— Да, мне нужно вывести погулять Бидди. — Эстелла потрепала собачку по загривку. — А потом покормить. Мисс Тиара обычно раньше одиннадцати не просыпается. Но в последнее время, с этим ее новым любовником… — добавила горничная, наморщив лоб, — она до вечера не выходила из комнаты, а когда выходила, требовала, чтобы я задвигала в доме все шторы. Говорила, что для нее теперь существует только ночь. Я беспокоилась, она вся такая бледная стала, ничего не ела. Но я думала, это все потому, что она влюбилась.
Горничная тяжело вздохнула и продолжила:
— А сегодня утром Бидди не ждал меня под дверью, как обычно. Он всегда утром ждет под дверью. Я осторожно заглянула в комнату — он пошел мне навстречу, но как-то нетвердо.
— Это еще что значит? — спросила Ева, с подозрением покосившись на собачку.
— Ну… ковылял, как пьяный. Я чуть со смеху не прыснула, так он смешно ковылял. Я тогда вошла и принюхалась… Сначала услышала, что пахнет свечами. Решила, что ночью у нее опять был тот мужчина. Но потом мне в нос ударил другой запах. Тяжелый. Наверно, это пахла кровь. — Тут Эстелла снова заплакала. — Да, кровью пахло, и еще… ею. Я почувствовала запах ее духов, глянула на кровать, а там — она. Там она лежала, моя бедненькая.
— Эстелла, вы ничего не трогали? В комнате ничего не трогали?
— Нет-нет. То есть да. Я трогала Бидди. Не знаю, зачем я это сделала, просто не думая, схватила его и выбежала из комнаты. Она ведь была мертва… Столько крови, и лицо, и глаза, и вообще. Я сразу поняла, что она мертва. Я закричала, побежала звать охрану. Тут же прибежал мистер Трипс, он сразу пошел в спальню. Он там не больше минуты пробыл, сразу сказал, надо вызывать полицию.
— Как вам показалось, из комнаты что-нибудь пропало?
— Я все ее вещи знаю наперечет. Ничего такого не заметила… — Эстелла с сомнением огляделась по сторонам. — Но я ничего там специально не проверяла.
— Для начала я вас попрошу, посмотрите ее украшения. Вы ведь знаете все ее украшения?
— Да, все до единого. Я сама их чищу, потому что мисс Тиара не доверяет…
— Хорошо-хорошо. С этого и начнем.
Ева отправила горничную наверх в сопровождении двух полицейских с камерой, а сама осталась записать кое-какие детали. Вскоре вернулась Пибоди.
— Трипс говорит, что горничная сообщила о неисправности системы безопасности в восемь ноль две. А в восемь ноль девять позвонила вся в истерике. Он лично поднялся в квартиру проверить, прошел на второй этаж, удостоверился в факте смерти хозяйки и вызвал полицию. По времени все совпадает.
— Это да. А что он говорит насчет системы безопасности?
— Говорит, что мисс Кент сама сказала ему, что отключит сигнализацию прямо из квартиры около полуночи и потом опять включит. Она всю последнюю неделю так делала. Отключала в разное время. Включала всегда где-то перед рассветом.
Ева слушала, задумчиво барабаня пальцами по своему карманному компьютеру.
— Стало быть, ее приятель не хотел попасть на видеозаписи охранной системы. Велел ей все отключить, дать ему ключ от ее личного лифта, незаметно вошел и вышел. Феноменальная дура.
— Это точно, умом она никогда не блистала.
Ева вопросительно покосилась на Пибоди. По части сплетен и поп-культуры та всегда держала руку на пульсе.
— А чем же она тогда блистала?
— Да как обычно — клубы, полеты туда-сюда, шоппинг, скандалы. Типично, надо полагать, для избалованной крошки, супербогатенькой, если не ошибаюсь, в четвертом поколении. Куча богатых женихов, ни один надолго не задерживался, как правило, публичный разрыв со скандалом. Бывала на всех премьерах, летала на модные курорты, шаталась по злачным местам. Каждый день про нее что-нибудь было то в таблоидах, то на светских телеканалах.
— И с кем же она в последнее время водила компанию? И вообще, зачем я расспрашивала ее горничную, если, оказывается, ты уже все разузнала?
— Она дружила с Цисси Уитс и Карамель Липтон, недавно разорвала помолвку с Романом Грамальди из Цюриха. Но она вечно крутится около тех, кто помоложе, побогаче и порисковее.
— Похоже, риск не оправдался, — заметила Ева и оглянулась, когда в комнату вбежала рыдающая горничная.
— Кулон, ее кулон с голубым бриллиантом! И еще браслеты, и серьги «павлиний глаз»! Пропало, все пропало! — завизжала она так, что, казалось, лопнут бокалы. — Он обокрал мою бедненькую девочку, обокрал и убил!