Первым делом заглядываю на кухню, так как она ближе всего, обвожу её внимательным взглядом, здесь тоже всё так, как и было. Выхожу обратно в коридор, и иду в ванную, что находится напротив, в ней тоже пусто и всё на месте. И можно сказать, что у меня паранойя на нервной почве, но посторонний запах всё сильнее забивается мне в нос. Он приятный, но чужой, и его не должно быть в закрытой квартире.
Иду дальше, и оказавшись на пороге гостиной замечаю на журнальном столике открытую книгу стихов, которая явно была на полке рядом с другими книгами. Подхожу ближе и пробегаю глазами по строчкам открытой страницы: «Имей друзей поменьше, не расширяй их круг. И помни: лучше близкий, вдали живущий друг. Окинь спокойным взором всех, кто сидит вокруг. В ком видел ты опору, врага увидишь вдруг». Прочитываю строки стихотворения Омара Хайяма, любимого Вовкиного поэта, и резко разворачиваюсь, отбрасываю свою идею с осмотром дома, спешу покинуть квартиру, подхватываю ничего не понимающего сына на руки.
Строки этого стихотворения напугали, в них читалось предупреждения, вот только чего, я понять не могу. И уже находясь посередине коридора, слышу шорох, доносящийся из кабинета Вовы, вот только я уверена, там не мой муж.
Резко повернув голову в сторону приоткрытой двери, откуда донёсся посторонний звук, меня охватывает невыносимый ужас, и я начинаю двигаться в противоположную от двери сторону, с каждым шагом ускоряясь.
Я даже пытаюсь бежать, но все попытки мои тщетны, пятиметровый коридор кажется просто огромно-длинным, я бегу, как только могу, крепко держа сына на руках, а страх, кажется, только сильнее сковывает мои ноги и руки мешая двигаться. Мне наконец-то удаётся переступить через порог квартиры, оказаться на лестничной площадке и тихо захлопнуть дверь, которая до этого момента была открыта. Но тут же слышу стук, и дверь резко открывается, чуть ли не припечатывая меня к стене.
Хочу закричать, но не успеваю, мне закрывают рот широкой ладонью, бесцеремонно хватают поперёк туловища и вместе с Митей, который продолжает находится на моих руках, возвращают в квартиру, закрывая дверь на замок. Я никогда в жизни не испытывала настолько дикого ужаса.
До ушей доносится испуганный вскрик Мити, и этот звук помогает мне прийти в себя, я, недолго думая, кручу головой и кусаю за ребро ладонь, что зажимает мне рот. Громкий мат над головой, и чужая лапа исчезает от моих губ.
Отпусти меня! кричу тому, кто продолжает тащить нас по коридору нашей с Вовой квартиры, я пытаюсь выбраться, извиваюсь змеёй, но все бесполезно, мои руки заняты тем, что крепко держат сына, отбиваться мне нечем.
Не рыпайся, грубо отвечает мужчина.
Мне кажется, я начинаю плакать. Меня охватывает панический страх, и я не могу дышать, потому что в легких мало воздуха. Нужно успокоится, я же умею контролировать свои эмоции Зажмуриваю глаза, пару глубоких вдохов и выдохов, и я замираю всем телом. Как только я перестаю шевелиться, незнакомец меня отпускает перед дверью откуда я слышала посторонний звук, и отходит назад. Кажется, я должна радоваться, что ко мне больше не прикасаются, но нет. Моё сердце до сих пор бешено стучит, а перед глазами всё расплывается.
В моих руках замер Митя, мой малыш напуган, и всё это из-за меня. Нужно было слушать свой внутренний голос, и не приезжать сюда. Боже! Неужели слова Ростика оказались правдой?! Неужели Вова встрял в неприятности, и теперь нам всем грозит опасность?
Конечно грозит! кричит внутренний голос, в твоём доме посторонний мужик, и он явно не чай пришёл пить!
Ноги неожиданно перестают меня держать, и я с трудом удерживаюсь на них.
Заходи, доносится мне в спину приказ.
Делаю, что говорят, переступаю порог, ставлю Митю рядом, он неожиданно стал тяжёлым, вздрагиваю всем телом увидев ещё одного мужчину.
