И как ей, скажи на милость, ребенка кормить? Ты, что ли, денег дашь? Или ты? А?! Не слышу без очков!
Желающих связываться с контуженым ветераном обычно не находилось. Чинно допив свою «маленькую», мужчины расходились смотреть вечерние новости по телевизору, и трофейная немецкая «Эрика» продолжала бодро стучать, добывая пропитание тихой женщине с дочкой.
Все это было очень, очень давно. Но, несмотря на чудесные перемены, случившиеся в Наташиной жизни в дальнейшем, не истерлось из памяти. И даже сейчас, много лет прожив в полном достатке, она нет-нет да и вспоминала и колоритного дядю Сережу, и коммуналку на Блохина, и весь их с мамой серенький трудный быт. Наверное, Наташа именно потому и вкладывала сейчас столько сил в создание уюта нынешней квартиры, что в детстве была его абсолютно лишена. Какой уж тут уют среди непонятно чьей обшарпанной мебели и старых тазов со сколами эмали, развешанных по стенам длинного полутемного коридора, ведущего в громадную общую кухню с тремя газовыми плитами напротив вечно замызганного окна Правда, когда наконец подошла мамина очередь и Ирина Витальевна получила отдельную квартиру в заокраинных новостройках, куда ходили только трамваи, комфорта в их жизни больше не стало. Уже окончательно повзрослев, Наташа поняла, что мама толком и не представляла, что это такое налаженный быт и домашний уют. Да и для кого ей было стараться? Для дочки? Квартира у них появилась, когда Наташа оканчивала выпускной класс, и вся ее жизнь подруги, секция настольного тенниса, занятия на подготовительных курсах была связана с городским центром. Домой она приезжала только спать. Тогда для себя? Начинать вить гнездо, разменяв шестой десяток, казалось Ирине Витальевне нерациональным и глупым. К тому же на дворе стояли такие времена, когда даже в Ленинграде товаров в магазинах становилось все меньше, а цены на них делались все выше. Покупка масляного радиатора самого убогого вида (из плохо подогнанных окон их новостройки нещадно дуло три сезона из четырех) или элементарного кухонного светильника, который было бы неплохо повесить на стену возле обеденного стола, могла запросто превратиться в многодневный утомительный квест с отмечанием в списках, стоянием в очередях и молниеносным приобретением того, что не нравилось и совсем не подходило по цвету, но «ладно, зато работает».
Неудивительно, что теперь Наташа любила свой собственный дом всем сердцем. Еще бы! Здесь все было устроено по ее вкусу. Ни дети, ни уж тем более муж в ее представления об уютном налаженном быте предпочитали не вмешиваться. И она с удовольствием старалась для всех. И одновременно за всех, потому что подобное невмешательство подчас оборачивалось необходимостью прилагать усилия в одиночку. Но Наташа на родных не сердилась и не обижалась. Ведь все они были ее семьей, самыми близкими людьми, а значит, нуждались в ее заботе.
Она так привыкла и считала это правильным. Обладая спокойным и мягким характером, Наташа с самого детства старалась доставлять маме как можно меньше хлопот. Рано начала помогать по дому, старательно училась и готовилась к поступлению в вуз. Из предметов ей лучше всего давались естественные науки, биология и химия. Окончив школу с приличным средним баллом в аттестате, Наташа успешно сдала вступительные экзамены в Технологический институт и через пять лет получила диплом по специальности «химия материалов». К этому времени Ирины Витальевны уже не было на свете она умерла, едва Наташе минуло девятнадцать. Оставшись одна, Наташа ничего в своей жизни не изменила каждый день все так же через весь город методично ездила в институт, по вечерам возвращалась в пустую квартиру. В какой-то момент испугалась: ей вдруг стало казаться, что так будет вечно
Но у судьбы были другие планы на скромную тихоню с неяркой внешностью и застенчивой милой улыбкой. Довлевший над ней сценарий жизни собственной матери Наташа не повторила. Учась на четвертом курсе, она проходила практику на лакокрасочной фабрике и там познакомилась с будущим мужем. Высокий, интересный, неизменно пользующийся успехом у практиканток молодой специалист Алексей Добрынин восхитил девушку с первого взгляда. К ее собственному безмерному удивлению, он тоже обратил на нее внимание. Для Наташи это стало почти что шоком: крайне застенчивая и вечно сомневающаяся в себе, она не считала себя даже хоть сколько-нибудь привлекательной и до этого момента не имела никакого опыта общения с молодыми людьми. Много после, уже будучи замужем, Наташа вспоминала первые месяцы их знакомства и понимала, что ее влечение к Алексею, помимо совершенно нормального в таком возрасте желания влюбиться и быть любимой, во многом было соткано из усталости от одиночества, потребности в хотя бы мнимо близком человеке рядом и искренней благодарности этому самому человеку за то, что он заметил ее и выделил из толпы.
