Вероятно, дьявол - INSPIRIA

Софья Асташова

Вероятно, дьявол

Still, Ive heard it said that all stories are basically love stories, and my story is no exception. This is a love story, too. And, like a lot of love stories, it doesnt have a happy ending.

O. J. Simpson. If I Did It: Confessions of the Killer[1]

© Асташова С., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Пролог. Сад

 Нет, фантазёрка ты, Соня! Не говори глупостей!  он говорит, а голова неестественно вращается на собственной оси, как шестёренки заведённых часов.

 Нет, правда, всё время о вас думаю!  я не иду, выпрыгиваю, как тихоокеанский лосось, способный во время нереста достигать высоты до четырёх метров и выше, отчего семейство рыб так и названо «прыгунами».

 Не ври!  глазки-стрелки на пятнадцать часов.

 Не врю!  прыг и смех.

Он всегда повторял это «Не ври!». А я всегда не врала. Ему никогда не врала.

Пару раз отлучался. Один раз пописать бросал меня посреди одинокого острова на асфальте, а сам скрывался в тёмном переулке меж низких домов.

 Ой, вы куда?  я щедро, как часто прежде, хохочу.

Возвращается и роскошно извиняется, называя меня, как никогда раньше, по имени-отчеству.

 Ничего, вы же мальчик,  вычерчиваю носком туфли на асфальте, как на географической карте, территорию распространения верблюдов.

 А что, девочки не писают?

Писают ещё как! От страха писают в трусики. Так я его боялась горячим страхом, от которого моментально становилось холодно и чесалось.

Другой раз отлучился ответить на назойливый беззвучный звонок.

 Закрой уши.

Я, как послушная обезьянка, безропотно подчиняюсь. Телефон красиво ложится в его ладонь, а у тени на асфальте образуется горб. Позвоночник у верблюдов прямой, несмотря на наличие горбов.

До этого мы не виделись где-то около года, может, чуть меньше или чуть больше. Наши встречи после того летнего вечера на веранде ресторана «Дача» я могла пересчитать по пальцам. Это мало. Но для меня много. Я так его боялась, что даже одного свидания было для меня много, ведь он и так всё время был у меня в голове. И я никогда ему не врала.

Конечно, врала, если считать враньём стремление всем своим существом угадать, что он хочет услышать. Я только этим и занималась угадывала. Сколько воды может выпить верблюд? До 200 литров за раз.

 Не верю!  глаза вращаются в глазницах, как заведённые. Я слышу движение с высокой башни старых часов.

 Конечно, правда, ведь прошло совсем немного времени. Год или два.

Часовой механизм останавливается. Задумывается. Взвешивает время на весах вечности.

Мы проводили вечер в ресторане «Дача» после ночи на даче. Все началось в ресторане «Дача». Всё закончилось в ресторане «Дача». Как бы закончилось, но не закончилось. Я осталась заядлой дачницей взращивала сад, который он во мне создал. Сначала сжёг напропалую все сорняки, которые там росли, превратил в золу. А потом совершил чудо разбросал тут и там фруктовые деревья и дикий пронзительно-кислый виноград. Чёрную смородину и крыжовник. Карликовую вишню и фиолетовый базилик. Тыковку и грецкий орех. Клубнику и малиновый куст. Зрелые ягоды падали с веток и гнили. Плакал грустный жасмин.

Раз в год мы гуляли по саду, как Данте и Беатриче. Он, как раньше, как многих девушек, отмеченных печатью избранности или попросту попавших под руку, называл меня Мусей, Мусечкой. Упруго тянул:

 Мусь, ну Мусь, ну что?

Я мычала в ответ.

 Удивительно, Соня, каждый раз с тобой я чувствую себя, так сказать, странно

 Как в саду?

 Да! Как взрослый в детском саду.

 И я себя чувствую, как в детском саду, а вы взрослый, который меня забирает.

Забрал он меня не из сада, но из Школы, прямо с занятий. Приходилось прогуливать.

 Там ничего интересного, какая-то скучная лекция.

Я заговорщически перемигиваюсь на пороге альма-матер с заинтересованным охранником, носившим замечательное немецкое имя Рудольф и седые курчавые брови.

