Вот Жозефина показала появившемуся домовому свои грязные ладошки, и больше не говоря не слова, тут же вцепилась ими ему в его чёрную с проседью бороду.
Ааа! тут же заорал не ожидавший такой подставы домовой.
Я тебя научу, как службу нести шипела ему в лицо моя строгая слуга.
Пусти рычал в ответ, пытавшийся спасти свою бороду домовой.
Прямо, как кошка с собакой, подумалось мне, прямо вот точь-в-точь. Я продолжал лежать на диване, не вмешиваясь в дела маленьких потусторонних сил.
Наконец-то Жозефина отпустила местного лишенца, и тот отпрыгнул от неё в самый дальний угол.
Что ж ты борода, совсем за вверенным тебе хозяйством не смотришь уткнув руки в боки, словно сварливая жена встретившая с попойки своего мужа, обличающее заявила она.
Так-то был бы дом, смотрел бы, а это что, так себе коробка каменная, да жильцы в ней меняются, не успеешь привыкнуть.
А дом, он деревянным должен быть, большим и родовым, дедов и прадедов помнящий и местный домовой, ей-ей, едва слезу не пустил, прямо у нас на глазах.
Звать то тебя как? слегка смягчившись, спросила Жозефина.
Феоклистом шмыгнул носом домовой, пытающийся толстыми пальцами-сосисками разгладить свою отвоеванную бороду.
Так вот, Феоклист елейным голоском начала говорить моя слуга.
Деревянный дом или каменный, картонный или соломенный, а порядок в нём быть должон и Жозефина сильным ударением выделила последний слог последнего слова.
Усёк? закончила свою отповедь, маленькая женщина с кошачьими ушками на макушке, и недобро посмотрела на зажатого в угол домового.
Усёк тут же ответил тот, смотря на разбушевавшуюся даму, словно мартышка на удава.
А мне подумалось, интересно, а почему в деревенском доме, ни домовой, ни дворовой так себя не вели, да и Жозефина там на них совершенно не наезжала. Может быть это из-за того, что там у них с порядком всё было в порядке, и вины за собой они не чуяли.
А беспорядок для домового большой косяк, и поэтому этот Феоклист, и терпит такое с собой обращение. Ох, мало я ещё знаю об открывшемся передо мной удивительном мире, мало. Нужно всё бросить, и основательно засесть за книгу, и не выходить из дома пока не прочитаю её от корки и до корки, а то пропаду, как-нибудь, ни за грош, и не буду знать почему.
Сгинь-пропади наконец-то отпустила Жозефина проштрафившегося домового, и вновь пошла неспешным хороводом по комнате. Я перевёл взгляд на проштрафившегося домового, а того там уже и не было.
Вот дают! вновь удивленно подумал я про себя.
Как же у них это получается? встал на любую тень в комнате, и как будто тебя в ней и не было.
Глава 10.
Обряд
Так, что там с упырями напомнил я Жозефине начало нашего разговора, ожидая того, что она, как слуга, расскажет мне что-нибудь полезное.
Упыри, это плохо задумчиво, и про себя произнесла маленькая женщина одетая в красивый славянский сарафан, и внезапно остановилась перед сумкой, в которой лежали дары от альтернативного сказочному Змея Горыныча.
Ого! Жозефина, аж взвизгнула от охватившей её радости, и даже подпрыгнула на месте, словно ужаленная пчелой.
Это оно, настоящее булатное оружие, от самого трёхголового!
Маленькая женщина бегом подбежала ко мне схватила за руку, и силой стянула с дивана. Это хорошо ещё, что я успел встать на ноги, а то так и потянула бы меня по полу, как мешок с картошкой. Шучу конечно, но сила у моей слуги была, была, и не малая.
Что ж ты медлишь хозяин рассерженной пчелой вилась вокруг меня эта женщина-кошка.
А если война, а если враги, а оружие ещё не твоё?
Как это не моё? удивился я.
Моё это всё.
Достал я из сумки меч, и показал его Жози.
Не твоё вновь упрямо заявила та, и даже топнула ножкой, как бы этим ставя жирную точку в нашем с ней споре.
Пока не напоишь его своей кровью, оно не твоё.
Давай хозяин, режь руку и эта нахальница, даже подтолкнула меня в спину.
