Трагедия Юстиниана заключалась в том, что он прекрасно осознавал, каких огромных материальных, а главное людских ресурсов потребовали его начинания. Войны, затеянные им, вкупе со случившейся в 542 году эпидемией чумы обескровили империю. К моменту смерти василевса завоевания в Италии буквально висели на волоске: туда двинулись лангобарды. На северо-восточные границы усилилось давление со стороны новых варваров славян, антов, и противопоставить им было нечего; эти свирепые племена порой бесчинствовали прямо у стен Константинополя. Что же касается внутренней политики, то в народе многие считали императора злобным демоном, потрясшим самые основы государства и потопившим в крови многие народные волнения. Одно только восстание «Ника», закончившееся в январе 532 года, стоило жизни тысячам столичных жителей!
Юстиниан был умным человеком. Скорее всего, на закате жизни он задавался вопросами: верно ли правил? что из сделанного можно было устроить лучше? что из возможного к свершению осталось несвершенным? О том, как отвечал он себе на эти вопросы, нам остается лишь гадать. Зато мы знаем наверняка: за всю дальнейшую историю (а это девять веков!) Византия не знала второго периода, столь же масштабного в плане преобразований и их последствий.
Жизнь Юстиниана пример того, как энергичный, работоспособный и одаренный человек творит историю мира.
* * *
Несколько слов не о Юстиниане.
Греческие термины и имена в авторском тексте приводятся в основном по рейхлиновой системе
5
При спорных датировках предпочтение отдавалось «Оксфордскому словарю Византии» А. П. Каждана и современной «Православной энциклопедии».
Большая часть фотоматериалов сделана автором (кроме специально оговоренных случаев).
Фотографии монет сделаны В. В. Артевым, панно в люнете Вестибюля воинов собора Святой Софии К. А. Перовым.
Выверку большинства цитат произвел Д. Е. Гончаров.
Благодарю за помощь в разрешении некоторых спорных вопросов старшего научного сотрудника Музея Востока М. Н. Бутырского и доктора исторических наук профессора С. А. Иванова.
Неоценимую помощь оказала мне Элла Олеговна Шиманская, замечания которой к первоначальному тексту рукописи я постарался учесть.
Я также благодарен доктору исторических наук профессору Александре Алексеевне Чекаловой, с которой ранее неоднократно советовался. Эта книга написана уже после ее ухода, но с благоговейной памятью о ней.
Римская империя до Юстиниана
Стоял апрель 1934 года. В Стамбуле было теплее обычного. У мечети Айя-София
6
Задрав голову так, что неизменная мягкая черная шляпа еле держалась на затылке, Уиттмор почти приплясывал от нетерпения:
Есть? Есть? Она там? Ну? Анатоль, вы нашли ее?
Фролов водил рукой по запорошенной стене, ощупывая кусочки стекла с тщательностью мастера:
Не будем торопиться, Томас. Как говорят у меня на родине, «тише едешь дальше будешь».
У вас на родине это в Саратове, на Волге? проявил осведомленность американец.
В России так говорят везде, вполголоса повторил Фролов уже по-русски, отряхнул руки, повернулся к ассистентам и жестом показал на ведро с инструментами. Отложив шпатели, они взялись за кисти и тампоны
Много месяцев трудились люди, проявляя то, что было спрятано веками. Пользоваться жидкостями было нельзя, и буквально каждую тессеру чистили зубоврачебным инструментом мягкими аккуратными движениями, стараясь не повредить остальную поверхность. Кое-где поле мозаики приходилось укреплять, просверливая отверстия и вводя в слой основы специальные штифты. Работа была окончена 1 июня 1935 года. На полностью открытой и восстановленной картине Богородице предстояли две императорские фигуры: «во святых великий» Константин с макетом основанного им города и «достославный» Юстиниан с макетом построенного его радением собора.
Ниша, в которой открыли это украшение, расположена над нынешним туристическим выходом из музея. Когда-то он назывался Вестибюлем воинов, а сама Айя-София была главным храмом главного города главной христианской державы мира.
Описанное выше не более чем фантазийная художественная зарисовка. Но факт состоит в том, что после присвоения мечети Айя-Cофия музейного статуса мозаика Вестибюля воинов была явлена миру и изучена. Ее создали много позднее самого собора во времена Македонской династии, в славные дни империи, когда и Юстиниан, и Константин были для Византии осязаемым, но уже довольно далеким прошлым. Жили они в разное время, однако их соседство на изображении символично и вполне объяснимо. Если прибегнуть к метафоре, в истории Византии было два гиганта Константин I и Юстиниан I, с которыми никто из правителей не сравнился по значимости свершений.
Спросите человека, более или менее знакомого с древней историей, кто такой Юстиниан, и в подавляющем большинстве случаев вам ответят: «византийский император». Это правильный ответ. Но задумываемся ли мы, употребляя слова «Византия», «византийский», «византинизмы», над их настоящим значением? Ведь для государства со столицей в Константинополе название «Византия» никогда не применялось официально по крайней мере в годы, когда империя была еще жива. Тогда чем же на самом деле правил наш герой?
Как известно, Римская империя возникла на рубеже старой и новой эры. Ее столицей был город Рим. Именно там находился сенат и отправляли должности выборные магистраты, включая номинальных глав государства двух консулов. Официально Римская империя считалась республикой Res Publica, «общее дело» римлян, хотя в ее государственном строе функции республиканских институтов постепенно переходили к императору (процесс этот не прекращался и в эпоху Юстиниана). Номинально государство по-прежнему возглавляли два консула, но их уже не выбирали собранием («по комициям» как в древности), а назначал император.
В республиканском Риме титулом «император» солдаты награждали полководца за выдающиеся заслуги. Императорами были и Сулла, и знаменитый Гай Юлий Цезарь, и фактический основатель империи Октавиан Август. Однако официально Август и его преемники именовались «принцепс сената» первый в сенате (что дало название эпохе первых императоров принципат). Начиная с Августа, титул императора давался каждому принцепсу и в конце концов заменил его.
Принимая власть, новый принцепс немедленно провозглашался народным трибуном
7
8
Принцепс не являлся царем. Подчиняться царю (rex по-латыни или βασιλεύς по-гречески) римляне считали уделом преимущественно или варваров, или греков которых, хоть и уважали за культуру и не относили к варварам, рассматривали как народ подчиненный.
Принципат оказался довольно крепким образованием. Под властью принцепсов римляне распространили свое влияние на обширные территории в Европе, Азии и Африке: от нынешней Бельгии до Туниса, от Британских островов до Сирии и Армении. «Вечный Рим» (Roma aeterna) горделиво чеканили императоры на своих монетах. Но ничто в земном мире не бывает вечным. В середине III столетия империя вступила в полосу затяжного кризиса. Начались долгие гражданские войны; то тут, то там, опираясь на подчиненные им легионы, появлялись самозванцы. Не случайно это время называют эпохой «солдатских императоров». Их происхождение было самого разного свойства от варвара (Максимин Фракиец, 235238) до сенаторов-аристократов (Деций, 249251 и Валериан, 253260). Некоторым из них удавалось получить признание от сената (Максимин, Гордианы I, II, III, Деций, Валериан), о ком-то история не сохранила почти ничего, кроме имени (Эмилиан, Марий, Лелиан, Авреол), а некоторые известны лишь по редким или вообще единичным экземплярам монет (Пакациан, Иотапиан, Регаллиан, Силбаннак).