Часы Ираза - Николай Валерианович Эдельман

Лайон Спрэг де Камп

Часы Ираза

I

«Алый мамонт»

В Ирианской Республике, одном из Двенадцати Городов-государств Новарии, шел тринадцатый день месяца Единорога.

В городе Оринксе, в таверне под названием «Алый мамонт», сидел стройный, хорошо одетый юноша; он вертел в руках стакан с вином и глядел на дверь. Несмотря на новарскую одежду, что-то выдавало в посетителе чужеземца. Может быть, слишком смуглая кожа у новарцев, в большинстве своем черноволосых, она была все же светлее. Да еще броские украшения, каких не носили в земле Двенадцати Городов.

В другом конце комнаты сидел мужчина постарше среднего роста, коренастый, с простым, неприметным лицом и одетый в невзрачное черное платье. По сравнению с молодым щеголем он выглядел подчеркнуто аскетично.

Пока высокий юноша разглядывал дверь, крепыш, прихлебывая эль из просмоленной кожаной кружки, разглядывал высокого юношу. У обоих на лбу блестели капельки пота погода стояла не по сезону жаркая.

Дверь распахнулась. С шумом и топотом в таверну ввалились шестеро грубоватых на вид мужчин: потных, черных от пыли и на чем свет стоит ругающих жару. Они заняли самый большой стол и принялись барабанить по нему кулаками. Самый рослый из всей компании, краснощекий детина с короткой черной бородой и глубоко посаженными темными глазками под нависшими черными бровями, зычно закричал:

 Эй, Тедус! Можно наконец честным работягам промочить глотки? А то у нас там пыли хоть урожай выращивай!

 Иду, иду, мастер Никко, прекратите только этот дьявольский грохот,  проворчал хозяин таверны; он появился с добрым десятком кружек в руках, удерживая каждую за ручку толстым согнутым пальцем. Поставив кружки с элем на стол, он спросил:  Последний день здесь работаете?

 Да,  ответил здоровяк; его лицо пересекал шрам, оставшийся от удара мечом, и нос был перебит.  Завтра отправляемся в Эвродиум. Нам велено вести водопровод на юг сделать крюк по возвышенности, а уже потом рыть на Ир.

 А по-моему, рыть надо прямо к Иру,  возразил Тедус.  Чем короче, тем лучше.

 Мы бы так и сделали, но тогда Синдикату пришлось бы платить за опоры протяженностью несколько лиг. А какие они щедрые сам знаешь: за лишнюю монету удавятся. Когда все будет готово, само собой, станут жаловаться, что наклон слишком мал и желоб засоряется. Я их предупреждал, но они не пожелали и слушать. Словом, куда ни рой, все равно сам будешь виноват. Горе бедным землемерам!

 Уж сколько лет толкуют об этом водопроводе,  заметил хозяин

 Не говори. Давно могли бы вырыть, да, верно, все надеялись, что Зеватас пошлет побольше дождя и наполнятся старые желоба. Так и сидели сложа руки, уж до чего дошло: не вымоешься, когда надо! Знал бы ты, что там за воздух, в подземном городе. Хоть раскапывай да продавай на удобрение! Ну ладно, что у тебя на обед?

Пока землемеры заказывали еду, к их столу подошел стройный юноша. Приблизившись сзади к здоровяку, он требовательно постучал ему по плечу указательным пальцем. Рабочий обернулся; юноша с акцентом заговорил по-новарски:

 Послушай, ты случайно не Джориан из Ардамэ?

Землемер прищурился, но лицо его осталось непроницаемым, и голос не дрогнул:

 Ни разу о таком не слыхал. Я Никко из Кортолии, вот мои товарищи подтвердят.

 Но ведь Пойдем-ка к моему столу поговорим.

 Пойдем, мой незнакомый друг,  не особенно дружелюбно отозвался рабочий.

Он поднялся и, забрав свою кружку, двинулся вслед за юношей. Затем уселся рядом с ним за стол, потихоньку нащупав у себя за поясом рукоятку ножа.

 Ну, сударь? Чем могу быть полезен?

Чужеземец звонко рассмеялся:

 Брось меня разыгрывать! Кто же не слыхал о Джориане из Ардамэ, бывшем ксиларском короле, которого должны были обезглавить, а он сбежал и прячется Ой!

 Потише!  процедил сквозь зубы землемер.

Одной рукой он обхватил юношу за пояс, а другой незаметно приставил к его животу нож, слегка кольнув нежную кожу.