Чего! весенним лосем взревел я, убирая меч обратно в сумку, и пряча обе руки себе за спину.
Не собираюсь я ничего себе резать, ты что, вампирша что ли? я подозрительно уставился на свою слугу.
И та, видимо поняв, что гнуть меня, как Феоклиста, у неё не получится, тут же сменила свою тактику. Она потупила взор, выпрямила спинку, сложила руки у себя на животе, и словно примерная школьница-отличница, быстро затараторила хорошо заученный урок.
Издревле воины, свое оружие поили своей же кровью, таким образом, устанавливая личные отношения между собой и им. Ибо кровь, всегда защищает кровь, и такое оружие уже не подведёт. Оно не вывернется из руки в момент удара, и не заскользит от крови врага, и даже само вернется в руку, если враг его выбьет.
Чего, чего? я с удивлением уставился на маленькую женщину с кошачьими ушками на макушке.
Так это что, как в фильме про Тора, что ли, вытянул руку, и молот, в смысле меч, сам прилетит в неё?
Жозефина же, на мой вопросительный взгляд и тон, ничего не ответила. Мол, сказала, что знала, хозяин, а ты понимай, как знаешь. Я опасливо поглядел на острые железки в своей сумке, а потом осторожно достал нож, и сразу же, пока не передумал, провел его лезвием по своей ладони.
А теперь меч тут же пискнула из под моей руки Жозефина, заворожено наблюдая, как моя кровь, словно в губку, впитывается в серую стальную полосу.
Да, щедреё напитывай оружие, хозяин, щедрее потом не пожалеешь.
Я вынул булатный меч из ножен, и кровоточащим разрезом на ладони, провел от его рукояти и до острия, да с обеих сторон лезвия, как и говорила моя слуга, щедро напитывая оружие кровью.
Холодное лезвие меча с благодарностью впитало в себя мою кровь, не позволив даже капли её скатиться на сторону, а затем, слегка блеснув, несильно задрожало в моей руке, словно бы я сейчас держал в ней, не полосу мертвого металла, а самое настоящее живое существо, еле слышно урчащее в ней.
Я нарекаю тебя Жалом изрёк я фразу, сам не знаю почему, то ли, не желая портить торжественность момента, а то ли просто, в своё время, сильно перечитав Хоббита.
Мой меч ожидаемо, ничего мне не ответил, но интуитивно, по блеску его стали, мне показалось, что ему новое имя понравилось.
А вот Жозефина, от такой моей экспрессии, аж восхищенно захлопала в ладошки, и даже слегка попрыгала на одной ножке, словно очень юная школьница, впервые получившая пятерку.
А затем выдав торжественное свершилось, быстро приволокла мою магическую книгу, и ткнув пальцем в нужный заговор, протянула её мне.
«Ой, рука моя, не боли, не сверби ты,
Не мучай меня раба Божьего Белояра.
Как убывает луна на звездном небе,
Так и боль моя пусть отступает.
Да будет так».
Быстро прочитал я, показанные мне строки, и, о чудо, кровь на моей ладони остановилась, а рана прямо на глазах затянулась, оставив после себя на память белёсую нитку шрама.
Теперь, уже пришла моя очередь радостно подпрыгивать от увиденного.
И что, любой так может спросил я у Жозефины, тыкая пальцем в только что прочитанный заговор.
Любой не может, а только наделённый силой авторитетно заявила моя слуга, интонацией выделив слово «силой», закрыла книгу, и унесла её обратно.
Ну а я, начал готовиться к ночной охоте на упырей.
Глава 11.
Упыри, это вам не гули
Кольчужные штаны, и самая настоящая кольчуга с длинными рукавами, и даже кольчужным капюшоном, у меня были ещё от моих занятий историческим фехтованием. Так что защитой я был обеспечен.
Меч и нож, я получил от Змея Горыныча, так что, и со средствами нападения у меня всё было в порядке. Никакой дополнительный источник света, в виде какого-либо фонарика, я с собой брать не собирался. Так как теперь после обретения силы, видел в темноте не хуже кошки.
А вот амулет, я снял его с шеи и повертел перед глазами, не совсем понимая его предназначение, а потом снова повесил на место, здраво рассудив, что раз выдали, значит, он для чего-то да нужен. Тем более, что проходящая мимо Жози, заметив мои манипуляции, авторитетно произнесла