Второе сразу с сожалением отложила в сторону. Зелено-фиолетовое, переливчатое, с длинным шлейфом и лифом, расшитым кружевными цветами, оно было самым красивым, но годилось скорее для бала или торжественного ужина. Я представила, как подол будет цепляться за гальку, и покачала головой. Нет, точно не это.
Третье было спокойного голубого цвета, льняное, с прямой юбкой и широкими рукавами, под старину. Идеально для завтрака в саду, но сегодня мне почему-то особенно хотелось поразить Кейда. Стать для него самой красивой, чтобы
Я помотала головой и открыла четвертый футляр. Вытащила оттуда платье цвета кофе с молоком, очень закрытое, с нежной кружевной пеной вокруг запястий и шеи, с камеями из слоновой кости на узком поясе. Нижняя юбка шуршала и шептала, как пенное море. Завороженная этим звуком, я примерила платье и замерла, глядя в зеркало. Оно показало меня сдержанно-загадочной, как непрочитанная книга, как лесная тишина, как фарфоровая статуэтка, что собралась заговорить. Платье удивительно подошло к моему настроению, и я выбрала именно его.
После полудня к дому подъехал экипаж Кейда.
Он выбрался наружу и ждал меня у крыльца, чтобы подать руку и самолично проводить по аллее к дороге.
Грета, вы удивительно прекрасны. Сегодня и всегда, сказал Кейд, когда я вышла из дома, и тут в груди у меня что-то екнуло. Будто скверное предчувствие царапнуло сердце острыми коготками. Но я уже спускалась по ступеням, улыбаясь Кейду в ответ.
* * *
Место для барбекю пряталось в небольшой бухточке, скрытой от посторонних глаз. Когда мы с Кейдом прибыли туда, его слуги уже развели огонь в сложенном из плоских камней очаге, положили сверху решетку и жарили на ней свежайшую рыбу и крошечных осьминогов в кляре. Но вместо того, чтобы ждать еду, устроившись на свернутых пледах, Кейд прошел к полосе прибоя и принялся искать что-то среди гальки.
Вот! наконец воскликнул он, поднимая блестящий красноватый камешек. Я подошла поближе, и Кейд протянул мне свою добычу. Это оказался удивительной красоты сердолик. Люблю этот пляж. Людей здесь почти не бывает, поэтому у самой воды можно найти такие вот сокровища.
И на следующие полчаса я будто провалилась в детство. Искала кусочки янтаря, отбегала от пенных волн, когда они подбирались слишком близко к подолу платья, смеялась и вспоминала, как первый раз в жизни увидела море. Мне было года три, когда мать уговорила отца выбраться на все лето на полуостров Каер. Из той поездки мне запомнились прогулки по кромке прибоя, громадные пальмы и разноцветные напитки в больших стеклянных стаканах. А еще поиски обкатанных волной разноцветных осколков и постоянное шипение родителей, которые запрещали нам с братьями уходить далеко.
К моменту, когда слуги разложили готовую рыбу по тарелкам, я успела набрать целую горсть камешков и раздумывала, куда их теперь положить. Но Кейд и это продумал: он протянул мне матерчатый мешочек из зеленого бархата с вышитыми на нем лебедями.
Когда я первый раз пришел в это место, сначала долго собирал окатыши, а потом ужасно жалел, что место в карманах закончилось. И сейчас я не хотел бы, чтобы такая же печаль омрачила вашу радость от находок, Грета.
Спасибо, сказала я, опуская камешки в мешочек по одному. Они звонко стукались друг о друга, и я улыбалась, вслушиваясь в этот звук. Похожий мешочек из детского тайника приехал вместе со мной в Верден и жил теперь на тумбочке возле кровати. Как же мы с Кейдом похожи.
Хотите есть?
Признаться, очень.
Рыба оказалась очень нежной, вино, которое к ней подали, прохладным и терпким, а картофельные кружочки, присыпанные укропом, просто таяли во рту.
Я думал сначала пригласить вас в рыбный ресторан на мысе возле въезда в город, сказал Кейд. Там вышколенные официанты, белые скатерти и чудесные виды. Но потом подумал, что это, возможно, будет хороший обед, но обычный. А мне хотелось поделиться с вами чем-то особенным, ценным. Никому раньше не показывал это место, даже отцу.
