Лабиринт мертвеца - Евгений Рудашевский страница 5.

Шрифт
Фон

Стены нашей виллы были кирпичные. В моей комнате хорошо просматривалась их кладка в местах под потолком, где отслоилась и частично осыпалась посеревшая штукатурка. Снаружи кирпич был усилен косыми балками, поверх балок крепились широкие планки, а вот уже к планкам прибивался шиндель коротенькие дощечки, размером примерно с ладонь. И прибивался внахлёст плотными рядами, отчего дом казался покрытым чешуёй. Если бы не лысая пристройка, он стоял бы совсем сказочный и, наверное, чуть больше напоминал бы особняк из сериала.

Смотреть второй сезон мы с Настей отказались, и Гаммер обиделся, хотя Настя сказала ему, что сам он может приходить к ней и спокойно восхищаться своими рыцарями в одиночестве. Потом выяснилось, что Гаммер уже видел оба сезона с кем-то из друзей по театральному кружку, а с нами хотел лишь пересмотреть сериал. Да и обижаться по-настоящему Гаммер не умел, поэтому на следующий день ходил с нами как ни в чём не бывало и даже подарил мне «Охотников за сокровищами» Паттерсона не оставлял попыток соблазнить меня светлой стороной силы. Тёмной стороной он называл заумные книги вроде дневников Болотова или краеведческих томиков из нашего магазина.

Паттерсон теперь валялся у меня под кроватью. Сейчас было не до него. Меня больше беспокоила старинная открытка. Папа отправил её в лабораторию, и я довольствовалась сделанными на смартфон фотографиями. Лежала на подоконнике в магазине, а когда в торговый зал набивались любители маминых пирожных, поднималась к себе в мансарду, увеличивала фотографии изучала каждый сантиметр необычной карточки. Откладывала смартфон, бралась за опустевший конверт. Убедившись, что от меня не ускользнула ни одна деталь, позвонила Насте и с ходу перечислила ей все подмеченные странности. Во-первых, на открытке не было идентификационного номера, а значит, зарегистрировать её на сайте я не могла.

 Вообще, с новичками такое случается. Предположим, что мой отправитель новичок,  сказала я, включив громкую связь, и легла на ковёр у своего письменного стола.  Не беда. Я кинула заявку на поиск номера. Обычно отвечают быстро.

 Угу,  отозвалась Настя.

Судя по звукам, она тоже была на громкой связи и стригла ногти.

 Во-вторых,  продолжила я,  на конверт налеплено три марки. Я тебе вчера говорила.

 Ага.

 И ладно, хоть три, хоть десять. Но! На каждой марке своё гашение! И все штемпели отчётливые, видна каждая циферка, что само по себе почти чудо. И день у всех один, а индексы разные! Понимаешь?

 Нет.

 Вот и я! Так не бывает. Нельзя отправить открытку из трёх разных отделений. К тому же из трёх разных городов!

 Они из разных городов?

Кажется, Настю заинтересовала моя история, и она села поближе к телефону.

 Точнее, из двух городов и одного посёлка. Из Калининграда, Светлогорска и Заливина!  Я загибала пальцы, словно опасалась ошибиться в подсчётах.  Заливино это недалеко от Полесска.

 Разве твой адрес мог выпасть кому-то из Калининграда?

 Нет! Но из Светлогорска пожалуйста. Мне как-то из Черняховска пришла открытка.

 Ясно

 Ничего не ясно! Сплошная путаница! И на обороте конверта ничего нет!

 А что там должно быть?

 Штемпель моего отделения

Смартфон завибрировал. Перевернувшись на живот, я увидела, что звонит Гаммер, и подключила его к разговору. Не дала ему толком поздороваться сразу заговорила об открытке. Гаммер выслушал меня молча, а когда я в общих чертах рассказала ему о таинственном отправителе, попросил зачитать послание с карточки.



 «Оля,  озвучила я по памяти,  надеюсь, у вас всё хорошо. Школьником я ходил в нашу областную детскую библиотеку, и книги защищали меня от тревог. Библиотека перебралась в другой район, но я и сейчас любуюсь её старым зданием, когда проезжаю рядом на своём дряхлом пыжике. Желаю и вам найти в книгах приют от любых невзгод. Удачи в поисках. Я таджик».

 Я таджик?  спросили Настя и Гаммер.

 Да

 Это имя?  уточнил Гаммер.

 Это вместо подписи. Имя не указано. Как не указан город отправления и идентификационный номер.

 И больше ничего?

 Ещё издательский знак Красного Креста.

 А что на самой открытке?

 Чёрно-белая фотография пляжа. Какие-то холмы или горы, отвесные скалы, а под ними река. На пляже стоят зонтики, лежат люди, а рядом пасутся коровы. Ничего особенного.

