Ирун
Город фруктов по 1 euro
Собственно, так мы и оказались в конце июля на первом пункте нашего Камино, в пограничном с территорией Франции городке Ирун.
Тот встретил дождем. Ливнем, если быть точнее. В России я таких ливней не припомню. Хотя Северный Кавказ не способен тягаться в сравнении с влажным климатом прибрежной Испании.
Все небо, на сколько хватало глаз, заволокло фиолетовыми грозовыми тучами, над полуостровом лило с небольшими перерывами еще с вечера предыдущего дня. Мы с Юлей неуверенно переглянулись, но в глазах у обеих горел неподдельный энтузиазм начать Путь несмотря ни на какие природные истерии. Тут же мы попросили двух пилигримов-велосипедистов, стартовавших одновременно с нами, сфотографировать нас у дверей первого альберге.
Альберге приюты для пилигримов на протяжении всего Камино, более дешевая версия хостелов. На территории первого этапа, страны басков, почти все альберге существовали исключительно за пожертвования, дальше каждый второй. Мы сфотографировались, зашли в альберге за паспортами (их выдавали бесплатно), получили по первому штампу и с улыбкой подтвердили догадку о том, что мы сестры.
На Камино весь обслуживающий персонал волонтеры, сами в прошлом пилигримы, ибо здесь все строилось на чистом энтузиазме и люди всегда работали за идею. Пожилой дедушка-администратор заглянул в наши загранпаспорта и, увидев там такое редкое для Камино слово «Россия», вручил нам бонусом еще и желтые стрелки-брошки, выполненные местными умельцами.
«Rusia! Но ведь это так далеко! Поражались все, кто узнавал о нашем происхождении. 18 лет! Какие вы храбрые, да еще и сестры».
После этого нас обычно вдохновенно трепали за щеки и провожали с таким прекрасным пожеланием, которое для моих ушей всегда звучит как благословение «Buen Camino!» «Хорошей дороги!».
Русские привыкли воспринимать себя частью европейской системы, будь то образование, медицина или даже просто образ мышления. Но европейцы далеко не всегда считают нашу страну чем-то родственным, напротив: Россия воспринимается чем-то чужеродным, полной таинственных традиций культурой бурых медведей и игры на балалайке. Мы вызываем интерес.
За все Камино нами было встречено много французов, поляков, огромное количество немцев, итальянцев и даже пара-тройка американцев и австралийцев. Я сейчас не учитываю пилигримов-испанцев, коих в собственной стране было, разумеется, пруд пруди. Мы же в тот сезон являлись единственными (почти) представителями России на Камино, и за нами довольно скоро закрепилось звание «русские терминаторы» :)
Тогда, в первый день, тридцатого июля, мы были полны энергии и энтузиазма. Ливень и влажная горная местность сельской Испании не внушали ни малейшего чувства беспокойства, рюкзаки были под завязку набиты купленными только что местными фруктами за 1 евро/кг (с особенной пристрастностью мы отнеслись к персикам), а мысли были целиком и полностью заняты тем, как первыми добраться до места ночевки в следующем городке.
Давайте я расскажу о системе жизни альберге, которая является схожей во всех регионах на территории Камино. Во-первых, вы никогда не сможете предугадать, где будете спать на этот раз. В том плане, что альбреге это и бывшие школы, и церкви, и здания муниципалитета. Мы ночевали и на матрасах в спортзале местной школы, и в здании университета, и в гипер-модернизированных хостелах со стеклянными лестницами, построенных посреди глухой деревни где-то в лесной зоне.
