Ксюша удивленно моргнула. На улице было много кафешек, и к вечеру она стала очень оживлённой. Толкучке было, безусловно, далеко до московской, но увидеть в такой ситуации такую маленькую вещь на земле и тем более понять, кто её уронил, было совершенно невозможно. Она почувствовала, что улыбается.
Спасибо, сказала она.
Ничего, с каждым бывает, отозвался юноша и приготовился исчезнуть в толпе.
Ксюша почувствовала это и испугалась:
Не исчезайте, виновато пробормотала она, я боюсь остаться одна.
Хотите кофе? невозмутимо спросил парень.
Ксюша робко покивала.
Тогда пошли.
Когда за ними закрылась скрипучая дверь, на улице полил дождь. Окна и двери маленького кафе выходили в засаженный цветущими кустами внутренний дворик, так что с улицы о его существовании догадаться было невозможно.
Ну что за погода?! Просто туманный Альбион какой-то! Привет, Сеня.
Здесь стояло всего пять деревянных столиков, и единственным живым существом был бармен за стойкой.
Что это за место? заинтересовалась Ксюша.
Единственное, где варят приличный кофе.
Привет, Ман, добродушно отозвался Сеня из-за стойки, Тебе как всегда? А что твоей спутнице?
Моей спутнице кофе и сливочное мороженое с бананами и шоколадной крошкой.
Ксюшино сердце сладко ёкнуло: именно это мороженое и пришло ей в голову, когда бармен спросил, что она будет.
Вы не сильно обиделись, что я не дал вам сделать заказ? Просто я неплохо знаю местное меню.
Всё нормально, тихо сказала Ксюша.
А то некоторые девушки в наше время, на его лице промелькнула неуловимая тень ехидства, считают, что мужчина, делающий заказ за них, кощунственно посягает на их независимость.
Ксюша отчаянно покраснела: она сама всегда так считала. Принесли кофе и мороженое. Некоторое время они сидели молча. Ман прихлебывал кофе и с отрешенным любопытством смотрел на неё. Казалось, что его чувствам присуща какая-то странная чистота, будто в каждый момент времени его занимает только что-то одно. Ксюше это очень нравилось.
Они улыбнулись. И Ксюша поняла, что её случайный собеседник почему-то очень похож на ангела.
***
Вернувшись домой, Ксюша обнаружила, что Даши ещё нет. На какую-то пару минут её охватило беспокойство, но потом она сказала себе, что Даша взрослый человек, и легла спать. Однако на следующее утро Даши тоже не было, и её сотовый говорил, что абонент вне сети. Через сутки Ксюша уже не могла говорить себе, что Даша взрослый человек, и направилась прямиком в органы правопорядка.
Там вели себя странно: бормотали что-то невнятное, а когда увидели Дашину фотокарточку, вообще сказали, что ничем не могут помочь, и выставили Ксюшу за дверь. Ксюша совершенно оторопела от удивления и испуга и просто побрела вперед, не разбирая дороги. То ли ноги занесли её куда-то не туда, то ли такие многолюдные раньше улицы отчего-то совсем опустели, но навстречу ей не попадалось ни одной живой души. Улицы становились шире, дома меньше, и в какой-то момент, словно ниоткуда, прямо перед ней возник силуэт готической часовни с островерхим шпилем. Заходящее солнце окружало его кровавым ореолом.
Нараставшие всё это время в душе девушки страх и отчаяние, казалось, достигли своей максимальной точки она упала на ступени перед зданием и разрыдалась. Прошло какое-то время, а она всё никак не могла успокоиться и собраться с мыслями, когда из темноты раздался голос:
Почему вы плачете?
Рядом с Ксюшей на ступени часовни присел человек. Он был худощав и, судя по голосу, не слишком стар и не слишком молод, но прежде всего бросалось в глаза то, что он был в цилиндре и с тростью.
Ксюша всхлипнула и пробормотала:
Мне страшно.
И что же, позвольте спросить, вас так напугало?
Ну, Ксюша опять всхлипнула. Моя подруга пропала. То есть её нет уже сутки, а а на Ксюшу накатил новый приступ мистического ужаса, и она всхлипнула.
