За что? мой голос звучит непривычно ломано.
Удобнее за меня, усмехается Артём. Я машинально тяну к нему руки, но на полпути вдруг замираю, себе возвращаю. И тут мы оба, синхронно напрягаемся. Даже не сомневаюсь, что он уловил мои движения, отчего мне ещё больше не по себе становится. Ты что, никогда не обнимала парня? насмешливо, но немного хрипловато спрашивает Воронцов через эту слишком ощутимую паузу.
Я хмурюсь. Меня странно возмущает, что Артём в эту тему вдруг полез. Бесцеремонно, обыденно, как привык.
Но ещё меньше мне нравится то, как я нервничаю, что лишь усиливается с этим его пренебрежительным вопросом. Еле сижу, никак собраться не могу.
Вдруг надавлю, а от тебя наши жизни зависят, угрюмо выдавливаю пояснение, одновременно с этим всё же обнимая Артёма.
Теперь мы будто ещё ближе, хотя, казалось, и так словно продолжали друг друга. Каждая клеточка тела улавливает и откликается на малейшее движение Воронцова.
Твоя жизнь зависит от того, как крепко за меня будешь держаться, надсадно откликается Артём. Я слегка вздрагиваю, почему-то в этих словах мне слышится даже больше, чем они выражают на самом деле. Я не собираюсь лихачить, расслабься.
Не зная, куда и деться, я только закрываю глаза и чуть усиливаю хватку. Странно, но до тех пор, пока Воронцов не заговорил о вождении, у меня и в мыслях не было того, что мне предстоит. И страха почти не было.
Напряжение было, да. Но не из-за того, что на мотоцикле прокачусь. Только сейчас осознаю прикосновения Артёма, наша внезапная близость и его необъяснимое участие ко мне до этого момента каким-то образом перекрыли всё остальное.
*************
Это было не так уж страшно. Да, на некоторых поворотах или при усилении скорости сердце готовилось выпрыгнуть из груди, но каждый раз успокоение приходило быстро. Скоро я и глаза открыла, и наслаждаться поездкой начала. Не ожидала, но мне правда нравилось. И даже тот факт, что я всё это время обнимала, а порой и неосознанно прижималась к Артёму Воронцову, почти ничего не портил.
Здорово было ощущать скорость, стать частью движения, дороги, чувствовать город Машины, едущие навстречу, всё меньше пугали, воздух перестал ударять в лицо, а дыхание срываться. Мощь и сила мотоцикла кружили голову. Даже Воронцов в тот момент стал нужным, необходимой частью всего происходящего, которое по-настоящему завораживало. Оно словно раскрывало передо мной совсем другую жизнь, непривычную мне, но не такую уж пугающую, как я думала раньше.
Но вот мы тормозим. Реальность мгновенно возвращается, стоит мне только увидеть свой дом. А ведь уже ближе к шести, родители могут быть в квартире И большинство окон как раз выходят именно на этот двор.
Тяжело дыша и неожиданно чуть ли не краснея, я убираю руки от Артёма. Он тут же технично слезает с мотоцикла, умудрившись никак меня не задеть. И я тоже начинаю спешиваться, более неспешно, осторожно даже, чувствуя взгляд Воронцова. Опять следит, хотя, казалось бы, уж в том, чтобы слезть, не должно быть никаких трудностей. Или там тоже свои правила?..
Мне всё больше не по себе, я хмурюсь, то и дело оглядываясь по сторонам. Будет феерично, если именно в этот момент кто-то из моих родителей домой пойдёт А сейчас весна, ещё светло, не узнать меня будет непросто.
И почему я об этом раньше не думала?..
Ну вот, наконец, слезла. Машинально смотрю на Артёма его глаза прищурены, волосы слегка взъерошены, ведь парень уже снял шлем. И Воронцов слишком близко. Не так, как когда мы вместе ездили, и я к нему неосознанно прижималась, конечно. Но тоже довольно ощутимо, особенно теперь, когда я вспоминаю детали поездки и то, как отчаянно цеплялась за него.
Отступаю на пару шагов, отвожу взгляд, чуть вздрагиваю, когда вижу знакомый силуэт Мужчина с комплекцией прямо как у моего отца. Но нет, к счастью, это не он.