Алексей тогда готовился отметить двадцатипятилетие, и ему пора было всерьез задуматься о создании семьи. Так было лучше для карьеры, которую он собирался делать по комсомольско-партийной линии, но с началом перестройки спешно отредактировал планы и целиком сосредоточился на бизнесе. Его отец был заместителем директора этого самого лакокрасочного завода, о чем Наташа впервые услышала, уже оказавшись у них дома, в день знакомства с семьей жениха. Родители выбор сына одобрили. По их мнению, на роль жены начинающего перспективного бизнесмена Наташа подходила идеально. Она была именно из тех девушек, «от которых не сходят с ума, но на которых женятся», неброская, скромная, покладистая, уравновешенная. Такая всю жизнь будет заботиться о муже и детях, хранить верность и поддерживать тепло в домашнем очаге: а что еще требуется от жены? Это семейное решение, принятое после первого знакомства, уже через много лет Наташе озвучила свекровь Людмила Михайловна. По характеру она и сама во многом напоминала Наташу была тактичной и неконфликтной, предпочитая в сложные жизненные минуты не устраивать скандалы и не давить, а где-то смолчать, где-то перетерпеть, где-то мягко и ненавязчиво предложить свое собственное решение и потихоньку, спокойно найти выход из любой ситуации.
Свекры не ошиблись из Наташи и впрямь вышла отличная жена. Пробыв в браке без малого тридцать пять лет, она давно привыкла и к характеру мужа, постепенно сменившего энергичность и рациональность на откровенную властность и эмоциональную холодность, и к его бесконечной погруженности в работу. Пока был жив Олег Викторович, Алексей, как и положено в семейном бизнесе, держался на шаг позади, но после кончины отца взялся за дело всерьез. Смысл его жизни составляла работа. Там он раскрывался по-настоящему и по-настоящему жил. Был, как бы пафосно это ни звучало, истинным властелином и повелителем бизнес-стихий, железной рукой управлял вихрями и тайфунами товарных запасов, корпоративных финансов и отношений с партнерами. А домой приходил, чтобы выспаться, хорошенько поесть, коротким и зорким взглядом окинуть семейство все ли спокойно, всего ли им вдоволь? и, набравшись сил, снова ринуться в профессиональную битву.
Несмотря на профильное образование и многочисленные примеры, когда «муж и жена одна бизнес-сатана», себя рядом с ним в бизнесе Наташа не мыслила ни сразу после замужества, ни прожив вместе годы и годы. Да и зачем ей это? Сыграв свадьбу на пятом, последнем курсе, диплом она защищала, уже будучи беременной дочерью, а не успела Лена пойти в школу, как родился Костя. Время было беспокойное и одновременно удивительное столько всего нового появлялось вокруг! Взять хотя бы одноразовые подгузники. Когда появилась Ленка, о них в Советском Союзе еще толком и представления не имели, а к моменту рождения Костика в продаже появилось уже множество новинок, сильно облегчивших женщинам жизнь. Людмила Михайловна только ахала да всплескивала руками: