***
Дин был не в духе с самого утра. Когда я вошла в аудиторию, он сквозь зубы пробормотал приветствие и все первое занятие делал вид, что меня не существует. На попытки перекинуться хотя бы словом, морщил нос и фыркал что-то невразумительное. Во время перемены приятель присоединился к компании парней и усиленно меня не замечал.
Вы с Дином поссорились? поинтересовалась за обедом одна из наших однокурсниц. Какой-то он сегодня хмурый.
И необщительный, ага. На протяжении всего учебного дня я пыталась припомнить, чем могла его рассердить. Так как ничего конкретного в голову не приходило, решила отловить друга после занятий и спросить об этом прямо.
Дин поймался в гардеробной. Дождавшись, когда он отделится от толпы однокурсников, я схватила его за локоть и утащила к стене.
Можешь мне объяснить, что с тобой происходит? поинтересовалась, цепко удерживая его руку. Кто тебя сегодня укусил? Муха? Оса? Злая буфетчица?
Никто меня не кусал, Дин высвободил локоть и отступил к стене.
Тогда почему ты устроил мне бойкот? Вчера мы свободно друг с другом разговаривали, а сегодня ты воротишь от меня нос.
Парень несколько секунд смотрел мне в лицо, а потом кисло улыбнулся.
Глупо, да? серьезно сказал он. Я и сам вижу, что глупо. Просто я думал мы друзья, Амели. Теперь же выходит, что я ошибся.
Ничего не понимаю, покачала головой в ответ. Я тебя чем-то обидела? Почему ты злишься?
Я злюсь на себя, он махнул рукой. Я, видишь ли, страшный фантазер. Напридумывал себе ерунды и поверил в нее.
Дин
Я вчера видел тебя с Эммером. После занятий. Шел по коридору второго этажа и приметил вас возле дерева, что растет рядом с автопарковкой. Вообще, ваши отношения это не мое дело. Мы ведь просто друзья. Гребаные приятели. Верно? Ты вольна встречаться, с кем захочешь, даже с таким змеем, как наш уважаемый мастер чар. Тем не менее, когда я стоял у окна и наблюдал, как вы, взявшись за руки, топаете к его машине, мне хотелось разбить и окно, и его бледную рожу.
Он выдохнул.
Я собирался пригласить тебя сегодня в кино, Амели. Мне отчего-то показалось, что наши отношения пора вывести за рамки дружбы. Но теперь Дин развел руками. Эммеру я не конкурент. По нему весь универ сохнет, ты знаешь? Я на днях слышал, как дама с кафедры магического права говорила новенькой лаборантке, что в жизни Эммера есть только одна женщина. Эта женщина ты? Так?
Так, кивнула я. Только ты все понял неправильно, Дин.
Да неужто? он шутовски приподнял левую бровь. И в чем же я ошибся?
Почти во всем, усмехнулась я.
О Так значит, ты ему не симпатизируешь?
Я его люблю, просто сказала в ответ. Всем сердцем. А он любит меня. Но не так, как тебе показалось. Знаешь, я не хочу разговаривать об этом здесь. Такие вещи обсуждают в более приватной обстановке. Как ты смотришь на то, чтобы пойти ко мне домой? Раз с кино не получилось, я приглашаю тебя в гости. Выпьем какао, поговорим о жизни. Что скажешь?
Во взгляде Дина мелькнула растерянность.
Мы пойдем к тебе прямо сейчас?
Да, кивнула я. У тебя есть какие-нибудь дела? Нет? Вот и чудно.
Дорога до коттеджа, в котором я жила, заняла примерно тридцать минут. Все это время мы с Дином провели в молчании. Он время от времени кидал в мою сторону короткие взгляды, но так и не сказал ни слова.
Добравшись до дома, я не стала доставать ключи, а просто позвонила в дверь. Дин, неловко топтавшийся рядом, открыл рот, намереваясь все-таки прервать тишину, однако подавился воздухом и сдавленно кашлянул когда на пороге перед нами появился Дориан Эммер.
Привет, с улыбкой сказала я ему. У нас гости.
Вижу, кивнул тот. Прошу, проходите.
Я пропустила Дина в прихожую первым.
Позвольте вас познакомить, сказала, закрывая входную дверь.
Зачем? улыбнулся Эммер. Мы с этим юношей знаем друг друга с момента его поступления в университет.
