена на станцию Дочь, 2-й Дроздовский и 3-й конные полки с 1-й гвардейской батареей на станцию Чесноковка.
Обе колеи железнодорожного пути в направлении на Городню были забиты сплошной вереницей воинских поездов, уходивших из Бахмача. Метким огнем 1-й батареи, подбившей паровоз в одном эшелоне, был остановлен целый ряд поездов. 2-й конный полк захватил броневой поезд красных.
Гвардейская бригада атаковала станцию Дочь, где 2-й батареей было разбито и подожжено несколько поездов.
Из 15 эшелонов, захваченных дивизией, большинство было гружено боевым и продовольственным имуществом. Пленных было захвачено очень мало. Непрерывная цепь разбитых и горящих вагонов не дала коннице возможности вовремя настичь разбежавшихся в окрестных лесах красных.
Под вечер полки 5-го конного корпуса с разных сторон вошли в Бахмач, завершив поставленную корпусу задачу, пройдя в 20 дней с боем около 700 верст. На следующий день в Бахмаче состоялся смотр конному корпусу, на котором генерал-лейтенант Юзефович горячо благодарил полки и батарею за их боевую работу. В Бахмаче полк простоял до 29-го, неся гарнизонную службу и охрану железнодорожного узла. Из запасной части пришло пополнение людьми и лошадьми.
За это время армейская группа генерала Драгомирова заняла Киев, и для более тесной и непосредственной связи с нею в конном корпусе и, в частности, во 2-й дивизии была сделана перегруппировка. Сводно-кирасирский полк со взводом 1-й батареи был отправлен для занятия города Нежина. 2-му Дроздовскому полку с другим взводом той же батареи было приказано выдвинуться в сторону Чернигова и очистить от красных весь левый берег реки Десны и прилегавший к нему район.
На рассвете 29-го полк под командой полковника графа Беннигсена90 (лейб-гвардии Конного полка) выступил из Бахмача и, пройдя 40 верст по тяжелой песчаной дороге, стал на бивак в село Хорошее Озеро.
Высланный вперед в сторону Нежина дивизион кирасир Его Величества для занятия у станции Круты железнодорожного узла ЧерниговПрилуки и БахмачНежин выбил, совместно с подошедшим из Бахмача броневым поездом, красных из села и станции Круты и прочно занял железнодорожный узел. На следующее утро полк выступил на город Нежин.
Был жаркий солнечный день, когда полк, пройдя пригород Могилевку, вступил в Нежин, встреченный перезвоном всех нежинских церквей и монастырей и несметной толпой горожан, засыпавших полк цветами.
Все улицы, по которым проходил полк, были покрыты густым ковром цветов. Цветы были повсюду: на пиках, на касках, на седлах, оголовьях, на пушках, на пулеметных тачанках. По обеим сторонам улиц за полком следовали тысячи горожан: дети, женщины, подростки, взрослые и старики. Гремело несмолкаемое «Ура!». У многих, у очень многих на глазах были слезы радости. Как в Светлый праздник, со всех сторон слышалось пасхальное приветствие «Христос воскресе!».
Когда эскадроны и орудия выстроились на городской площади, из Яворовского монастыря, основанного знаменитым проповедником царствования Петра Великого, вышел крестный ход во главе с архимандритом, с хоругвями, иконами и с духовенством многих других церквей. После молебна обошел и окропил ряды под пение «Спаси, Господи, люди Твоя», подхваченное всей толпой, запрудившей площадь и прилегающие улицы. С трудом развели эскадроны и артиллерию по квартирам. Все жители наперебой хотели иметь своего постояльца.
Уже день клонился к вечеру, начинало смеркаться, а улицы по-прежнему были полны людьми. Кавалергарды, конногвардейцы, кирасиры и артиллеристы, девушки в ярких летних платьях не расходились до поздней ночи. Слышался веселый смех, пение и звуки гармоники. На фоне иссиня-черного неба южнорусской ночи четко выделялась Большая Медведица, горели Стожары, и тысячи миллионов звезд Млечного Пути прорезали небосклон.
А севернее города, всего в десяти верстах по большой Черниговской дороге, на опушке прилегавшего леса лежали трупы замученных и повешенных городских жителей, жертв расправы Нежинской чеки при ее бегстве из города. И между ними, при слабом свете мерцающих фонарей, тени несчастных родственников, разыскивающих своих родных и близких
Утро следующего дня прошло в обычной обстановке прифронтового отдыха кавалерийского полка. Проверялась ковка, седловка, сушились потники, чистились винтовки. Пулеметчики набивали пулеметные ленты и круги, смазывали пулеметные тачанки и приводили в порядок сбрую.
Большинство офицеров находилось на железнодорожной станции, отстоявшей, как во многих русских городах, в нескольких верстах от города, для разбора брошенных красными огромных запасов. Туда же были отправлены повозки обоза и наряд пеших людей.
Утром пришло пополнение из запасной части. Для более тесной связи с Киевской армейской группой в город Козелец был отправлен эскадрон кирасир Ее Величества.
Но это почти мирное благополучие продолжалось недолго. Около часа дня на город был сделан чрезвычайно смелый налет красного отряда Крапивянского. Крапивянский, кадровый офицер, дослужившийся до чина полковника, до прихода полка в Нежин входил со своим отрядом в состав гарнизона города. Во время чистки Красной армии от контрреволюционного элемента в связи с делом маршала Тухачевского Крапивянский, будучи в чине генерала начальником 60-й стрелковой дивизии, был расстрелян.
Неожиданность нападения и полное отсутствие со стороны Сводно-кирасирского полка намека на охранение и дальнюю разведку позволили Крапивянскому не только подойти незамеченным к пригородам, но и захватить часть самого Нежина. Полком была выставлена всего одна застава кирасир Его Величества на северной окраине города, у выхода на Черниговское шоссе. О том, что, кроме севера, существуют еще три другие части света, штаб полка забыл.