Вы Вы к-кто, крепко удерживая сына за руку, заикаясь задаю вопрос незнакомцу, сидящему в глубоком кресле за рабочим столом моего мужа.
В ответ вместо слов по мне проходятся цепким, оценивающим взглядом холодных глаз. Мужчина медленно растянул губы в улыбке, которая походила больше на оскал зверя перед нападением.
Я вопрос задала! Вы кто такой? не выдержала я его взгляда и удивляясь самой себе повышаю голос, даже не разу не заикнулась.
Мужчина склоняет голову набок, громко хмыкает и встаёт из кресла мужа, а я начинаю отступать назад, так как незнакомец очень большой, он на целую голову выше Вовки, если не больше, а я на минуточку еле достаю до плеча мужа.
"Господи, что же происходит?" в мыслях я уже на коленях перед незнакомцем, умоляя его объяснить, что происходит и отпустить меня и сына. Встав около стола и спрятав огромные кулаки в карманах брюк, он продолжает молча смотреть на меня, не предпринимая больше никаких действий.
Что вам от меня нужно? задаю ещё один вопрос, продолжая пятиться назад и практически тащить за собой сына. Митя с открытым ртом таращится на незнакомца.
Мне нужен твой муж, желательно в живом виде, и с языком во рту, наконец отвечает незнакомец, а моё сердце замирает на месте.
Что ему нужно от меня? Мой муж? В каком виде?
Всё тело сковывает страхом. Казалось, я вот-вот потеряю сознание, и только мой маленький сын удерживает меня и не позволяет отключится. Страх за него побеждает тьму, что грозится меня забрать в свои загребущие ручки. А мужчина, что проник в наш дом, делает шаг в нашу с Митей сторону.
глава2
Не подходите, с ужасом в голосе, шепчу вмиг севшим голосом.
Холодные глаза смотрят на меня так, будто я умалишённая, мужчина продолжает наступать. И чем ближе он подходит, тем дальше отступаю я, пятясь назад, притягивая к себе сына. Но далеко отойти не удаётся, я спиной упираюсь во что-то твёрдое. Вскидываю голову вверх и вздрагиваю всем телом.
За моей спиной стоит тот, кто поймал меня на лестничной клетке и притащил сюда.
Где твой муж, Даша? задаёт вопрос мужчина, что меньше минуты назад восседал в кресле моего Вовки.
Голос низкий и хриплый, от чего мурашки бегут по коже. Не отвечаю, потому как не знаю, что сказать. То, как он обратился ко мне по имени даёт понять мне, что этот человек знает многое о нашей с Вовой семье. Я не знаю где мой муж, я не знаю кто эти люди, я не знаю, что совершил Вова, но знаю одно. Мне нужно бежать, скрыться, спрятать сына и себя от этих людей. Вот только как это сделать?
Он ухмыляется на моё молчание, и сердце уходит в пятки, страх сковывает, обездвиживает, когда вижу, как он приближается и становится в паре сантиметров от меня. А я с места не могу сдвинутся, и причина тому не мой дикий страх, а верзила позади, что дышит мне в макушку.
Я не люблю, когда меня игнорируют, обхватывает мой подбородок своими пальцами, и поднимает моё лицо вверх, заставляя смотреть в холод глаз, говорит второй незнакомец, запомни это, Даша, словно совет на будущие, звучат его слова, и от этого становится дурно.
Убрав пальцы от моего подбородка, мужчина неожиданно присаживается на корточки, слегка дёргая ткань брюк вверх чуть выше колен.
Маленькая копия своего отца, смотря на моего сына, произносит незнакомец, Митя, а где твой папа? задаёт вопрос ребёнку, беря его своей лапищей за маленькое плечо.
Внутри всё холодеет, я боюсь за сына.
Не трогайте ребёнка, чуть не скулю, тяну на себя Митю, мы не знаем где Вова, он не вернулся с рейса, говорю правду, и надеюсь на то, что после этого нас отпустят.
Ещё я не люблю, когда кто-то влезает в мой разговор с другим человеком, Даша, не смотря в мою сторону произносит тот, кто продолжает удерживать моего ребёнка на месте, запоминай, и не совершай такого больше, иначе накажу, говорит мужчина.
Мне только, что дали понять, что нас не отпустят.