Ладно, не будем вам мешать, забросив в рот последний кусочек булки, Лавиния встала. Пойдём, Марджори, бросим вещи в наши спальни, и ты обещала заняться цветами.
Секретарша молча последовала за ней в холл, по лестнице на второй этаж и в правый коридор, где все двери были распахнуты, и девушки носились вспугнутыми птицами из одной комнаты в другую, готовя дом к жизни.
* * *
Жансонское кладбище находилось за городской стеной, и от Южной башни к нему вела платановая аллея. Правда, городок был так невелик, что пройти его от Северных ворот до Южных можно было минут за сорок неспешного хода, ну, зато он гордился своей древностью. Построен Жансон был ещё во времена короля Рене Доброго, и с тех пор так и оставался в тех самых стенах, что заложили в середине пятнадцатого века.
Прощание с покойным назначили на полдень, но Лавиния отправилась на кладбище заранее: здесь был похоронен её последний муж, и ей хотелось наведаться к могиле в одиночестве.
Накануне, после обеда, она открыла портал на центральную городскую площадь и вместе с Марджори посетила мэрию, после чего вернулась в поместье и сообщила кухарке а значит, и всем прочим, потому что новости внутри мадам Тома не удерживались о том, что два экипажа специально для служащих будут поданы за час до начала церемонии.
Госпожа Редфилд положила букетик фиалок на скромную плиту серого мрамора, где было высечено лишь имя и годы жизни, вздохнула и побрела по аллее в сторону ворот. Ей хотелось понаблюдать за участниками церемонии.
Похороны были, в общем, обычными: всхлипывающие женщины, вянущие на жаре цветы, гулкие удары колокола Три вещи удивили Лавинию, несмотря на выработавшуюся за много лет привычку к неожиданностям: во-первых, оказалось, что господин Тезье, традиционалист до мозга костей, вовсе не был почитателем церкви Единого или Великой Матери. Его провожал в последний путь священник из храма всех богов, Пантеона, и гимн он пел в честь Тора Триждырождённого, бога грома и молний, защищающего разумных от великанов и чудовищ.
Во-вторых, вдова или женщина, которая так себя называла присутствовала. Стояла у гроба, прикладывала к глазам под вуалью платочек. Вуаль, кстати, была из валансьенских кружев, которые не всякая дама себе может позволить
И, наконец, в-третьих, в стороне от могилы стояла девушка вся в чёрном, и под чёрным же кружевным зонтом. Расположилась она так, чтобы взгляд вдовы неизменно на неё падал, и к концу гимна всех присутствующих занимал не столько покойный, сколько девушка с зонтиком.
Лавиния нашла взглядом мадам Тома и потихоньку подошла к ней.
Кто это такая? спросила госпожа Редфилд.
Вы о ком, мадам? А, та девица с зонтиком? Понятия не имею. Вроде она похожа на кого-то, черты лица знакомые А может, мне это только кажется. Возраст, знаете, даёт себя знать, глаза уже не те
Не дослушав, Лавиния кивнула ей и снова ввинтилась в толпу. Отошла за ближайшую мраморную урну, прикинула расстояние и открыла мини-портал неизвестной за спину.
То ли та была магом, то ли всё же портальное окно открылось не полностью бесшумно, но девица оглянулась и поздоровалась.
Хорошо бы нам с вами поговорить, быстро произнесла Лавиния. Часа в два в городе устроит?
Нет, это плохой вариант, нисколько не удивилась неизвестная. Лучше приходите ко мне. Улица Ла Рош, дом 12. Меня зовут Андреа.
Я
Знаю, кивнула девушка, быстро развернулась и ушла.
По окончании службы возникла некоторая заминка: полагалось бы каждому из присутствующих пройти мимо могилы, бросив туда цветок, потом подойти к вдове и выразить сочувствие. Вот только никто не был уверен в том, что вдова и в самом деле таковой является. Лавиния подошла к мэру, стоящему возле ямы якобы в глубоком горе, и произнесла шёпотом:
Господин Брюссоло, как владелица поместья, я могу представлять семью покойного.
