— Вы приехали из Нью-Йорка?
— Да.
— Не очень-то приятно ездить в такую погоду?
— Да уж.
Он не ставил себе целью быть грубым, хотя мог, когда это ему было нужно. Сейчас дом интересовал его больше, чем короткая беседа. В раковине не было посуды, пол был безупречно чистым. Однако кухню вряд ли можно было назвать аккуратной. На дверце холодильника не осталось живого места от картинок, рисунков, записочек на память. На стойке бара лежала наполовину заполненная картинка-загадка. Несколько пар детской обуви беспорядочно валялись возле задней двери.
Но в кирпичном камине горел огонь, и на кухне стоял запах кофе.
Если он не потрудится заговорить с ней, они далеко не продвинутся, размышляла Эбби. Она обернулась и еще раз посмотрела на него. Да, лицо у него недоброе, но интригующее. Слегка небритое. Густые брови, такие же темные, как и волосы, над светло-зелеными глазами. Пристальный взгляд. Этот взгляд был ей знаком. В свое время Чак увлек ее именно своим пристальным взглядом, хотя глаза у него были карими. Взгляд этот говорил: «Я получу все, что хочу, потому что мне наплевать, чего мне это будет стоить».
И ему действительно было наплевать. Эбби очень боялась, что впускает в свою жизнь такого же человека. Но сейчас она стала старше, напомнила она себе. Бесконечно мудрее. И на этот раз не влюблена.
— Давайте я возьму ваше пальто!
Она протянула руки и подождала, когда он снимет пальто. Впервые за несколько лет Эбби поймала себя на том, что обратила внимание на высокое, поджарое мужское тело и немедленно отреагировала на него. Эбби почувствовала это, но быстро взяла себя в руки. Повернувшись, она повесила пальто на гвоздь возле двери.
— Что вам положить в кофе?
— Ничего. Просто черный кофе.
Эбби всегда знала, что любое занятие успокаивает. Ему она выбрала огромную кружку, а для себя чашку поменьше.
— Сколько же времени вы ехали?
— Всю ночь.
— Всю ночь? — Эбби искренне удивилась, глядя, как бодро он сел за стойку бара. — Вы, наверное, смертельно устали?
Но усталым он не выглядел. Несмотря на неряшливый вид, настроение у него, похоже, было боевое.
— У меня открылось второе дыхание! — Беря из ее рук кружку, Дилан заметил, что на ее длинных, тонких пальцах нет колец. Даже обручального. Он поднял глаза и цинично посмотрел на нее. — Полагаю, вам известно, что это такое?
Подняв бровь, она села напротив. Как мать, она знала, что такое провести бессонную ночь и весь день продержаться на одной силе воли.
— Да, известно. — Поскольку светская беседа его, похоже, не интересовала, она перешла прямо к делу: — Я прочла вашу книгу о Миллисент Драйсколл, мистер Кросби. Она написана резко, но аккуратно.
— Вот именно, аккуратно.
Она потягивала кофе, наблюдая за ним.
— Я это уважаю. Полагаю, что в других источниках было достаточно сантиментов? Вы знали ее лично?
— Нет, я узнал о ней только после ее самоубийства. — Он погрел руки о кружку, прислушиваясь к треску огня. — Мне пришлось перелопатить немало материала, чтобы написать книгу.
— Она была необыкновенной актрисой и необыкновенной женщиной. Но жизнь ее сложилась нелегко. Я немного знала ее через свою сестру.
— Шантел О'Харли тоже необыкновенная актриса!
Эбби улыбнулась и смягчилась.
— Да, она необыкновенная. Вы же встречались с ней, собирая материал о Миллисент?
— Коротко. — Но большого удовольствия от этого не получил. — Все три сестры О'Харли, похоже, производят неизгладимое впечатление… так или иначе.
Ее глаза встретились с его спокойным, понимающим взглядом.
— Так или иначе.
— Как вы относитесь к тому, что ваши сестры стали заметными личностями на обоих побережьях?
— Я очень горжусь ими! — ответила она, не раздумывая ни секунды.
— А сами вы не собираетесь вернуться в шоу-бизнес?
Она бы рассмеялась, если бы не уловила в, его голосе нотки цинизма.
— Нет. У меня другие приоритеты. Вы когда-нибудь видели Мадди на Бродвее?
— Пару раз. — Он сделал глоток. Кофе возвращал ему силы, утраченные во время долгого, тяжелого пути. — Вы на нее не похожи. Вы ни на одну из них не похожи!
Она привыкла к этим неизбежным сравнениям.
— Нет. Мой отец всегда считал, что, если бы мы походили друг на дружку, это была бы сенсация. Еще кофе, мистер Кросби?
— Нет, спасибо, я уже согрелся. Рассказывают, что Чак Рокуэлл, войдя в небольшой клуб, где по воле судьбы вы с вашей семьей давали представление, не обратил никакого внимания на ваших сестер! Только на вас!