 Как как ты смеешь?!  вскричал тот.  Так обращаться со знатной особой! Ты не посмеешь ничего со мной сделать!

 Хочешь проверить? Слушай, что тебе говорят, а то ведь жаль мазать твоими кишками такой красивый чистый пол.

 Н-но, любезнейший Джориан, я ведь все о тебе знаю. Доктор Карадур сказал, что сейчас ты скрываешься под вымышленным именем Никко из Кортолии, по нему я и разыскал тебя. Ай! Перестань же!

 Тогда замолчи, идиот! При чем тут Карадур? Говори шепотом!

 У меня письмо от него. Для тебя.

 Кто ты сам-то?

 М-мое имя Зерлик, сын Дерумика, сына

 Чудное имя, в жизни такого не слыхал. Откуда ты? Из Пенембии?

 Да, сударь. Точнее, из великого города Ираза.

 Карадур тоже в Иразе?

 Да, господин Джор Ай!

 Еще раз произнесешь это имя всажу по самую рукоятку. Покажи письмо.

Зерлик опустил глаза, словно рассматривая кончик собственного носа длинного, крючковатого, с высокой горбинкой.

 Право, сударь, я, как человек благородного происхождения, не привык к столь бесцеремонному

 Письмо, ваша светлость, а то гляди, кишки выпущу. Тебя что, нанял Карадур для передачи этого письма?

 Ну уж, сударь! Люди моего звания за деньги не трудятся. Я здесь по поручению его величества, потому что считаю своим долгом служить двору. Когда король, зная, что я неплохо говорю по-новарски, повелел мне доставить послание Карадура

Пока Зерлик говорил, Джориан сорвал с письма печать и развернул лист тростниковой бумаги. Взглянул на каракули, покрывающие, словно паутина, хрустящий золотистый листок, и, нахмурившись, крикнул:

 Тедус! Будь добр, свечку!

Свечу принесли, и Джориан прочел следующее:

«Карадур Мальванский приветствует старого товарища, показавшего свою храбрость во время приключений с Ларцом Авлена.

Если хочешь вернуть себе крошку Эстрильдис и если не забыл еще ремесло часовщика, которым когда-то владел, то отправляйся в Ираз с господином Зерликом. Тебе предстоит починить часы на Башне Кумашара задача для тебя не сложная, ведь эти часы, если не ошибаюсь, сделаны твоим отцом. Прощай».

 У старика мозги на месте,  пробормотал Джориан из Ардамэ,  не то что у тебя, мой мальчик. Заметь, в письме никаких имен

Он замолчал, внимательно поглядев в другой конец комнаты. Сидевший там человек в простой темной одежде поднялся, оставив на столе монету, и незаметно вышел. Прежде чем дверь закрылась за ним, Джориан успел увидеть его лицо в профиль на фоне темнеющего неба.

 Тедус!  позвал Джориан.

 Да, мастер Никко?

 Кто это такой, тот, что сейчас вышел?

Хозяин пожал плечами:

 Не знаю. Он весь день просидел, выпил немного эля, а так все больше смотрел по сторонам.

 Откуда он, как тебе показалось?

 Он мало говорил. Но сдается мне, что выговор южный.

 Южный выговор, черная одежда,  пробурчал Джориан.  Ясно как день, что он из Ксилара. Не хватает только красных песочных часов на рубахе, да и без них ошибиться трудно.

 Может быть, ты слишком спешишь с выводами?  сказал Зерлик.

 Как знать. В моем положении поневоле замечаешь каждую мелочь. Можешь радоваться, господин Зерлик, в этой комнате ты не единственный тупица. Того типа я бы сразу должен был раскусить, да задумался о другом.

 Выходит, ксиларцы все еще хотят отрубить тебе голову? И подбросить вверх, чтобы выбрать нового короля? Этот обычай всегда казался мне гнусным.

 Если б речь шла о твоей голове, он показался бы тебе еще гнуснее. Что ж, теперь придется поторопиться с предложением Карадура. Но дорога денег стоит, а мне сей драгоценный металл карманов не оттягивает.

 Не беспокойся. Доктор Карадур выделил мне на эту поездку достаточную сумму.

 Вот и славно. Как ты сюда добрался?

 В колеснице,  ответил Зерлик.

 Так и ехал в ней от самого Ираза? Я не знал, что прибрежная дорога годится для колесниц.

 Не годится. Мы со слугой сто раз сами перетаскивали ее через скалы и вытягивали из ям. Однако ж доехали.