Невыразимое облегчение отразилось на лице мэра. Он склонился к руке госпожи Редфилд, потом чмокнул воздух возле её щеки и негромко спросил:
Могу ли я пригласить вас на ужин? Сегодня в половине девятого. Я пришлю за вами экипаж.
Буду рада, Лавиния величественно склонила голову.
Следом за Жан-Люком де Брюссоло горожане один за другим бросали на гроб цветы букетики лаванды, связанные лиловыми ленточками, тёмно-красные июньские розы, крупные садовые ромашки и синие дельфиниумы после чего подходили к госпоже Редфилд. По счастью, город был, как уже говорилось, совсем небольшим, и поток скорбящих иссяк довольно быстро.
Дама под валансьенскими кружевами несколько минут кусала губы, затем резко развернулась и решительно пошла к воротам. Её никто не останавливал.
Ушёл последний из тех, кто пришёл проводить Клода Тезье. Лавиния несколько минут наблюдала, как два рабочих лениво орудуют лопатами, забрасывая землёй последнее пристанище её управляющего, потом пошла в контору. Ей нужно было найти директора, оплатить работу и принадлежности, выбрать плиту, которую по истечении времени положат на холмик.
Наконец все печальные дела были окончены.
Госпожа Редфилд посмотрела на часы.
Половина второго, пробормотала она. И где она находится, эта самая улица Ла Рош?
Первый же прохожий на вопрос ткнул пальцем себе за спину, обозначая направление. Потом добавил:
Идите в сторону Северных ворот, не ошибётесь. Дойдёте до канала, поверните направо, там и будет вам эта самая улица.
* * *
Дом номер тринадцать оказался симпатичным городским особнячком в два этажа, выкрашенным в приятный жёлтый цвет, с высоким крыльцом и сдвоенными полуциркульными окнами по обе стороны от него. Ступени стерегли не львы или грифоны, а две бронзовые совы, достававшие Лавинии до пояса. Их перья от времени стали слегка зеленоватыми, а круглые глаза и заострённые клювы ярко блестели. Перед домом цвели несколько кустов роз. Лавиния не особо разбиралась в сортах цветов, но эти показались ей необычными; в конце концов, видеть сиренево-голубые розы или ярко-белые в оранжевую крапинку ей доселе не доводилось.
Она с уважением кивнула совам, поднялась по ступенькам и постучала молотком в виде изящной женской руки. Судя по тому, что дверь открылась моментально, загадочная девушка по имени Андреа посетительницу ждала.
Проходите, сказала она и зачем-то выглянула за спину госпожи Редфилд, словно проверяла, не следили ли за гостьей.
По-моему, никого не интересовал маршрут моей прогулки, сказала Лавиния. Я бы почувствовала.
Следом за юной хозяйкой она прошла в гостиную и села в кресло, с любопытством оглядываясь.
Ей показалось, что дом этот когда-то любили, ухаживали за ним и старались украсить, а потом Потом не то хозяйки не стало, не то она потеряла к этому интерес. На полках лежала пыль, люстра была укутана белым полотном, да и чехлы сняли всего с двух кресел. Во второе опустилась Андреа, в упор поглядела на Лавинию и прямо спросила:
Итак?
Господин Тезье работал на меня. Его смерть показалась мне несвоевременной, а ваше появление на кладбище слишком эффектным, чтобы оказаться случайностью.
Ну, оно и не было случайным, улыбнулась девушка одними губами.
Кроме того, было ещё кое-что, чего не должно было быть, продолжала Лавиния.
Так называемая вдова?
Именно. Не знаю, в курсе ли вы, кто я такая, помимо того, что хозяйка «Лаванды»? Ага, значит, нет. Я коммандер Службы магической безопасности Галлии, и это моя основная работа.
А есть дополнительная? Андреа явно заинтересовалась.
Есть. Ещё я преподаю в Коллеже Сорбонны, моя специальность ну, скажем в общем, расследование преступлений, совершённых с помощью магии.
И вы считаете, что в смерти Клода Тезье есть что-то подозрительное?