Вот, возьмите, он протянул ей платок.
От платка исходил легкий приятный аромат, а рука, подавшая его, была одета в лайковую перчатку. Единственная пара лайковых перчаток, которую доводилось видеть Ксюше, нашла свое последнее пристанище в музее дворянского быта, куда она в детстве часто ходила вместе с бабушкой. «Может, он актер», подумалось ей.
Ксюша неуверенно приняла платок и робко подняла глаза на лицо собеседника, тот заметно вздрогнул и посмотрел на неё с удивлением. Пожалуй, он бы мог выглядеть ошарашенным, если бы не флёр сдержанности, который словно бы окутывал всю его фигуру.
Почему вы так на меня смотрите?
Черты лица незнакомца были тонкими, волосы черными и глаза тоже казались черными в полумраке.
Нет, ничего, он сложил руки на набалдашнике трости. Продолжайте.
Ксюша была уже слишком напугана, чтобы удивляться или пугаться ещё больше, поэтому она громко высморкалась и принялась рассказывать дальше:
Конечно, пробормотала она, пытаясь рассуждать здраво, возможно, я обратилась в полицию слишком рано, но она опять высморкалась. Понимаете, когда я показала им её фотографию, они выглядели такими напуганными, словно словно И они просто взяли и вышвырнули меня из офиса и и захлопнули дверь
Ксюша опять начала громко всхлипывать.
Вы показали им её фотографию, и они испугались? уточнил собеседник.
Д-да
Всё ясно идём.
Куда?
Обратно в полицию, он поднялся со ступеней и протянул ей руку, чтобы помочь встать.
Но они Ксюша опёрлась о руку собеседника перчатка была очень приятной на ощупь, а сама рука казалась твердой и сильной.
Они знают, где она.
«И я пойду с ним? спросила себя Ксюша. Конечно пойду. Это может быть опасно но но что ещё я могу сделать?»
***
Он шагал быстро, решительно, на трость он вроде бы опирался, и одновременно не опирался. Вообще, походка его была какой-то необычной, но Ксюша была вынуждена признать, что хоть современные люди так и не ходят, но выглядит она совершенно естественно.
В отделении полиции было темно.
Там никого нет они уже все ушли, проговорила Ксюша, слегка задыхаясь после быстрой ходьбы.
Он посмотрел на неё словно бы свысока:
Нет, они там после того, что случилось, они побоятся выйти.
А что случилось?
Её спутник не ответил. Он распахнул дверь и зажёг свет. Все сотрудники, которых пару часов назад видела Ксюша, сидели на своих рабочих местах и щурились от внезапно включенного света.
Создавшуюся немую сцену разрушил начальник отделения. Он встал, поклонился и пробормотал с заметным акцентом, но всё же по-русски, хотя прежде и утверждал, что не знает языка:
Ваше С-сиятельство?
Добрый вечер господа, абсолютно невозмутимо сказал Ксюшин спутник, к которому, по всей видимости, были обращены эти слова. Вот эта девушка, он повел рукой в сторону Ксюши, потеряла свою подругу. Что вы об этом знаете?
Помилуйте, Ваше Сиятельство, пробормотал начальник отделения. Он запретил говорить Вам.
Всё понятно. Спасибо, Его Сиятельство резко развернулся и вышел, поманив за собой Ксюшу.
Та оторопело оглянулась на сотрудников и вышла за ним. Они отошли немного, после чего её спутник повернулся к ней и сказал:
Что ж, я знаю, где она.
***
С минуту они молча смотрели друг на друга. Его Сиятельство хмурил черные брови, а Ксюша всё ещё нервно всхлипывала.
Он нарушил молчание:
Но я не поручусь, что она всё ещё жива, если не хуже
Ксюша перестала всхлипывать и серьёзно посмотрела на собеседника. Он пытается её запугать? Если так, то он зря старается испугаться ещё больше она уже не в состоянии
Что может быть хуже смерти?
Медленная смерть, он отвел глаза. Продолжительная неизлечимая болезнь
Ксюша нервно фыркнула.
Могу я Вас попросить? его тёмные глаза пристально смотрели на неё. Идите домой, собирайте вещи и уезжайте отсюда первым же поездом.