Грибники - Флёрова Вера Михайловна

Грибники

Вера Михайловна Флёрова

Дизайнер обложки Александр Михайлович Ерёмин

© Вера Михайловна Флёрова, 2023

© Александр Михайлович Ерёмин, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0060-3893-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Улица Заречная

Ведьма с четвертого этажа умерла в пятницу. В тот день, когда Кристинин отец был уже слегка подшофе и уговаривал себя, что принял он вовсе не на правах безработного, а после трудового дня на престижной и высокооплачиваемой службе.

 Я с тобой разззговариваю,  тянул он, завидев Кристину,  общаюсь с уважением а ты что? Молчишь? Ты с родным отцом словом перемолвиться не хочешь, да? А я

 Да хватит уже!  взвилась мать. Надрываясь в двух учреждениях, чтобы прокормить Кристину и Лешку, она уставала до потребности в полной тишине, но где взять дома тишину?  Ишь, бельма залил и нудит

Нудил батя примерно через день, иногда чаще. После нудежки становился агрессивным, обижался, что с ним никто не желает «говорить по душам», грозил всеми казнями египетскими, проклинал, шантажировал собственной кончиной, а иногда и распускал руки. Израсходовав все свои пьяные силы, падал на диван и раскатисто храпел до средины ночи, пока на него не нападал сушняк.

«Вот бы ты ему вломила сковородкой»,  пыталась Кристина мысленно внушить матери.  «Вдруг подействует? Ведь если не можешь добиться результата одним путем  меняй тактику!».

Но мать ее, Арина, была интеллигентной женщиной, и, хотя в браке ценить это было некому, продолжала ею оставаться.

В тот день напряжение росло, и пятничный конфликт готов уже был покатиться по привычной схеме, но в этот момент позвонили в дверь. Звонок у Косенковых был старый, оставшийся ещё с тех времен, когда выбор мелодий не превышал трех вариантов: «зззззззз», «пум-пум» и  «плюмс», как будто что-то упало и утонуло. Поэтому даже на рыбалке, во время закидывания наживки, Кристине часто и казалось, что сейчас кто-нибудь войдет, хотя входить было неоткуда.

 Мы тут всем подъездом собираем деньги на похороны,  сказала соседка, тетя Зухра. В сумраке лестничной клетки ее черный платок казался языком тьмы, обернутым вокруг смуглого лица, а голос эхом разносился по лестничной клетке.  Розочка-то наша одна жила, нет у нее родственников. Хоть и екстрасенска, а все ж, живая душа

Мать, как положено, всплеснула руками, запричитала и вынесла пятьсот рублей. Отец, прислушавшись к разговору, налил себе «за помин души». Лешка, сидя за компьютером, загуглил стоимость похоронных услуг.

 Вот спасибо, вам Аллах воздаст,  заулыбалась тетя Зухра.  Ты, Кристиночка, книжки же любишь? Спустилась бы в ее квартиру, присмотрела себе чего, а то ведь все на помойку пойдет, жалко.

Расценив предложение Зухры как повод на некоторое время покинуть поле ежевечерней битвы, Крис обрадованно  насколько позволяла скорбная ситуация  кивнула. Взяв с вешалки холщовую сумку, известную ныне под дурацким названием «шопер», она удалилась с тетей Зухрой.

Дверь в квартиру покойницы стояла отворенной, на площадке курили мужики и вполголоса сплетничали бабы с кое-как прикрытыми волосами. «А я без кепки»,  подумала Кристина. Хотя волос у нее с сентября было немного, стриглась до плеч. Длинные мешали бы работать. «Зато с шопером»,  утешила она себя.