Я молча улыбалась, склонившись над тарелкой. Потом подняла глаза и встретилась со взглядом Кейда. Очень внимательным, теплым и одновременно настороженным. Как будто он что-то искал в чертах моего лица, ждал от меня каких-то слов, а я Наверно, я просто боялась сказать или сделать что-то не то. Потому что он успел стать слишком важным для меня за последние дни.
Скажите, Грета, вам здесь нравится? спросил Кейд, прервав наше молчание.
Да выдохнула я. Очень. Правда, спасибо вам, что показали это место. Оно волшебное.
И перевела взгляд на море. Волны шуршали, накатываясь на плоский берег, играли свою вечную музыку, убаюкивая землю. Где-то вдали перекрикивались чайки. После вкусного и сытного обеда в животе поселилась приятная тяжесть. Выпитый бокал вина заставлял голову кружиться, совсем чуть-чуть. Я оперлась спиной на теплый камень и буквально на секунду закрыла глаза.
Тьма подступила внезапно. Накатила и накрыла меня с головой. Она была абсолютно чернильной, непроглядной, такой плотной, что мне тут же стало тяжело дышать. Я рванула ворот, пытаясь распустить завязки, и отчетливо поняла, что сплю. Во сне на мне было то самое платье, в котором я сбежала из дома. Которое я оставила в парке возле нашего имения, переодевшись в дорожный наряд матери.
Я прикусила губу, пытаясь проснуться, но ничего не получалось. Я чувствовала боль, соленый вкус крови, но вынырнуть в реальность не получалось. Более того, я даже не могла понять, стою я, сижу или лежу. Мое тело просто застыло в черном желе, и я не могла никуда убежать.
А потом в темноте зажглись глаза и клацнули зубы.
Он шагнул вперед, темнее, чем сама тьма, и я замерла, глядя на чудовище.
Он был волком, драконом, цепным псом, леопардом, медведем, мужчиной с жестоким лицом, женщиной с безумной улыбкой.
Он был шестеренками, стрелками, песчаным вихрем, тенью на циферблате, огнем, оплывающим воском.
Он распахнул пасть, и я увидела острые клыки, на кончиках которых блеснула моя смерть.
И беззвучно закричала.
Глава 4
Сны в книгах
Очнулась я на берегу в объятиях Кейда Корво.
Что случилось? проговорила я с трудом.
Он отстранился, закусив губу.
Простите, Грета. Вы кричали, я не мог вас разбудить, и
Воздух пах озоном и розовым маслом.
Вы колдовали? Что вы сделали?
На мгновение меня посетила ужасная, нечестная, несправедливая мысль. Что, если во сне на меня напал именно он? Человек, которого я полюбила и которому доверяла? Точнее, хотела доверять? Я часто-часто задышала, чтобы не расплакаться. Горло будто сжимала ледяная рука.
Грета, я Простите, ради всех созвездий! Вы Он вскочил и заходил по берегу туда-сюда, сжимая и разжимая кулаки. Три шага в одну сторону, три шага в другую. Прошу поверить, что я ничем не скомпрометировал вас и не затронул вашу честь. Прошу простить, что посмел прикоснуться к вам! Просто Он замер на секунду и быстро вытер пот со лба. Просто вы заснули. Сначала я хотел дать вам спокойно отдохнуть, но, видимо, вам приснился кошмар. Вы стали кричать, и, кажется, вам было очень страшно. Вы метались и вскрикивали, и я никак не мог вас разбудить. Вы будто не слышали меня, провалились в грезу слишком глубоко. А я Я знаю, как это бывает опасно. Между морем и сушей истончается грань между сном и явью, и Я счел ситуацию серьезной и протянул вам руку.
Что? Я потерла виски и огляделась по сторонам. Волны все так же накатывали на берег. Чайки все так же кричали. Даже следы моих пальцев на запотевшем бокале с вином до сих пор были видны.
Кейд медленно выдохнул.
Я заглянул в ваш сон. Там было темно, и я не успел ничего разобрать. Но когда я протянул руку и позвал: «Грета!» то почувствовал, как ваши пальцы цепляются за мою ладонь. И тогда я нарушил течение сна и выдернул вас в реальность. Вы бились и кричали, я испугался, что вы можете пораниться о камни, и поэтому простите, только поэтому!.. позволил себе обнять вас.