Мистер Коллинз, прежде чем выйти из комнаты, внимательно оглядел Эмили.
– Не могла бы ты подождать здесь после того, как Лиз тебе все покажет? – спросил он. – Мне бы хотелось поговорить с тобой.
Эмили кивнула в знак согласия и села на стул.
– Он такой хороший, – тихо произнесла она, когда мистер Коллинз, выйдя из комнаты, закрыл за собой дверь. – Он напоминает мне о…
– О чем? – мягко спросила Элизабет.
Она не хотела быть назойливой, но ей показалось, что Эмили хочется излить душу.
– Он немного напоминает мне о том, – пожала плечами Эмили, – каким был прежде мой отец. До того, как женился на Карен.
– Эмили, – промолвила Элизабет, – если не хочешь, можешь не отвечать на этот вопрос, но меня интересует, почему ты решила заняться газетой? Давно ли тебя потянуло писать?
Эмили прикусила губу.
– Откровенно говоря, я не имею никакого представления о том, как писать, – призналась она. – Мне всегда с трудом удавалось выразить свои чувства и мысли на бумаге. Мне это больше удается, когда я играю на барабане.
– Я так и думала, – сказала Элизабет. – Тогда при чем здесь «Оракул»? – Про себя она подумала: «Эмили, видно, так плохо дома, что она готова заняться чем угодно, лишь бы поменьше бывать там». И все же школьная газета, пожалуй, не самый лучший вариант.
– Честно говоря, – вздохнула Эмили, – это вообще-то идея моей мачехи. Лиз, можно с тобой поговорить? Я не хочу никого обременять, но, мне кажется, если я не поделюсь с кем-нибудь, то просто сойду с ума! К тому же ты мне всегда так нравилась, – произнесла она протяжно. – Ты кажешься такой уравновешенной, словно у тебя никогда не бывает никаких проблем.
– У меня постоянно возникают проблемы, – с улыбкой ответила Элизабет. – Но все равно ты можешь говорить со мной о чем хочешь, Эмили. Возможно, я не смогу ничего тебе посоветовать, но обязательно выслушаю.
– Спасибо, – с благодарностью проговорила Эмили. – Дело в том, что Карен, моя мачеха, пытается убедить моего отца, что меня нужно отправить в школу-интернат. – При одной мысли об этом девушка содрогнулась, глаза ее потемнели. – Она говорит, что мне нужна дисциплина. Я не понимаю, что именно она под этим подразумевает, но знаю, чего она хочет. Ей хочется выжить меня из дому. Сначала это меня настолько взбесило, что я чуть не потеряла голову. По сейчас я на самом деле боюсь Карен. Отец так влюблен в нее, что даже не понимает, что она пытается сделать.
– Эмили, ведь это ужасно! – воскликнули Элизабет.
– Это продолжается уже долгое время, – вздохнула Эмили. – И день ото дня становился все хуже, – добавила она совсем тихо. – И теперь мне надо что-то предпринять, чтобы жизнь пошла по-другому. Иначе все пропало. Она действительно добьется того, чтобы меня отослали. А этого я просто не вынесу.
– Ну а какое отношение ко всему этому имеет «Оракул»? – мягко спросила Элизабет.
– Карен терпеть не может мою музыку, – принялась объяснять Эмили. – По ее мнению, это просто шум, не более. И она всей душой ненавидит ударные инструменты. Ей не нравится, когда я репетирую дома, якобы из-за малышки. Я, конечно, могу понять это. Но Карен пошла еще дальше, она пытается убедить отца в том, что «Друиды» просто дикари и оказывают на меня дурное влияние.
– По это просто нелепо! – взорвалась Элизабет.
– Лиз, – вздохнула Эмили. – Сейчас мне не хочется раздумывать, что правильно, а что не правильно. Я только хочу исполнять желания мачехи, лишь бы меня не выгнали из дому.
– И она хочет, чтобы ты занялась газетой?
Эмили кивнула.
– Карен не перестает твердить, насколько писать более интеллектуальное дело, чем занятие музыкой. Вот почему я пришла сюда, – объяснила она, улыбнувшись так искренне и беззащитно, что сердце Элизабет готово было разорваться от сочувствия к этой девушке. – У меня в жизни мало что осталось, Лиз. Маму я потеряла очень давно. Единственное, что у меня есть, это отец… и Ласковая Долина. А теперь Карен грозится лишить меня и того, и другого. Я чувствую, что нужно сделать все, чтобы помешать этому. Поэтому я хочу попробовать некоторое время выполнять ее требования. – Эмили глубоко и прерывисто вздохнула. – Полагаю, – добавила она спокойно, – это мой единственный шанс. Но если это не сработает, тогда не знаю, что мне делать!
2
Возвращаясь домой после встречи с мистером Коллинзом, Эмили почти не замечала теплого солнца, ласкавшего ее обнаженные руки, и благоухания расцветших кустов по обе стороны улицы. Обычно Эмили остро ощущала красоту окружающего мира. Именно это более всего привлекало ее в Ласковой Долине.