 Заходи, заходи, деточка,  тут же засуетились соседки.  Только увезли ее Три дня пролежала, хорошо, что не лето сейчас, а то б на третий этаж протекла

Кристина давно заметила, что, оглашая разные физиологические подробности, люди бестактные сразу впиваются в собеседника глазами  а вдруг того передернет? Зачем это им надо, Кристина не понимала, но книжки говорили, что это повод ощутить пусть ничтожную, но власть. С Кристиной, правда, таким особам ничего не светило  два месяца назад она получила диплом ветеринара и теперь работала в ветклинике фельдшером, зашивая котов, скармливая собакам таблетки и вводя вакцины миннипигам, а также регулярно убирая экскременты и отмывая операционный стол после особо кровавых манипуляций. Хотелось даже остаться в этой клинике, но тут вдруг один из врачей проникся к ней неприязнью и начал изводить во время каждой своей смены. За что, Кристина не поняла, но теперь на всякий случай приглядывала другое место работы. Правда, с местами нынче было сложно.

В сумрачном коридоре девушка прошла мимо большой комнаты дальше, к стеллажам с книгами, опасливо косясь на большой безворсовый ковер в гостиной. Тот был кустарно изрисован символами, знакомыми по фильмам ужасов. Краска, которой рисовали, настолько напоминала кровь, что ковер хотелось отмыть, как операционный стол.

 Вот тут ее и нашли,  сказал кто-то у Кристины за спиной.  Распласталась лицом вверх, глаза закатила а на глазах куски ваты в руке книга, самая обычная, типа «Грибы России» или что-то в этом роде. И улыбается. Так потом, когда ее в труповозку грузить начали, вата на глазах почернела и рассыпалась черным пеплом

Добрая тетя Зухра куда-то делась, и теперь Кристину окружали малознакомые бабки. Они непрерывно крестились и несли стандартную бытовую чушь  про «не замужем», «ритуалы какие-то», «что-то стучало», «тянуло дымом», «кто-то ходил»  однако глубже в квартиру проникать боялись, поэтому перед черным стеллажом, уставленными разнородными книжными томами, Кристина оказалась одна. Страшно не было  мозг занес квартиру из-под колдуньи туда же, куда складировал клетки от умерших животных, их лотки и переноски.

Это был, убеждала врачебная привычка, ведьмин вольер. С кормушкой, лотком и игрушками, просто игрушек было много, так как человек  животное с переразвитым мозгом, который требует себя занять, иначе испортит себе же психику.

Странное дело, но из игрушек для психики на полках стояла в основном русская и зарубежная классика: Пушкин в трех вариантах, томик Жуковского, полное собрание сочинений Толстого, письма Чехова, Льюис Кэррол И только две нижних полки содержали нечто, что еще можно было тематически отнести к «сумрачным» темам: сочинения Изидора Дюкаса, жизнеописание Алистера Кроули, что-то там про Мерлина, истории о Стоменове, безвестные старинные журналы под названием «Кромка бытия», издания на немецком языке и на иврите, подпольное евангелие от кого-то с нечитаемым именем и масса неведомых непосвященным жизнеописаний. Одно из них привлекло внимание Кристины исключительно красотой обложки: потемневшие бронзовые уголки, мятые бронзовые же кромки, а с краю  встроенный замочек для миниатюрного ключа. Буквы на кожаной обложке тоже когда-то были из бронзового порошка, но частью потемнели, частью осыпались, поэтому прочитать название не представлялось возможным. Оглядев кабинет, Кристина уже отчаялась было отпереть этот источник ненужных ей знаний, однако в щели между полками что-то блеснуло тонким желтоватым полукругом. Воспользовавшись счетом за электричество, Кристина пошарила в щели и уронила себе в ладонь украшенный завитушками ключик, по размерам вполне подходящий к скважине.

Отпиралась обложка с одного поворота. Тут бы Кристине насторожиться, конечно. Надо сказать, она и занервничала  снова осмотрелась, ощутила некоторый холодок, прислушалась. Из углов ничего не выскочило, и она, заинтригованная, открыла книгу.

Страницы, хоть и не новые на вид, были напечатаны явно не в позапрошлом, а скорее в прошлом, только что закончившемся веке, в основном русскими буквами, а заглавие на титульном листе гласило: «Некоторые магические затеи графа Виђена Гнедиčа»  и дальше, мелким шрифтом  «и их результаты, изложенные писарем Иммануилом Шнайдером, с его, писаря, комментариями».