— Ну что ты, не надо оправдываться! Конечно, знаю. Делать задние сальто на стадионе перед огромной толпой, наверно, куда интересней, чем писать статью о последних приказах Медного Кумпола, — сказала она, вспомнив занудную работу, порученную ей на прошлой неделе директором школы, мистером Купером.
При мысли о сальто, которые она будет делать на стадионе перед огромной толпой, глаза Энни так и вспыхнули.
— Да, именно этого я и хочу, Лиз. Уж с таким-то делом я справлюсь.
Она так разволновалась, что почти затанцевала по комнате. Элизабет с невольным восхищением следила за ее легкими, грациозными движениями. Да, ей самое место в команде болельщиц. Если бы только Джессика не помешала ей! Вполне вероятно, что дурные слухи об Энни сильно преувеличены. Не похоже, что она такая испорченная, как кажется Джессике.
«Как же все-таки узнать правду?» — думала Элизабет.
— Энни, ты сейчас так много занимаешься. Тебе, наверно, на свидание некогда сходить? — рискнула она спросить, чувствуя себя хитрой, как китаец.
— Какое там! — небрежно ответила Энни. — Я считаю, что самое важное — это положение в обществе. Поверишь, это единственное, чем я живу в последнее время… Ой, Лиз, ты только взгляни на часы! Давай начнем заниматься? — Она открыла учебник и тетрадь.
Пытаясь сосредоточиться на математических задачках, Элизабет не могла отогнать от себя мысль об удивительном и тревожном открытии — Энни, оказывается, не имеет никакого представления о том, насколько плохо к ней относятся в школе. Бедная, всеми презираемая девочка считала своих постоянно меняющихся парней друзьями. Наверное, она даже не знает, что ее прозвали Дешевкой Энни.
«Интересно, до какой степени совпадают факты и сплетни?» — размышляла Элизабет.
Но хорошо, что у Энни хотя бы к концу вечера улучшилось настроение. «Если она не отступится от своих намерений и я смогу повлиять на Джессику, мы должны победить», — думала Лиз. Конечно, надо быть сверхоптимисткой, чтобы надеяться повлиять на Джессику, — это Элизабет ясно понимала, но попытаться стоит. Надо дать Энни возможность начать новую жизнь, она достойна этого, и Элизабет решила ей помочь.
Через час Энни вытянула руки над головой и зевнула.
— Я, конечно, страшная лентяйка, Лиз, но я уже понимаю, что делаю! Ты просто потрясно объясняешь.
— Ты так считаешь? — И Элизабет подумала, что хорошо бы так же потрясно объяснить все Джессике.
— Если у тебя есть еще немного времени, можем выпить газировки.
— Нет, Энни, спасибо. Мне действительно пора. — Элизабет взяла сумку и свитер и направилась к выходу.
В этот момент входная дверь отворилась.
— Салют, котенок, вот и мы! — воскликнула высокая, ярко одетая женщина, одарив Элизабет ослепительной улыбкой. — Добрый вечер, я мама Энни.
— Добрый вечер, миссис Уитмен. Я Элизабет Уэйкфилд.
— Элизабет? Очень рада познакомиться. — Все слова сливались у нее в один непрерывный поток.
— Мам, Лиз пора уходить, — торопливо прервала ее Энни. — Она приходила помочь мне по математике. Огромное спасибо, Лиз. — Она почти подталкивала Элизабет к двери. Беззаботно-радостное настроение, только что владевшее ею, бесследно исчезло.
— А мне ты не хочешь представить свою прелестную маленькую учительницу, детка?
В дверном проеме стоял, прислонясь к косяку, мужчина с таким неприятным взглядом, что у Элизабет мурашки побежали по коже. Энни мгновенно напряглась еще больше.
— Это Джонни, — процедила она сквозь стиснутые зубы.
— Здравствуйте, мистер… — Элизабет очень пожалела, что не ушла несколькими минутами раньше.
— Зови меня просто Джонни, лапочка. Все хорошенькие маленькие девочки зовут меня Джонни.
— Джонни, я же говорю, что Лиз пора уходить, — повторила Энни, отталкивая его в сторону и выводя Элизабет на площадку.
— Не знаю, как тебе объяснить, — начала она, водя по коврику носком туфли в ожидании лифта.
— Не надо ничего объяснять, Энни.
— Мне кажется, что я только обманываю саму себя, Лиз. Ничего у меня не выйдет. У меня никогда ничего не выходит.
— Надо верить в свои силы, — твердо сказала Элизабет. — Я вот в тебя верю, Энни! Ну-ка, скажи, разве может такой гений, как я, ошибаться?
Энни слабо улыбнулась.
Сидя в автобусе, Элизабет снова и снова обдумывала положение. Воодушевить Энни гораздо проще, чем переубедить Джессику.
«Давай-давай, гений, делай что-нибудь!» — подбадривала она себя.