И все-таки вам стоит познакомиться еще раз, сказала я, подтолкнув приятеля ближе к заклинателю. Это Дин Ачер мой одногруппник и очень хороший друг. Дин, это Дориан Эммер. Мой отец.
Брови парня уверенно поползли к линии волос. Эммер снова улыбнулся и протянул ему руку.
Приятно познакомиться, Дин.
Ачер кивнул и молча пожал протянутую руку.
Папа, у нас есть какао? поинтересовалась я, поставив рюкзак на стоявшую рядом тумбу. Я обещала угостить им гостя.
Какао нет, покачал головой Дориан. Если подождете, я могу его для вас сварить.
Мы подождем, кивнула я. Идем, Дин, покажу тебе нашу гостиную.
Мы прошли по коридору и ступили в большую светлую комнату с двумя широкими окнами, диваном и мягким креслом.
Ну? спросила я, когда Ачер устроился в кресле напротив меня. Еще есть вопросы?
Он не может быть твоим отцом, покачал головой парень. Никак не может.
Почему же никак? удивилась я. Да, у нас разные фамилии, однако
Причем тут фамилии? Дин поморщился. В ваших аурах нет ни одной похожей полосы. Ни одного общего вкрапления! Он тебе не родитель и вообще никакой не родственник.
С биологической точки зрения да, согласилась я. И, тем не менее, я его дочь.
Эммер, наверное, твой отчим, сообразил Ачер. Второй муж матери, да?
Нет, теперь головой покачала я. Дориан никогда не был женат на моей матери. Сомневаюсь, что он вообще помнит, как ее зовут. Я и сама, если честно, не смогу назвать ее имени. Помнишь, Дин, как три месяца назад ты подобрал возле автобусной остановки бездомного котенка?
Помню.
Шестнадцать лет назад Эммер точно так же подобрал меня. Я была тощая, голодная, грязная. Точь-в-точь, как твоя кошка.
Тебя ему подкинули? осторожно уточнил Дин.
Я усмехнулась.
Нет. Меня просто оставили на улице.
Ачер немного помолчал, а потом осторожно спросил:
Расскажешь?
Мой взгляд скользнул по противоположной стене. Там, над старинным резным комодом висела большая фотография. На ней я, румяная шестилетняя девочка с двумя смешными косичками и заколкой в виде лупоглазой стрекозы, демонстрировала зрителям лохматую игрушечную лису.
Тот период своей жизни я помню плохо, тихо сказала другу. Была слишком маленькой. Меня тогда воспитывала мать. Ну, как воспитывала Скорее, просто держала возле себя. Не припомню, чтобы она играла со мной в куклы или завязывала бантики. Впрочем, ни бантиков, ни кукол у нас тогда не было. Как и постоянного дома. Мы все время переезжали с места на место. Знаешь, я ведь совсем забыла ее лицо. Помню только хриплый голос, обломанные ногти и желтые подушечки пальцев.
А еще запах. Противный, удушливый. Гремучую смесь дешевых сигарет, алкогольного перегара и потного, давно немытого тела. Дориан не любил рассказывать мне о матери, однако отрывочных воспоминаний о ней было достаточно, чтобы понять родительница моя вела далеко не праведный образ жизни. Она нигде не работала, перебивалась случайными заработками, а полученные деньги тратила на спиртное и посиделки со своими друзьями такими же непутевыми асоциальными типами, как и она сама.
Если бы кто-нибудь спросил, с чем у меня ассоциируются первые годы детства, я бы ответила: с грязью и голодом. Грязь окружала меня повсюду мать отчего-то ленилась убирать комнаты, в которых мы обитали, стирать одежду и даже следить за своей и моей гигиеной. Что до голода, то он казался самым ярким воспоминанием той поры. До моего питания матери было мало дела, поэтому есть мне хотелось всегда. Мой рацион обычно составлял полузасохший хлеб, лапша быстрого приготовления и иногда сушки и небольшие куски вареной колбасы, которой меня время от времени угощали соседи или мамины друзья. Однажды одна добросердечная соседка позвала меня к себе в квартиру и накормила овсяной кашей и маслом и молоком. Эта каша показалась мне тогда самым потрясающим блюдом на свете. С тех пор прошло много лет, однако божественный вкус соседкиной овсянки я помню до сих пор.