Благодарю, господин маг, прогудел возница. Тогда уж трогаюсь!
Трогай, согласился Филипп и втиснулся обратно на сиденье, невольно распихав нас широкими плечами.
Он деятельно смахнул с рукава растаявшие снежинки, а подставить колени, чтобы вернуть дорогую супругу и спасти ее почти сплющенную тетушку, что-то не поторопился. Всю дорогу мне казалось, будто я сидела не на мужниных коленях, а на раскаленных углях. Да еще вынужденно на них танцевала, когда полозья кареты подскакивали на дорожных колеях. Пересаживаться не хотелось, но Лидию было чисто по-человечески жалко. Пришлось проявить инициативу и переползти самой.
Простите, господин Торн, пробормотала я, напрочь забыв, что мужа следовало называть исключительно по имени, иначе люди не поймут. Пожалуй, вернусь к вам, а то Лидия уже не дышит.
Конечно, дорогая супруга, отозвался он, ловко перехватывая меня за талию и снова ныряя лицом в опушку плаща. Не стесняйтесь и присаживайтесь.
Что-то ты припозднился с приглашением, я уже пристроилась и даже поерзала, устраиваясь поудобнее.
Господин Торн, а вы можете сделать это место чуть-чуть просторнее? вдруг высказалась Клементина, наконец признавая тот факт, что мы не просто стеснены, а буквально стиснуты. Полагаю, на эту светлую мысль ее натолкнул мой случайный пинок промокшей туфлей под коленную чашечку.
Ни к чему, в обычной манере, словно вокруг все дураки, а только он один самый умный, коротко проронил Филипп.
Но вы же высший маг, с некоторой укоризной заметила тетушка.
Высший маг оказался тертым калачом и хитрую манипуляцию мигом просек. Он же не дядюшка Рендел, право слово. Того достаточно оленьими рогами попрекнуть.
Но мы же не хотим остаток пути пройти пешком, не изменяя вежливому тону, намекнул Филипп, что, начни он колдовать по-настоящему, наша последняя надежда доехать хоть куда-нибудь уйдет в небытие вместе с каретой. Расписная коробчонка просто-напросто развалится на кусочки.
Зато при желании кто-то сможет пристегнуть полозья к ногам и покатиться как на лыжах, помогая себе тростью дядюшки Рендела. Остальным, правда, останется шкандыбать по колено в снегу или использовать сломанные стенки в качестве ледянки под филей и с ветерком донестись до ночлега. Хотя спуски у подножия пологие Значит, доскрестись пятками, подгребая руками.
И так меня захватила фантазия о муже, перебирающем длинными ногами, чтобы сдвинуться с места на куске деревяшки, что я очнулась, только когда он щелкнул над ухом пальцами. «Путеводная звезда» погасла, но в окошках расплылись пятна фонарного света. Мы все-таки добрались до постоялого двора.
Спасибо, святые заступники, что не на своих двоих и полным составом! Похода по сугробам мои туфли точно не выдержали бы. Не то чтобы я собиралась их носить, но до гостевого дома в горах хотелось бы добраться обутой.
Дверцу кареты раскрыл коренастый бородатый работник в распахнутом тулупе. Когда мы по очереди начали выгружаться под снег и разминать затекшие телеса, он по-простому спросил:
Как же вы туда набились?
Филипп его причитания проигнорировал и с удовольствием размял шею, словно держал жену не на коленях, а усадил прямиком на закорки.
С трудом, но мы очень упорные, простучал зубами окоченевший проводник, на пузе съехавший с багажной полки.
По заставленному каретами и заметенному снегом двору с первого взгляда было ясно, что здесь полный аншлаг. Двухэтажное здание светилось всеми окнами. В маленьких домиках для постоя, спрятанных в глубине обширной территории, тоже светились огни. Очевидно, все, кого непогода застала на подступах к горе, не рисковали забираться дальше и заворачивали на ночлег в гостеприимно раскрытые ворота.
В просторном обеденном зале было многолюдно. Пахло едой, медовухой и копченым мясом. Стоял галдеж. Перед камином, расставив стулья полукругом и вытянув ноги, хмельная компания весьма приличных с виду господ сушила сапоги.
Надолго в шумном вертепе мы не задержались, а следом за хозяином поднялись на второй этаж, куда гвалт доносился беспрерывным гулом. Нас развели по разные стороны коридора, освещенного магическими лампами. Видимо, дела здесь шли неплохо, раз владельцы могли позволить дорогостоящее освещение.
Моих родных провожала горничная, а нас с Филиппом повел лично хозяин. Он страшно нервничал, все время оглядывался через плечо, хотя единственный человек, на мой взгляд, кому здесь действительно стоило нервничать, была супруга. Чем, собственно, я и занималась. Активно трусила! От мысли о первой брачной ночи в животе снова завязались крепкие узлы.
Господин маг, комната для молодоженов! важно объявил хозяин, распахивая дверь в просторную комнату с большой кроватью, круглым столом у окна и с двумя добротными стульями. Сейчас принесут ужин.
Благодарю, кивнул Филипп, проходя внутрь.
Чувствуя себя так, словно прыгаю в пропасть, я переступила через порог и осмотрелась. Самая обычная комната, чистая и аккуратная. Видимо, специально названная особенной, чтобы польстить высокородному магу с молодой супругой, а заодно накинуть пару крон за проживание.
За спиной тихо закрылась дверь. Ручка толкнула в поясницу, заставив меня сделать несколько мелких шажочков внутрь. Пока я таращилась на кровать, словно впервые видела такой предмет мебели, Филипп успел скинуть пальто и повесить его на деревянную напольную вешалку.
Почему вы не раздеваетесь? Он бросил в мою сторону недоуменный взгляд.
Что вот так, с порога раздеваться? Даже едой не покормят, сразу в постель уложат?
Мне удобно в плаще!
Сам-то этот прыткий мужчина успел снять пиджак, вытащил из манжет рубашки запонки с черным опалом и небрежно бросил их на поднос с кувшином воды. Костюмный жилет красиво подчеркивал широкие плечи и узкую талию.
Не жарко? любезно уточнил Филипп, словно был и не против, чтобы в первую брачную ночь жена оставалась в полной амуниции. Дескать, чем бы дорогая супруга ни тешилась, лишь бы не упала без чувств от теплового удара.
Удобно, но жарко, со вздохом призналась я и нервно дернула завязки на вороте.
Ворот, что не удивляло, крепко стянуло. Пришлось потереть узелок между пальцами и распутать простеньким заклятием. От бытовой магии на бархатистую ткань осыпались затухающие золотистые искорки.
Я помогу, произнес Филипп и, встав позади, действительно помог стянуть с плеч тяжелый зимний плащ. Почему вы нервничаете?
Почему вы стоите так близко, что чувствуете, как я нервничаю?! Но, с другой стороны, Филипп мой муж, ему по статусу положено. Было бы странно, попытайся ко мне притереться чужой мужик.
С чего вы решили? Я спокойна, как кирпич! Стало ясно, что какое-то дурацкое выбрала сравнение и уверила: Абсолютно спокойна.
По-моему, вы в ужасе, Тереза. Не бойтесь. Я не причиню вам вреда. В его голосе вдруг прорезались такие ноты, что по спине взметнулись мурашки и, кажется, зашевелили волосы на затылке.
Просто на мне полосатые чулки, ляпнула я быстрее, чем подумала, и тут бы мне заткнуться, но рот вдруг зажил собственной жизнью, а голос, несущий чудовищный бред, словно зазвучал со стороны: Они совершенно не сексуальные. Вы в курсе, что в таких нельзя появляться перед мужем?
Филипп кашлянул, словно поперхнувшись смешком.
Уверяю, что ваши он запнулся, полосатые чулки не способны привести меня в трепет.
В этом-то и проблема! проворчала я, не смея оглянуться. Они даже меня не приводят в трепет. Где здесь будуар?
Возникла ошарашенная пауза. Полагаю, произносить на постоялом дворе заграничное слово «будуар» все равно что громко сквернословить, стоя посреди светской гостиной.