Существуют муниципальные и частные альберге. Первые это что подешевле и поближе к народу. Представляют собой одну или несколько больших комнат, заставленных двухъярусными кроватями. Койка-мест в них всегда несколько десятков, так что велика вероятность встретить там своих друзей плюс найти новые приятные знакомства. Цена варьируется от «donativo», что означает «за пожертвования», до десяти евро дороже мы не встречали. Частные альберге это нечто очень уютное, чистое и малогабаритное. Держат их обычно местные предприниматели, преобразуя под альберге собственные дома. Такие мини-пансионы встречаются на Камино каждые пару километров, предлагая отдых изнуренному жарой и тяготами пилигримьей жизни путнику. Цена начинается от десяти евро, а дальше насколько хватит алчности хозяев.
Главное, что роднит альберге с братьями-хостелами часы работы. Открываются они в период от двух до четырех часов дня. К этому моменту у входа уже выстраивается внушительная очередь пилигримов-скороходов, довольно часто голодных и усталых, уже успевших нагулять 20-30-40 км по горам и холмам. Каждый должен зарегистрироваться и внести свой вклад в работу заведения звонкой евро-монетой.
К шести часам а на деле намного раньше мест не остается и запоздавшие пилигримы с понурым видом расходятся искать свободные места в частных альберге или отелях. Около десяти вечера двери приюта закрываются и выйти из него уже нельзя. Никому и не хочется, если честно. Народ устал, все давно спят.
Храпят, кстати, в альберге знатно. Настоятельно советую захватить с собой пару беруш и хранить их как зеницу ока. Довольно скоро, однако, к храпу начинаешь относиться философски, с кем не бывает, а позже и вовсе учишься его не замечать. Время сна ценишь на вес золота а все почему?
Потому что в пять-полшестого утра начинают звенеть будильники у первых ласточек. Все вдруг массово начинают проявлять садо-мазо наклонности, слезают с теплых мягких кроватей еще до восхода солнца и шуршат впотьмах пакетами и рюкзаками. К девяти часам альберге пустеет окончательно, волонтеры начинают уборку, и к двум часам дня уже принимают следующую партию пилигримов.
И так каждый день с апреля по ноябрь период работы большинства альберге на Камино. День сурка по-испански.
В первый день мы ничего этого не знали.
Я понятия не имела, сколько людей планирует путешествовать с нами от этапа до этапа ежедневно, но готовила сестру к факту, что вечером вот такого красивого альберге, как первый, она может и не увидеть, если мы не поторопимся. Услышать «Извините, мест нет» казалось сродни несмываемому позору. Мы выдвинулись на маршрут в десятом часу, а стандартное время начала полвосьмого.
По законам жанра, ливень все усиливался. Вокруг не было ни машин, ни людей, ни домов, ничего. Только тропический лес таким, как я представляла его в детстве, когда имела буйную фантазию. Ноги разъезжались в месиве из грязи и песка, кроссовки промокли насквозь, желтые стрелки на деревьях и камнях, расставленные волонтерами, чтобы указывать направление движения, встречались с той редкостью, что небезосновательно заставляла задуматься, а не потерялись ли мы вообще.
Компас в моей голове подсказывал, что блуждать нам по этим размытым дождем дорогам, затерянным в горах Испании, еще не менее двадцати километров.
Представили? А теперь добавьте к этому еще младшую сестру, которая, аки горная коза, скачет по лужам где-то на горизонте и не переставая подгоняет тебя фразой «Скорее! Мы должны быть первыми!» Вот откуда в ней было столько выносливости, а? Ведь наматывать по 100 км на велосипеде она начала годами тремя позднее.
Юлин ажиотаж по поводу нашей скорости был весьма оправдан. Общеизвестен факт, что в августе число пилигримов увеличивается в несколько раз у всех отпуска.
Мы продолжили путь от храма, где я подслушала проповедь про осмысленность пути, о которой уже рассказывала. Затем продолжили путь, но уже не в одиночестве. Нас догнал один из испанцев, до этого только бегло нам улыбавшийся. На голове его была синяя бандана, на подбородке густая черная борода. Губы его снова разъехались в довольной приветственной улыбке, открывшей ряд белоснежных здоровых зубов. Всем, кроме последнего, он нехило походил на пирата.