Алиса сказала, ее не будить, поведал Максим Константинович и пожал плечами. А тебя я решил покормить. Но ты крепко спал. Сон хороший видел?
Я предательски покраснел и невольно бросил взгляд на свой пах. Максим Константинович проследил за моим взглядом, а значит он тоже увидел Какой позор. Стояло у меня так, будто я порноролики смотрел, а не дремал.
Хороший, усмехнулся Максим Константинович. И что же? Дочь моя снилась? уже с откровенной издевкой спросил он.
Такие вопросы не задают воспитанные взрослые люди, огрызнулся я. Прекратите. Это не смешно и говорит прежде всего о вас не лучшим образом.
Максим Константинович покачал головой.
Я бы поверил, Дима, в то, что ты искренне возмущен, но, пожалуй, не поверю.
Я уставился на него в ожидании, когда он закончит фразу, но мужчина замолчал и принялся открывать свой контейнер с едой.
И это все? переспросил я. Вы бы поверили, но не поверите? Вы в этом предложение причину потеряли.
Не нужно мне никаких причин, Дим, хмыкнул он, а потом наклонился ближе к моему уху и закончил фразу: чтобы не верить маленьким потаскушкам, которые по клубам клеят мужиков.
Он сказал это очень тихо. Так, что в гуле самолета его слов не могли разобрать ни другие пассажиры, ни Алиса, даже если бы она проснулась. Но я почему-то четко услышал каждое слово, и каждое было, как пощечина.
Все не так, только и промямлил я.
А как? с улыбкой спросил Максим Константинович, будто мы ведем светскую беседу.
Я потом вам расскажу, если это правда важно, вздохнул я. Это длинная история. Но я могу вам поклясться, что все не так, как вы вообразили.
Откладываешь рассказ, чтобы придумать более красивую легенду?
Вовсе нет! возмутился я так громко, что Лиса завозилась. Нет, повторил я тише.
Вот молодежь пошла, хмыкнул он. Даже и спросить нельзя.
Я ковырял свой обед, который на вид был весьма неплох, но кусок в горло не лез. Дело в том, что я постепенно начинал понимать, как видит ситуацию сам Максим Константинович. Какой-то парень, который ходит по ночным клубам и клеит богатых мужиков, решил сменить амплуа и вместо богатого мужика склеил обеспеченную девочку. Будет ли Максим Константинович в таком случае считаться с нашими с Алисой отношениями? Определенно нет. Будет ли думать, что нам не нужно мешать? Тоже нет. Понятно было, что такого парня, каким он меня считал, нужно заставить держаться от своей дочери, хоть родной, хоть приемной, как можно дальше. А попутно, пожалуй, можно и развлечься.
Я с остервенением воткнул вилку в котлету, будто бы именно она была виновата во всех моих бедах. Потом повторил эту операцию с брокколи. Наконец, казнь рыбы и овощей закончилась стюардесса прошла и собрала у всех мусор.
Алиса проснулась незадолго до того, как самолет начал снижаться, но сразу заметила, что я в дурном настроении.
Что, с отцом моим поругался? сочувственно спросила она. Не обращай внимание, ему никто никогда не нравится. Такой уж он человек.
Да нет, все хорошо, соврал я и улыбнулся. Отцам и не должны нравиться парни их дочерей. Таков закон.
Алиса рассмеялась над моей шуткой и успокоилась. Кажется, она искренне переживала за то, что мы будем ругаться нон-стоп и испортим ей весь отдых.
Но проблема моя была вовсе не в том, что я не нравился Максиму Константиновичу. Скорее уж в том, что я понравился ему слишком сильно.
Глава 7
Я наблюдал за Димой куда внимательнее, чем могло показаться на первый взгляд. Не пялился в упор, конечно, но сосредоточенно слушал все, что он говорил, и следил украдкой за выражением его лица. К счастью для меня, мимика у него была весьма выразительная. Вот он не одобрил Алису, а вот оказался слегка дезориентирован по прибытии, но сделал вид, что путешествия и перелеты для него плевое дело. А теперь он злился на Алису и боялся, что я вмешаюсь в их разговор. Я притворился, что проверяю сообщения в телефоне.
