Это все, что знала Регина. Когда должна была состояться кража микросхемы с завода, она себе не представляла. И даже догадаться об этом не могла. Но у нее уже появилось неосознанное желание, чтобы это произошло как можно скорее. Жизнь ее была невыносимой.
«Что бы ни случилось, хуже уже не будет», – думала она.
Сначала Регина была так сильно напугана, что не могла ни о чем думать. Теперь страх немного прошел, и она начала злиться. Злиться всерьез. Она всем сердцем ненавидела Клару и этого незнакомца. Регина не могла спокойно выносить то, что они делали с ней и ее родителями. Почему кто-то заставляет их страдать? Эти мысли угнетали ее.
Осторожный стук в дверь вывел ее из состояния задумчивости.
– Приходил разносчик покупок, – сказала Клара, заглядывая в приоткрытую дверь, – они по ошибке прислали журнал. – Она бесцеремонно швырнула журнал на кровать и, не говоря больше ни слова, захлопнула дверь.
Регина замерла, не сводя глаз с того места, куда упал журнал. Нет! Это ей не кажется! Из журнала выпал листок бумаги! Тетрадный лист, сложенный несколько раз.
Регина дрожащими пальцами взяла листок, развернула его и начала читать.
«Ну вот, наверное, так сгодится», – думала Регина тем же вечером, складывая написанное ею письмо и быстро осматривая комнату в поисках чего-нибудь тяжелого, к чему можно его привязать. Ее взгляд упал на серебряную пудреницу на туалетном столике. Спустя минуту она положила письмо внутрь. Открыв раму, Регина выглянула в темноту и бросила пудреницу на мягкую траву под окном.
Теперь все, что ей остается, – ждать. Ждать молиться, чтобы Брюсу, Элизабет и Джессике удалось что-нибудь сделать. Несмотря на страх, Регина теперь чувствовала себя лучше, зная, что они пытаются ей помочь.
Если кто-то и мог спасти родителей и ее, так это только друзья. Она очень надеялась, что им это удастся. Скорей бы! Поскольку теперь ее не покидало ужасное чувство, что время работает против нее.
5
– Лиз! – воскликнула Джессика. – Боже мой, ты меня чуть до смерти не напугала, – запинаясь, прошептала она, – я думала, это не ты, а… неизвестно кто.
– Эй вы, потише, – хриплым шепотом сказал Брюс, водя лучом своего фонарика по блестящей от росы траве.
– Здесь так темно, – прошептала Джессика. Было уже полдесятого.
Трое друзей перелезли через забор поместья Морроу и ползли по земле, освещенной лунным светом. Свой «фиат» сестры спрятали в зарослях неподалеку от въезда в поместье.
– Здесь ничего нет, – мрачно заметила Джессика, слегка растирая руки, чтобы согреться. – Она, должно быть, не получила нашего письма.
– Постойте минутку! – взволнованно воскликнула Элизабет. – Вон там в траве, рядом с Брюсом, что-то виднеется.
Брюс опустился на колени и стал освещать густую траву фонариком.
– Точно, Лиз, – сказал он, поднимая какой-то предмет, – это пудреница Регины… а внутри письмо.
– Вы ничего не слышали? – с тревогой спросила Джессика, повернув голову по направлению к подъездной аллее. – Вы слышали что-нибудь? Или мне показалось?
– Тс-с-с, – прошептала Элизабет, напряженно прислушиваясь. Звук был такой, будто в кустах что-то двигалось. Но разобрать можно было только шум ветра. – Выдумываешь ты все, – с досадой сказала она Джессике.
– Все равно нечего нам тут больше торчать. – Брюс положил пудреницу в карман и выключил фонарик. – Побежали к машине!
В следующий момент Элизабет уже бежала вслед за Джессикой и Брюсом по мокрой траве. Элизабет в жизни так не бегала. Они неслись по темной лужайке. Рядом с собой она слышала дыхание Джессики. Казалось, прошла целая вечность, пока они добежали до кованого железного забора, окружавшего поместье Морроу.
Брюс помог сестрам перелезть через забор. Потом подтянулся и перелез сам.
– К машине! – крикнул он и бросился в заросли, где они спрятали «фиат».
Джессика вслед за Брюсом втиснулась на пассажирское сиденье и откинула волосы со вспотевшего лба.
– Что-то мне эта затея перестала нравиться, – переводя дыхание, сказала она. Джессика раскраснелась от бега. – Слышите, мне это не нравится. Я считаю, нужно опять ехать в полицию.
– Мы не можем, – печально сказал Брюс, – если не хотим подвергнуть опасности жизнь Регины и ее родителей.
– Да что ты такое говоришь?! – с широко раскрытыми от страха глазами воскликнула Элизабет.
Брюс включил фонарик и стал читать письмо, которое они подобрали под окном Регины.