Вздыхаю, машинально вверх смотрю на окна Свет выключен.
Что, боишься, что родители тебя со мной застукают? слышу вдруг насмешливое.
Вопрос застаёт врасплох, я не успеваю сориентироваться. Только и бросаю растерянный взгляд на усмехающегося Артёма, потом опять зачем-то наверх, потом по сторонам
Погоди, что, серьёзно? на этот раз в голосе Воронцова чуть ли не озадаченность.
Я поджимаю губы. Становится не по себе от того, что Артём всё это улавливает. Словно вижу ситуацию его глазами девушке уже восемнадцать лет, а она всё ещё зависит от мнения родителей, да и живёт с ними.
Воронцов ведь вроде как с семнадцати из дома съехал. Уже три года просто в гости едет к своим родителям, ну или они к нему, на два дома живут. Не говоря уж о том, что компанию себе Артём всегда выбирал сам, ещё, наверное, даже до того, как самостоятельную жизнь начал. И к девушкам таким тоже привык, лёгким на подъём и свободным. Я для него совсем не от мира сего, сомневаюсь, что когда-либо хотя бы общался с кем-то таким же домашним.
Спасибо, что подвёз, решительно обрываю этот бессмысленный разговор и иду к двери подъезда.
Почти сразу замираю, ощутив вдруг, как Артём перехватывает меня за руку. Прикосновение обжигает, уж не знаю, почему от неожиданности, от недавнего очередного осознания, в насколько разных мы мирах живём, или от всего, что сегодня происходило Как по оголённым нервам.
Замираю, ожидая, что на этот раз нужно Артёму. Решил посмеяться, придумал какую-то колкость о моей ситуации с родителями, или собирается спросить, как такое вообще возможно?
А как же шлем? Воронцов не сразу нарушает молчание, и, наверное, поэтому мне кажется, что его голос совсем уж непривычно звучит. Негромко как-то, почти мягко.
Мгновенно спохватываюсь, высвобождаю свою руку из его, тянусь к шлему, который всё ещё на мне. М-да Действительно чуть в нём не ушла, слишком уж перенервничала из-за всего, что навалилось.
Давно не чувствовала себя такой идиоткой. Да ещё и перед таким, как Воронцов.
Пальцы слегка дрожат, наугад сражаясь с застёжками шлема. Артём, как назло, не отходит, рядом стоит и смотрит на меня чуть ли не умилением. Забавляется происходящим?
Давай помогу, не выдерживает он и тут же тянется, не дожидаясь ответа.
Я даже не сразу успеваю убрать свои пальцы, они соприкасаются с его. Лёгкое, едва весомое столкновение почти щекочет и почему-то всё ещё ощущается приятным покалыванием, когда опускаю руки.
Воронцов явно привык со шлемами справляться, совсем скоро уже снимает его с меня, одной рукой вниз опускает, а второй вдруг волосы мне поправляет. Не отходит.
Я с трудом делаю новый вдох, неосознанно внимая тому, как чуть ли не трепетно Артём мои локоны с лица убирает. Каждое его прикосновение странным теплом наполняет, и в то же время волнением. Не думала, что он может так касаться и так смотреть. Его взгляд приковывает непривычным выражением, Воронцов чуть ли не очарованно смотрит. И я бы рада прекратить эти все явно лишние действия, но отчего-то не решаюсь.
Интересно, а насколько ты запаникуешь, если я решу тебя поцеловать? вкрадчиво спрашивает Артём, неспешно блуждая взглядом по моему лицу. Такое твои родители тоже не выдержат? он чуть склоняется ко мне, снизив тон и привычно ухмыльнувшись. Или ты?
До меня не сразу доходит смысл его слов, до того с толку сбивают действия и чуть ли не ласковый взгляд. Но, как только улавливаю, что Воронцов сказал, мгновенно в себе прихожу. Будто холодной водой облили.
Да он просто издевается! Понял, что я не хочу на глаза родителям с парнем попадаться, тем более, таким. Вот и чуть не зажал меня в углу, смятением моим наслаждается. Да ещё и ближе наклоняется, будто вот-вот и впрямь поцелует
Я тут же в сторону отхожу, взгляд отвожу, собираясь с мыслями. Потом снова смотрю на Артёма холодно, строго и отчуждённо.