Как радостно вывалиться в дождливый полдень и скакать галопом по лужам вокруг Мастера! На мне, по парижской моде, чёрный плащ, подпоясанный красным ремнём, и берет цвета бургундского. Придумываю стишок:

Mon cher petit рара звонко прихлопывает меня ладонью по голове, как мячик.

 Соня, не стыди меня!

Ждём поезд на платформе метро. Сжимаю его руку и незаметно оглядываюсь нет ли поблизости ещё прогульщиков. В другой руке держу розовый квадратный портфель с тетрадками.

 Что же ты обо мне думаешь?  тик-так, снова металлический звук точных механизмов.

 Думаю, что вы волшебник! А ещё Мастер, часовщик, а я механическая кукла, которая вдруг заговорила.

Смеётся в это он верит. Сам говорил:

 Я волшебник. Превращу тебя в лягушку, если будешь говорить глупости.

 Я не буду, не буду!  я не буду.

 Не веришь? А я так уже превратил пару девочек, говоривших глупости,  выпученные глаза заискрились.

Волшебник. Колдун на сельской свадьбе.

Я, конечно, верила. Он мог устроить что и похуже. Его сад был заселён лягушками. Мой сад был заселён лягушками. Сколько раз я слышала, как он говорил другим неопытным девочкам то же самое на той же даче: «Превращу тебя в лягушку!» Он всегда говорил одно и то же, а потом забывал, и опять говорил теми же словами, но уже другим людям. Я таяла, подмечая и запоминая его слова. Мне нравилась эта жестокая игра: я дипломат, миротворец. Утираю слёзы и приказываю молчать малышкам, в первый раз оказавшимся на подмосковном пляже, изначально предназначенном для дипломатической элиты и зарубежных гостей. Кстати, на нём же Светлана Светличная любимая актриса Мастера позировала в бикини для фотографов немецкого журнала «Штерн».

 Тоже ты придумала волшебник! Неоригинально.

Механизм в голове отсчитывает секунды в такт экрану с электронными часами над чёрной дырой туннеля.

 Ну и что, что волшебник? Что ещё ты обо мне думаешь?  я уже слышу нотки раздражения в его голосе.

На этот вопрос трудно угодить с ответом. Мозг отключается, нужно быть готовой придумать что-нибудь эдакое заранее. У меня было несколько заготовок:

Выбираю последний:

 Думаю о том, как вы ходите.

 И как же я хожу?  лягушачий рот растягивается в удивлении.

 Так красиво Величественно, как рок-звезда!  смотрю снизу вверх и, довольная, упиваюсь своей находчивостью.

На груди он носил две звезды. Одна маленькая на тонкой цепочке. Другая большая и тяжёлая, грубо отлитая из серого металла. Эта, большая, звонко и ритмично стучала мне по зубам.

 Глупая ты, Соня, фантазёрка!

Глава 1. Замухрышка

На полу валяется забытая пустая коробка из-под затёртой кассеты с печатью видеопроката. Киноплёнка про мужчину и женщину в удаляющемся по маршруту троллейбусе. Он купил ей билет, спас от злобной кондукторши, а она одарила его взглядом из рая. Их история закончится плохо. А наша?

О том, что ответы нужно придумывать заранее, я узнала почти сразу. Он задаёт вопросы и ждёт: «О чём ты думаешь? Что ты хочешь?» Вопросы вроде самые простые и одновременно самые сложные. Не дай бог ответить «Не знаю»! Сатанеет. Звереет. Ненавидит.

 Если ты не знаешь, чего хочешь, значит, не хочешь быть со мной.

 Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Как банально, но большего я от тебя и не ожидал. Если хочешь, чтобы тебя кто-то трахнул, выйди на дорогу, останови тачку, там какой-нибудь пацанчик тебя трахнет.

А он не для этого. Он бог секса. Самый изощрённый, самый что ни на есть опытный, самый трепетный и самый требовательный самый лучший. Ну а ты кто? Ты никто, серая мышь. Замухрышка.

 Соня, ну чего ты такая замухрышка?

Самым настоящим счастьем было слышать, как он называет меня по имени. Но это не тот случай, когда можно, вздохнув как старый верблюд, отмолчаться. Нужно отвечать, и хорошо бы иметь ответ наготове, но в этот раз я и рта открыть не успела.