Брина МакКоннел скользнула в туфли на пятидюймовом
«поцелуй-меня-в-задницу» каблуке и застегнула тоненькие ремешки на лодыжках. Туфли были красными, замшевыми и выглядели так, словно она нашла их в шкафу элегантной девушки по вызову. Брина любила обувь, поднимающую ее на невероятную высоту пять футов и семь дюймов
. От этого ее ноги выглядели бесконечно длинными, о чем мечтают все невысокие девушки, а высокие принимают как должное.
Она встала, и с легкостью женщины, привыкшей балансировать и на шпильках, и на невысоких танкетках, подошла к зеркалу. Положив руку на живот, который свело от нервного страха, она критично оглядела себя от кончиков туфель до темноволосой головы. В программке говорилось о полуофициальной форме одежды для вечеринок, и ее красное платье без рукавов было безупречно. Оно было простым и изящно облегало все изгибы тела, которыми она обзавелась только после школы. Ее слегка вьющиеся шоколадно-каштановые волосы доходили до пояса, губы она накрасила темно-красной помадой и карандашом подчеркнула свои глаза цвета лесного ореха. Она выглядела эффектно и слегка экзотично, и большую часть времени была довольна той женщиной, которой стала. Но не сегодня вечером. Сегодня, смотря на себя, она видела плоскогрудую, костлявую девушку-подростка, которую одноклассники называли «гномиком». И то лишь тогда, когда вообще о ней вспоминали. Большую часть времени они просто игнорировали ее, словно она вообще не существовала.
Брина подошла к прикроватной тумбочке и потянулась за программкой, присланной в ее офис в Портленде. Вверху страницы рельефно выделялись слова «Встреча выпускников 1990 года высшей школы Галлитона». Список событий, запланированных на уик-энд, начинался с сегодняшней вечеринки и танцев. Комитет встречи выпускников наметил на завтрашний день лыжные мероприятия и тур по старой школе, за которым последует большое ночное празднование Нового года. И завершит собрание выпускников воскресный поздний завтрак.
Брина не удивилась решению комитета провести встречу в канун Нового года, вместо более традиционных летних месяцев. Жизнь в городке Галлитон Пасс вертелась вокруг лыжного сезона, и больше там ничего интересного не было, кроме обещаний о лучшем в стране снежном покрове для катания. Летом чуть ли не весь город прекращал работать. В попытке выманить из туристов как можно больше долларов, Новый год в Галлитон Пасс всегда был грандиозным событием.
Где-то внизу в бальном зале, одноклассники Брины уже с полчаса назад как начали собираться. В ее выпускном классе было 78 человек, и она задалась вопросом, скольких из них увидит.
Она знала, что ее лучшая подруга со времен девятого класса, Стефани, не приедет. Стефани теперь жила на востоке Техаса и только что родила своего второго ребенка, девочку. Она бы ни за что не оставила новорожденную, и никогда бы даже не подумала везти крохотного ребенка до самого Галлитона. Не затем, чтобы навестить группку детей, которые тоже ее игнорировали.
В Галлитоне практически не было среднего класса. В нем жили богатые и бедные, и немногочисленная прослойка середняков. Владеющие собственным бизнесом в курортном городе, и работающие на них. Брина и ее друзья относились к последним.
Бумага выпала из ее руки на гостиничную кровать. Она знала, что задерживается. Брина работала частным детективом на фирму «Кейн, Фостер и Морган». Ее работа состояла в выслеживании пропавших людей, не желающих быть найденными, и в раскрытии фактов, которые лучше было бы предать забвению. Сначала она занималась расследованием многочисленных афер, но теперь в основном проводила дни, расследуя пропажи людей и вещей, или разбиралась со страховым мошенничеством. Она не раз доказывала, что может быть такой же жесткой, как и любой мужчина. Ей приходилось быть весьма напористой, сталкиваясь лицом к лицу с биологическими родителями, не желающими платить пособие на ребенка, или супругами, предпочитающими оставаться пропавшими без вести.
Брина потянулась за красной шелковой шалью, и накинула ее на локти. Она вернулась домой, и потому чувствовала себя неуверенно и не в безопасности, но она должна была приехать. Она должна показать им всем, что стала кем-то. Она больше не была той ничтожной девочкой, которая сделала бы что угодно, чтобы попасть в их круг. Девочкой, потерявшее кое-что важное при этих попытках.