— Иногда езжу в Колорадо. — Ева сделала жест, по которому стало ясно, что это ее не очень интересует. Как он не может понять, что у нее просто нет времени на развлечения и путешествия. — Я не была в Швейцарии с тех пор, как училась там в школе. Дело в том, что я всю жизнь прожила в Хьюстоне и предпочитаю летние виды спорта.
— Например?
— Плавание.
— Наш бассейн к вашим услугам.
— Благодарю.
Последовала пауза, молчание затягивалось, напряжение росло.
— Мы так и не нашли тему для беседы. А ужин еще впереди.
— Тогда начнем. — Александр предложил ей руку, и она, немного поколебавшись, приняла ее. — Повар помнит, что вы предпочитали блюдо из рыбы, poisson bonne femme.
— Вот как? Очень мило с его стороны, — она улыбнулась, — но мне больше понравился шоколадный крем в горшочках pots de crème au chocolat. Я чуть не довела нашего повара до безумия, пока не добилась нечто похожего, но полного сходства так и не получилось.
— Значит, сегодня десерт придется вам по вкусу.
— Но так недолго и растолстеть. — Ева остановилась на пороге большой столовой и тихо призналась: — Я всегда испытываю восхищение перед этим залом, здесь царит дух прошедших веков.
Хрустальные люстры освещали поверхность огромного массивного стола, блестел натертый паркет. Размер стола поражал воображение — за ним могли поместиться сто человек.
Она предпочитала более интимную обстановку, но в этой величественной столовой было спокойно и уютно. Ей казалось, что если постоять тихо и прислушаться, то можно уловить разговоры людей, обедавших здесь много лет назад.
— Когда я впервые сидела за этим столом, у меня внутри все дрожало.
— Почему? — Александр не торопил ее, просто стоял рядом. — Помню, что вы были очень уверены в себе.
— О, я всегда умела скрывать свои истинные чувства. В тот раз я испытывала благоговейный трепет. Я только что закончила школу и вдруг очутилась здесь, в сказочном старинном великолепии. Это был мой первый ужин во дворце.
— А что вы чувствуете сейчас?
Она высвободила руку:
— С тех пор прошло много лет.
На огромном столе были сервированы только два прибора. Там стояли хрустальные канделябры и свежие цветы. Ева села сбоку, оставив место во главе стола для Александра. Как только они сели, подошел слуга и налил им вина.
— Как странно сидеть за пустым столом.
— Габриела и Рив редко бывают во дворце, они предпочитают свои фермы. Здесь или в Америке, где они проводят половину времени.
— Они счастливы?
Александр чуть поднял бровь, выразив удивление:
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что я сказала. Счастье не имеет отношения к долгу и семейным обязанностям.
Он поднес к губам бокал с вином и ждал, пока им подадут охлажденного лобстера. Александр прекрасно понял, на что она намекала. Ведь именно он всегда ставил долг превыше всего.
— Моя сестра не жалуется. Она любит мужа, детей и свою страну.
— Это не совсем то, о чем я спросила.
— Семья старается ее избавить от лишних обязанностей во дворце.
— Значит, все чудесно. Я так рада, что после того, что ей пришлось пережить, у нее есть все, о чем может мечтать женщина. — И, увидев, как побелели костяшки его пальцев на ножке бокала, накрыла его руку своей. — Простите, я не хотела напоминать и понимаю, что даже после стольких лет это трудно забыть.
Он молчал, глядя на нежную белую руку на своей руке и едва удерживаясь от желания взять эту руку и нежно сжать. Напряжение отпустило, и он сказал:
— Это забыть невозможно, как и то, что вы спасли жизнь моих брата и сестры.
— Я всего лишь позвала на помощь.
— Вы сохранили хладнокровие, а могли бы растеряться, испугаться, ведь вы были совсем юной. И если бы не ваша быстрая реакция и выдержка, мы могли их потерять.
— Я тоже никогда не забуду ту ночь. — Ева вдруг заметила, что ее рука все еще лежит на его руке, и поспешно убрала ее. Подняв бокал с вином, она добавила: — До сих пор передо мной стоит лицо той женщины.
— Любовницы Дебока, — сдавленно произнес Александр. В его голосе прозвучала такая ненависть, что Ева вздрогнула.
— Да. Помню ее взгляд и как она держала пистолет, направленный на Бри. Именно тогда я спустилась с небес на землю и поняла, что дворцы не всегда обещают сказку. Но теперь вы должны успокоиться, ведь Дебок, Любэ и она в тюрьме.