– Зачем мне твой приятель, консервные банки я и так открывать умею! — отшучивалась Ника, намекая на их старую семейную примету: если муж нужен Нике как мужчина, значит, ей требуется помощь по хозяйству.
Но Мишка не унимался, настойчиво предлагая все новые и новые поводы для встреч с его знакомым. В один прекрасный день Ника не удержалась и, сопоставив странное поведение Мишки с туманными намеками их общих друзей, впрямую спросила, он что — спроваживает ее?
И, уже предчувствуя ответ, услышала невинное Мишкино «ну… в общем… да».
В последующие три часа Ника выяснила, что ее Мишка положил глаз на Верунчика, молоденькую журналистку-практикантку, которую ему делегировали для обучения в одном глянцевом издании, где он работал на постоянной основе. Поскольку к Верунчику Мишка воспылал страстью той силы и накала, которого никогда не испытывал с Никой, он решил произвести нехитрую рокировку и подыскать своeй жене кого-нибудь себе на замену, «чтоб все было по-честному». Что у его жены могут быть иные взгляды на данную проблему, ему и в голову не приходило. Мишка действовал, исходя из самых лучших побуждений, и искренне не мог понять, как на него можно обижаться в такой ситуации.
Конечно же, Ника могла позвонить его родителям и устроить целую кампанию по возвращению блудного мужа в семью, но делать этого она не стала. Противно. Унижаться ради того, кто ценит тебя на уровне домашних тапочек, — это уже слишком. Разносились тапочки, слишком удобными и привычными стали — в комиссионку их, авось кто другой на них позарится! Даешь модельную обувь! Пускай жмет и натирает, зато самооценка повышается, да и перед знакомыми есть чем похвастаться.
Верунчика Ника до этого видела несколько раз в редакции. На ее взгляд, ничего особенного та собой не представляла: симпатичная, но не красавица, неплохая фигурка, хотя чуточку подкачали ноги, в отсутствие регулярной физической нагрузки принявшиеся заплывать жирком на бедрах. Что же до ее профессиональных качеств, то говорить тут было не о чем, ввиду отсутствия у барышни даже малейшего желания чему-либо учиться. Что нашел в ней Михаил, для Ники было изрядной загадкой. Она бы поняла своего мужа, если бы тот влюбился в сильную, умную и красивую женщину. Уступать такой сопернице было бы не так больно и обидно. Но Верунчик…
На следующий день они подали в загс заявление на развод, и Ника принялась подыскивать себе квартиру. Мишка, не скрывая радости, что они наконец-то во всем разобрались, не стеснялся торопить свою бывшую половину с отъездом, «а то Верунчика привести некуда, она сильно переживает из-за этого». Переживает ли в данный момент Ника, Мишке явно было по барабану.
В итоге уже через неделю Ника переехала в уютную однокомнатную квартирку, хозяйку которой ей порекомендовали по знакомству. Чем хороша профессия журналиста — так это связями с таким широким кругом лиц, что порой любая проблема, даже сугубо бытового характера, решается несколькими телефонными звонками.
Устроившись на новом месте, первую неделю Ника ревела сутками напролет и литрами глушила пиво; никому не звонила и ни с кем не хотела общаться. Она тщетно пыталась понять, в чем же ее вина и почему их брак, казавшийся, с какой стороны ни посмотри, идеальным, вдруг развалился без всяких к тому предпосылок. Может, ей надо было держать мужа в строгости, как говорят в народе, «на коротком поводке»? Шаг влево, шаг вправо приравнивается к побегу, прыжок на месте — к провокации? Нет, она бы так не смогла. И дело не в твердости или мягкости ее характера, отнюдь. Вся ее натура протестовала против того, чтобы подавлять близкого ей человека, дрессировать его как домашнюю зверюшку и заставлять осуществлять ее прихоти. Тем-то и нравился Нике союз с Мишкой, что они в нем были равноправными партнерами и ни один не покушался на личность второго, пытаясь переделать ее по собственному разумению.
Выходит, она ошибалась, полагая, что между мужем и женой возможны дружеские отношения? Кто-то в браке обязательно должен быть сильнее, быть лидером? Но разве Мишка в таком случае — лидер? Вот уж нет! На людях он может хорохориться и вести себя как угодно, играя роль бывалого и прожженного журналиста, но Ника-то точно знает, что все это дутое позерство. Сколько статей она за него написала, сколько диктофонных записей расшифровала — это же просто подсчету не поддается! А сколько раз она разжевывала ему, как правильно подкатиться к главному редактору и протащить под видом обычной статьи «джинсу» — заказной, проплаченный лично журналисту материал! И кто после этого лидер? Он?! Ха-ха три раза!