Возможно, я была настолько окрылена счастьем, что просто-напросто не замечала происходящего вокруг. Влюблённая по уши в Алекса, я не видела, какой он на самом деле. Но вот крылья мне обрезали, розовые очки разбили, и теперь я смотрела на окружающий мир своими глазами. Он был серым, неуютным, холодным. Мягкий ковёр не грел ноги, золото и драгоценности больше не радовали глаз.
Когда я заперлась в своей комнате, оставшись одна, то почувствовала, как искорка внутри меня тухнет, делая сердце жёстким, чёрствым. Мне бы разреветься, успокоиться, но слёзы застряли где-то в глубине души.
Я стояла, прислонившись к двери, и никак не могла сделать шаг навстречу к кровати. Тело онемело и окончательно перестало меня слушаться. Сколько прошло времени с моего объявления? Сколько я стояла вот так привалившись к двери и смотря в пустоту? Минута пять а может, прошёл целый час? Время растеклось, размазалось и практически не ощущалось, пока в коридоре не послышались настойчивые и очень раздражённые голоса:
Ты должна с ней поговорить!
Мари сделала свой выбор, прими его, и давайте уже уедем.
Сделала свой выбор? жарко причитала матушка. Сделала свой выбор? Она дурная взбалмошная девчонка, какой выбор она может сделать?
Матушка, Марианна может услышать.
Мне плевать! Мари! из оцепенения меня выволакивает яростный стук в дверь. Мари! Открой немедленно!
Я закрываю глаза. Ноги начинают дрожать от долгого стояния на одном месте, разворачиваюсь и открываю дверь.
Мама влетает в комнату первая, за ней входит Элли. Я высовываю голову в коридор. Никого. Ну что ж, значит, будем разбираться в тесном семейном кругу.
Немедленно проси прощения! чеканит матушка.
Слова её отдаются эхом у меня в голове.
И у кого же я должна просить прощения?
Как у кого? даже удивляется она. Глаза её гневно сузились, бледное до этого лицо побагровело, правая щека нервно дёрнулась. У Алекса, конечно! Ты его оскорбила своим отказам, оскорбила его родителей.
Я должна просить прощения? У кого? У Алекса? кровь прилила к лицу, глухими толчками ударив в виски. Ты хоть знаешь, что он сделал?
Мне всё равно, что он сделал! свирепеет матушка. Ты сию же секунду вернёшься и попросишь у всех прощения, а после как миленькая пойдёшь к алтарю.
В жизни этого не будет!
Ты ещё смеешь пререкаться?
Я не пойду замуж за того, кто не уважает меня.
Уважения? Хочешь уважения? А ты не думала, что у твоего поступка могут быть последствия? Твой отец рассчитывал на этот брак! Наша лавка О, Великая, что будет с нашей лавкой? Марианна! маменька шагнула ко мне и неизвестно, что бы случилось, если бы не тихий, деликатный стук в дверь.
Прошу прощения, неожиданно в комнату шагнула леди Пенелопа Голден мать Алекса.
Какая это была женщина. Высокая, статная, грациозная. Золотые волосы водопадом спускались ей на плечи, глаза цвета мёда на удивление были ласковыми, в них не было ни капли злости или раздражения. А ведь почти все расходы на свадьбу взяла на себя именно семья Алекса. Для нас такие траты непосильны.
Миледи, маменька тут же присела в глубоком реверансе.
Если позволите, могу ли я поговорить с Марианной наедине? женщина мягко улыбнулась.
Я не знала, что мне думать. С одной стороны её поведение было весьма любезным, с другой она внушала страх. Леди Пенелопа Голден тоже была Золотым драконом, как и Алекс, как и её муж
Как вашей светлости будет угодно, льстиво вымолвила маменька и толкнула Элли к выходу. Меня же она обдала таким ледяным взглядом, что по коже пошли мурашки.
Когда дверь закрылась, леди Пенелопа подошла ближе. Я даже отшатнулась, свежи были воспоминания, как Алекс ударил меня. Щека больше не горела, но боль эмоциональная никуда не делась.
Не бойся, женщина протянула ко мне руку и нежно погладила по щеке, по той самой, где её сын оставил свой след. Это он сделал? драконица нахмурилась. Идеальные черты лица тронула морщинка на лбу.
Я слабо кивнула.
Алекс будет наказан, строго проговорила она. Такое поведение не достойно Золотого дракона. Но милая, голос её изменился, снова стал ласковым, отменять свадьбу Не совершаешь ли ты ошибку? Твоя семья небогата, и лучшей партии тебе не найти.
Миледи, я набрала в лёгкие побольше воздуха, могу ли я быть с вами откровенной?
Конечно, говори всё, что думаешь.
Ваш муж тоже вам изменяет? вопрос был не то что деликатным, он был бестактным. Однако Пенелопа Голден даже вида не подала, что мой вопрос мог её задеть.
Право драконица развела руками, я не знаю. Никогда не замечала своего мужа за чем-то подобным. Либо он мне не изменяет, либо женщина улыбнулась, мой муж хорошо скрывается.
Алекс даже не скрывается, фыркнула я и обняла себя за плечи. Внезапно стало холодно, кожу пробил озноб. Моя сестра видела его с другой ещё полгода назад. А то, что произошло сегодня, вообще переходит всякие границы. Пусть я человек, и моя семья небогата, но у меня есть гордость, которая не позволит мне быть с вашим сыном. Я просто тогда не буду себя уважать.
Драконица понятливо закивала. Она смотрела на меня как на равную. Я и прежде не замечала предвзятого отношения к себе, но сейчас мне показалось, что она даже гордилась мной. Родная мать мной так не гордилась.
В тебе характер настоящего дракона. Но, Мари женщина взяла меня за руку и дотронулась до изящной золотой вязи, что опоясывала моё запястье, ты истинная Алекса. Его дракон выбрал тебя. Что ты знаешь об этом?
Только истинная может родить дракону детей, буркнула я и потупила взгляд.
Детей дракону может родить любая женщина, независимо от расы.
И зачем же тогда всё это? Вязь, разговоры о силе, наследниках и предназначении небес? Когда можно просто жениться по любви!
Только истинная может родить дракона, с глубоким вдохом ответила леди Голден. Сильного дракона, с сильной магией. Даже от союза двух драконов может родиться простой человек. Клан Золотых не может допустить подобную оплошность, не может допустить ту же ошибку, что в своё время допустил клан Чёрных. Поэтому, Мари, я прошу тебя, подумай над своим решением, подумай о своей семье, подумай о государстве. В твоих руках будущее всего нашего клана.
А если голос у меня дрожал, как и все тело, я не изменю своего решения?
Я не могу тебя принуждать, с той же мягкостью проговорила драконица. Тебе нужно решить самой, что важнее гордость или долг перед государством и своей семьёй. Подумай до утра. Я прослежу, чтобы тебя никто не побеспокоил.
Глава 4
Когда леди Голден ушла, я поспешила закрыть дверь с внутренней стороны. Отчего-то мне стало страшно. Страшно от мыслей, что ко мне может заявиться Алекс. Не хочу его ни видеть, ни слышать.
Меня раздирали противоречивые чувства, эмоции, которые я контролировала с большим трудом. Долг перед семьёй, страх к драконам, ненависть к Алексу и Стэйси, гордость и жалость к себе. В голове витали сотни, нет, тысячи самых разнообразных мыслей.
Меня предали. Надо мной посмеялись. Алекс смеялся надо мной, он ударил меня! И я должна всё забыть? Простить и идти к алтарю с этим этим Слов не было. Самое плохое и отвратительное выражение было слабым для определения Алекса.
Я должна подумать? А он? Что будет делать он? Мать его накажет? Но почему мне в это не верилось?
Пенелопа Голден была добра. Но отчего-то ко мне под рёбра заполз червячок сомнения. Он копошился внутри, шептал, что всё это неспроста. И сказанное сегодня хитрая, продуманная и весьма изощрённая манипуляция. Ей нужен этот брак, как и моим родителям. Но если маменька со мной даже не церемонится, а напрямую приказывает, то леди Голден зашла с другой стороны решила задавить своей добротой.
Нет, ей тоже плевать на меня. Плевать на мою жизнь. Плевать на мою судьбу.