Мы прошли контроль, забрали багаж и вышли на парковку. Я вызвал такси через приложение, а когда машина подъехала, кивнул Алисе:
Садись вперед. Тебя же укачивает.
Алиса бросила на меня недовольный взгляд, но все же плюхнулась рядом с водителем. Я знал, что на самом деле Алису не мутило в машине. По крайней мере, если в этом не был замешан алкоголь. Но все те годы, что мы были вместе с ее матерью, Алиса отказывалась садиться назад и устраивалась на переднем сидении рядом со мной. Полагаю, так выражалась ее ревность к матери, хотя мы никогда этого не обсуждали. Сейчас же она точно сочла мое поведение маленькой местью, но все-таки забралась вперед, решив в кои-то веки не спорить. Вообще, при Диме она вела себя на редкость хорошо и послушно. Интересно, почему?
Сейчас мы приедет и разместимся в доме, поведал я Диме, пока Алиса дулась на меня и слушала музыку в наушниках, а потом отправимся в ресторан.
Ресторан? переспросил он таким голосом, будто я сказал, что собираюсь сдать его в лабиринт Минотавра без всякой нити от Ариадны. З-зачем?
Так Новый год же, помнишь? усмехнулся я.
Я слышал, что только мы Что только у нас его так отмечают масштабно. В других странах Рождество же, нет?
Но мы-то из своей страны, верно? хмыкнул я. К тому же все-таки отмечают. В любом случае будет весело. Расслабимся, посмотрим салют. Потанцуем.
С кем потанцуем? ошалело переспросил Дима.
Вы с Алисой потанцуете, улыбнулся я, довольный собой.
Оставив Диму в полуобморочном состоянии, уж не знаю, что именно в моей речи привело к такому, я погрузился в свои мысли. Плохо, что у меня не было подарка для Димы. Не то чтобы я стремился сделать ему приятно, скорее в данном случае даже наоборот. Смутить, напугать, соблазнить определенно. Но не порадовать. Подошло бы что-то дорогое и двусмысленное, но у меня в чемодане валялась только безделушка для подруги Алисы. Кто же знал, что подруга Алисы окажется привлекательным парнем, которого я хочу затащить к себе в постель?
В коттедже, где мы остановились, было два этажа. На первом расположились две спальни, кухня, объединенная с большой гостиной, помещение со стиральными машинами и сушильным шкафом и небольшой сауной. Второй этаж был сильно меньше и представлял собой одну комнату без перегородок. Изначально я собирался поселиться именно там, но раз уж Алиса и Дима займут всего одну спальню, то я решил занять вторую.
Я успел сходить в душ и разложить вещи к тому моменту, когда в мою дверь робко постучали.
Да! крикнул я. Это ты, Алиса? спросил я почти уверенный, что это не она.
Это я, смущенно сказал Дима, открывая дверь. Можно, Максим Константинович?
Тебе всегда можно, заверил я его.
Мне нечего надеть.
Сходи голый, с невинным видом предложил я.
Я могу сходить и так, отрезал он, складывая руки на груди.
Я же никак не мог понять, какой у Димы характер. Большую часть времени он вел себя как размазня, но, вот же, иногда в самый неожиданный момент показывал зубки. Почему-то мне это нравилось, хотя должно было раздражать.
Меня, он подчеркнул голосом это слово, ничего не смущает в старых джинсах и растянутой футболке. Это вам сидеть рядом со мной. Если устраивает, то не стану вас больше отвлекать.
Я держался до последнего, но все-таки рассмеялся над пафосностью этой речи.
Постой, Дим, фыркнул я. Размер у нас разный, но давай все-таки посмотрим, что можно сделать.
Какое-то время мы перебирали брендовые шмотки в моем шкафу. Дима был вынужден стоять ко мне очень близко, и я чувствовал его запах. Мужской, но в тоже время мягкий, а не резкий. Хотелось притянуть его к себе и поцеловать. Вот к чему все это сопротивление? Ему же все понравилось тогда.
Вот неплохая футболка, сказал я, протягивая ему темно-зеленую, и вот, добавил я черную.
Максим Константинович, тихо спросил он, не глядя мне в глаза, зачем вы так делаете? Я же с Алисой. Она вам не чужой человек. Вы сделаете ей больно, если получите свое. Просто представьте.