Она еще раз глянула в зеркало и уже собралась было уходить, как вошла Лоис Уоллер.
– Ух ты! – изумленно уставилась на нее Лоис. – Слушай, Лиз, тебе ужасно идет. Всегда так ходи!
Элизабет улыбнулась:
– Да что ты говоришь!
И весь этот день Элизабет только и слышала: она выглядит прекрасно, Джессика выглядит прекрасно, и вообще, как хорошо, что они теперь такие разные.
Из общего хора выбился только один голос. Мисс Арнетт вздохнула:
– Как жаль, что вы решили быть разными. Раньше были как две куколки.
«Вот именно, – подумала Элизабет. – Бр-р-р!»
Дома тоже по достоинству оценили ее усилия.
– Теперь у меня две взрослые дочери, – констатировал папа.
– Что интересно, – призналась Элизабет, – я думала, у меня ничего не получится. Но всем так понравилось, что мы с Джессикой стали непохожими! Теперь мы всегда будем одеваться по-разному.
– Аллилуя! – басом пропел Стивен, а Джессика раскрыла рот:
– Как? Всегда?
Элизабет усмехнулась:
– Ну, может, и не всегда.
– Слава Богу! – с облегчением вздохнула Джессика. – Мне еще не надоело быть близняшкой. Иногда это даже интересно.
– Девочки! – неожиданно вспомнила миссис Уэйкфилд. – У меня хорошие новости. Я звонила в балетную студию, и мне сказали, что занятия для новичков вот-вот начнутся. Точнее говоря, завтра. И потом – дважды в неделю.
– Балет! – фыркнул Стивен. – Большое дело!
Джессика радостно заверещала:
– Спасибо, мамочка!
Элизабет тоже обрадовалась.
Быть непохожей на Джессику – это одно, но быть с ней в разных компаниях – совсем другое. Ей не хотелось слишком далеко расходиться с сестрой. А теперь они хоть заниматься будут вместе, и то хорошо.
На следующий день они отправились в студию.
– Я столько репетировала! – хвасталась Джессика, торопливо шагая рядом с Элизабет. – И вот еще, – она открыла сумку, – новое балетное трико!
– Лиловое! А где же твое черное?
– Черный цвет такой скучный, – сказала Джессика. – Я попросила у Лилы гетры, тоже лиловые, и еще я думаю перекрасить тапочки. Не хочу быть как все.
– Мама тебе задаст, если ты перекрасишь тапочки!
– Не задаст, если ты ей ничего не скажешь, – резонно возразила Джессика и сменила тему: – Знаешь что? Я сегодня заметила, что Брюс Пэтмен на меня все время смотрит. По-моему, он в меня влюбился.
– Не знаю, что ты в нем нашла. Он грубиян и приставала. Он обзывает Лоис поросенком. Однажды в буфете он встал и начал вопить, чего и сколько она взяла себе на обед. Все над ней потешались.
– Вот, наверное, смеху-то было, – подхватила Джессика. – Она ведь за четверых лопает.
– Да, – признала Элизабет. – Но это не значит, что можно издеваться над ней на глазах у всей школы.
Они подошли к студии. Открывая массивную дубовую дверь, Джессика прошептала:
– Я так волнуюсь! Словно все это во сне!
В приемной за большим столом сидела женщина. Увидев их, она приветливо улыбнулась:
– Можете ничего не говорить. Вы сестры Уэйкфилд. А я миссис Хэнли.
Она раскрыла журнал и вписала их фамилии.
– А теперь марш переодеваться – и в класс! Все уже пришли. Мадам Андре скоро будет.
Джессика вцепилась в Элизабет:
– Мадам Андре! Директриса! Как нам повезло!
Раздевалка была пуста.
– Нужно поторапливаться, – сказала Элизабет.
Вечно с этой Джессикой опаздываешь – останавливается у каждой витрины.
Она быстро натянула черное трико, белые колготки и надела черные тапочки.
«Стандартный набор», – подумала она и взглянула на сестру.
Джессика доставала свой яркий костюм.
Она посмотрела в зеркало и поправила волосы, собранные на затылке в привычный «конский хвост». На ее лице промелькнула улыбка.
– Интересно… – пробормотала Джессика, взглянув на отражение сестры. – Ты, иди, Лиззи. А я через минутку буду готова. Хочу привести себя в полный порядок.
– Ладно, копуша, – улыбнулась Элизабет, – только не опаздывай. Занятия уже начинаются.
– Да я мигом, – отмахнулась Джессика.
Элизабет вошла в танцкласс. Это была большая комната, две стены которой представляли собой сплошное зеркало, а вдоль третьей тянулись деревянные перекладины. Около десятка будущих балерин томились в ожидании мадам Андре. Элизабет знала только одну из них – Сару Томас, они вместе учились. Девочки улыбнулись друг другу.
– Внимание! – раздался строгий голос с заметным французским акцентом.