 А что за марки на конверте?

 Ну Одна греческая. Чёрная, с лирой и Орфеем. Семьдесят пятого года, на четыре драхмы. Рыжебородый Орфей в тунике и с венком на голове смотрит в верхний угол туда, где напечатан год выпуска марки. Думаешь, это важно?

 А пыжик это «пежо»?  невпопад уточнила Настя.

 Наверное

 А другие марки?  спросил Гаммер.

 Стервятник из Болгарии, «египетският лешояд». Две тысячи первого года, на двенадцать сотых болгарского лева и Слушай, давай я скину, сам смотри.

Я скинула Гаммеру фотографии, и мы минут десять их обсуждали, а под конец Гаммер он сам как-то немножко занимался посткроссингом предположил, что «я таджик» нарочно купил штемпели разных почтовых отделений, чтобы для красоты гасить ими сувенирные марки.

 Вполне оригинально.

 Ну да,  согласилась я.

 Погасил сувенирные, а действующую марку оставил для почты. Ведь на винограде стоит штемпель Светлогорска? Всё сходится: «я таджик» оттуда. Если бы там стоял штемпель Калининграда, ещё были бы вопросы. А так

 Между прочим, марка с виноградом на сорок пять рублей! Это вдвое больше, чем нужно!

 Если «я таджик» рассылает дорогущие антикварные открытки, лишние двадцать рублей за марку для него точно не проблема.

 Думаешь, это просто какой-нибудь чудик? Ну, богатый чудик

 Скорее всего.

После слов Гаммера открытка перестала казаться мне такой уж загадочной. Настя куда-то запропастилась. В смартфоне было слышно, как в её комнате шумит очиститель воздуха. Мы с Гаммером поговорили про школу и обезумевшего математика, который теперь каждую неделю давал нам задания из прошлогоднего ОГЭ, а потом Гаммер позвал меня на Поплавок выгуливать мопсов его мамы. Они уже исхрюкались и от нетерпения срывали двери с петель. На пруд мне идти не захотелось. Там было чистенько и плавали лебеди, но мы с Гаммером договорились встретиться в парке «Тыщадвести», то есть в парке Победы. Я подождала, когда к телефону вернётся Настя, и позвала её гулять с нами.

В парке мы проторчали допоздна, затем отвели мопсов к Гаммеру домой и отправились за итальянским мороженым в «Европу». На углу Гаражной Настя купила нам с Гаммером по стакану какао в «Круассане» продавали самое вкусное в Калининграде какао на фундучном молоке, и я окончательно забыла об открытке, а когда в первом часу ночи легла спать, мне на почту пришло извещение от «Посткроссинга». «К сожалению, предоставленной вами информации недостаточно, чтобы определить идентификационный номер открытки, которую вы получили» и так далее целое письмо с просьбой более детально описать открытку и убедиться, что она не пришла по прямому обмену или от отправителя с какого-нибудь другого, неофициального сайта. Таких сайтов было много, но я ими никогда не пользовалась!

Спала я плохо, думала о карточке с тремя марками и штемпелями. Под утро позвонила Гаммеру. Он, сонный, попробовал меня успокоить, но лишь раззадорил ещё больше. В школе на первом уроке я честно старалась слушать учителя, потом сдалась и весь день просидела в смартфоне, даже не вставала из-за парты на переменах. К счастью, в пандемию мы не переходили из кабинета в кабинет. Ну, только на информатику по-прежнему поднимались на третий этаж, но сегодня информатики не было, и я не отрывалась от стула, как бы Настя и другие девочки надо мной ни подшучивали.

Я вновь подала заявку на поиск отправителя и на сей раз подгрузила фотографию открытки. Затем не поленилась и зашла в профили всех посткроссеров из Таджикистана. Собственно, их там нашлось-то семь человек. За всё время они отправили чуть больше двухсот открыток, а значит, идентификационные номера им выпадали трёхзначные! Вот бы моя открытка действительно пришла из Таджикистана! В конце концов, это несправедливо: за два года посткроссинга самой редкой страной в моей коллекции была Мексика, откуда мне прислали открытку с пятизначным номером. Маленькие номера стали редкостью, всё-таки на сайте собралось восемьсот тысяч участников и они отправили почти шестьдесят миллионов карточек! Так вот, я написала личные сообщения всем посткроссерам Таджикистана. Глупо ведь на конверте я нашла российские штемпели. «Я таджик» мог жить где угодно, хоть в Рыбачьем на Куршской косе. Подумав, я написала и всем посткроссерам Светлогорска. Их было столько же семь человек. А в Заливине посткроссеров официально не числилось.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке