Дэнни, слава богу, сменил гнев на милость и теперь послушно складывал в коробку оставшиеся детали Lego.
Если ты подождешь буквально полчаса, пока я закончу с этим, она показала на платье, мы прогуляемся до центра и купим пирожных к чаю.
Ура! Дэнни захлопал в ладоши. Можно мне тех, с заварным кремом?
Если они останутся, сказала Эди.
Был уже почти вечер, а к концу дня выбор в пекарне становился заметно меньше. Но те пирожные, которые оставались, обычно продавались по сниженной цене, просто чтобы распродать весь товар, а для Эди каждый пенни был на счету.
Дэнни бросил на нее робкий взгляд.
Если ты дашь мне денег, я могу сходить прямо сейчас.
Эди замерла.
Это был первый раз, когда сын попросил самостоятельно дойти до пекарни. Конечно, рано или поздно это должно было случиться. Он неизбежно будет стремиться к большей самостоятельности, но ей не хотелось, чтобы это произошло столь рано. Дэнни было всего восемь лет (почти девять, о чем он при любом удобном случае ей напоминал). Для нее он все равно был слишком мал, чтобы в одиночку разгуливать по центральной улице, даже если она была в пяти минутах ходьбы. Там было слишком много людей, слишком много машин. Он не был к этому готов. Хотя скорее это она не была готова. Возможно, стоит подождать, пока он станет немного старше. Вот лет в четырнадцать самое то.
Тебе еще рано ходить куда-то одному, сказала она.
А когда уже будет не рано? требовательно заявил он.
Это не прозвучало как-то дерзко. Ему правда искренне хотелось знать.
Еще не скоро, дорогой, нежно ответила она.
А вот Джеку уже разрешают, а он вообще живет на Уэст-стрит.
Эди нахмурилась. Она давно считала, что мать Джека разрешает тому чересчур много. Он даже в школу ходил сам, хотя ему нужно было переходить очень оживленную дорогу.
Ну что, можем идти? спросил Дэнни. Она видела, что ему не терпится выйти на улицу и заняться чем-то более интересным, чем сидеть в четырех стенах наедине с матерью в их крошечной гостиной.
Еще полчаса, повторила она.
Ты сказала то же самое полчаса назад, вздохнул Дэнни. Мне скучно.
Прошло всего пять минут. Может, пока порисуешь? предложила Эди.
С тех пор как он побывал на экскурсии в парке Биконс с учительницей и одним из смотрителей парка, ему очень понравилось рисовать, да у него и неплохо получалось, так что обычно он был счастлив часами сидеть за мольбертом. Его письменный стол стал уже слишком мал для него, а кухонный постоянно был покрыт метрами шелка, атласа и тюля. Эди хорошо знала, что дорогие ткани для свадебных платьев и детские краски не самая удачная комбинация.
Тут нет ничего, что можно было бы нарисовать, разочарованно сказал мальчик.
Можно положить яблоки в миску. Вон они какие красные и яркие.
Я хочу порисовать снаружи, ответил он.
Хорошо. Тогда как насчет цветов во дворе?
У них не было сада, но зато был симпатичный маленький дворик, который Эди украсила горшочками с цветами. Места там хватало только для деревянного стола и пары стульев.
Не хочу, угрюмо пробормотал Дэнни.
Его настроение последнее время менялось все чаще и чаще. К своему огромному сожалению, Эди поняла, что он становится старше и ему с ней больше неинтересно.
* * *
Когда-то она была всем его миром, но теперь это изменилось. Его мир расширился в ту секунду, когда она отправила его в детский сад. Настанет день, когда она станет для него лишь маленьким пятнышком, оставшимся на обочине дороги, ведущей навстречу взрослой жизни.
И что она будет делать тогда? Кроме матери, с которой Эди была очень близка и виделась практически каждый день, в ее жизни был только сын, и больше никого.
Глава 2
Ну ничего, и тебе повезет, приятель, Уильям похлопал Джеймса по плечу.
Очень сомневаюсь, усмехнулся он. У меня даже девушки нет.
Ты просто слишком требователен.
Я слишком беден. В этом дело. Когда они видят нас вместе, то думают, что мой банковский счет находится примерно в том же диапазоне, что и твой. Ну а потом узнают, что это не так, и испаряются.
Вообще-то я не так уж и богат, запротестовал Уильям.
Да неужели? Джеймс многозначительно оглядел парадную Усадьбы. Она была в два раза больше его гостиной в недавно купленном полуразрушенном фермерском доме. Черт, да даже здешний туалет для прислуги, находящийся рядом с кладовкой, был больше, чем его гостиная.
Я имею в виду, что мой банковский счет, скорее всего, выглядит сейчас похуже, чем твой, сказал Уильям.
Джеймс недоверчиво посмотрел на него.
Никогда не поверю. После оплаты услуг кровельщика у меня там от силы около трех фунтов и пятидесяти центов.
Его скромная ферма встала ему в копеечку, но он все равно считал ее самой лучшей (и самой дорогой) покупкой, которую он когда-либо совершал.
Все-таки как же хорошо, что ты вернулся, Уильям снова похлопал друга по плечу.
Да, неплохо, Джеймс воспринял эти слова как знак огромной симпатии.
Ну так как, научился чему-нибудь полезному, пока был в отъезде, или эти два года были просто затянувшимся отпуском?
Ах ты мерзавец! Я работал не покладая рук, было бы тебе известно.
Разъезжая с ветерком по США? сказал Уильям, смеясь. И как все прошло?
Джеймс сотрудничал с несколькими крупными национальными парками Америки, работая над возвращением в дикую природу некогда обитавших там волков. Уильям занимался аналогичными проектами в Великобритании, но специализировался на бобрах.
Наличие такого хищника на верхушке пищевой цепи очень помогло в восстановлении баланса, начал Джеймс. И заметно повлияло на всю экосистему. Жаль, что в Британии подобные проекты невозможны. А что у тебя с реинтродукцией бобров? Джеймс слышал, что лорд Тонбридж, отец Уильяма, недавно отвел часть земли для проживания бобров.
Они очень помогают предотвратить наводнения, сказал Уильям, замедляя скорость потока из ручья в реку. Если бы бобровых плотин было больше, река бы перестала выходить из берегов, как это случилось недавно.
Да, я наслышан. Тогда же затопило коттеджи у моста?
Уильям кивнул.
Да, глубина достигала трех футов.
Ах вот вы где! раздался женский голос. Джеймс развернулся и увидел премиленькую девушку в инвалидном кресле, въезжающую в холл.
Тиа, сказал он, как всегда, выглядишь прекрасно.
Хорошо, можешь взять кусочек лимонного торта, проворковала она с широкой улыбкой на лице. Вы ведь за этим пришли, не так ли? За чаем с тортом?
Ну если ты настаиваешь, то конечно, ответил Джеймс. Уильям сказал, что подготовка к свадьбе идет полным ходом.
Тиа поморщилась и с опаской оглянулась по сторонам.
Если препирания с будущей тещей каждые пять минут можно назвать подготовкой, то да. Кажется, мы не пришли к согласию ни по одному вопросу.
Если я могу чем-то помочь предложил Джеймс.
Просто проследи, чтобы Уильям пришел вовремя, рассмеялась девушка. О, и что бы там ни было, пусть не забудет кольцо.
Обещаю, сказал он.
Можно мне сегодня одолжить на время своего жениха? спросила Тиа. У нас дегустация тортов.
Джеймс навострил уши.
Вау! Звучит прекрасно. А можно мне вместо него?
Нет. Ешь свой лимонный торт и веди себя прилично, сказал Уильям. Поучаствуешь, когда мне понадобится помощь с примеркой костюма.
Это вряд ли сравнится с дегустацией тортов, возразил Джеймс. Хотя если он и дальше собирался каждый день заглядывать в Усадьбу на обед, то в скором времени ему и без того придется сесть на диету.
Джеймс! Как же я рада тебя видеть, пропела леди Тонбридж, плывя к нему навстречу через мраморный холл и протягивая руки.
Здравствуй, Джулия, сказал Джеймс, беря ее за руки и целуя в щеку.
Значит, ты теперь здесь насовсем? спросила она, и тот кивнул.
Да, он купил старый дом Хопкинса, ответил вместо него Уильям.
Джулия слегка содрогнулась.