Было неконтролируемое видение? забеспокоилась Санса. Стоило слегка кивнуть, она забрала из моих рук кувшин, подвела к постели и уточнила: Как долго?
Ноги дрожали. Я боялась, что они не удержат меня, поэтому опустилась на край кровати и только затем отозвалась:
Секунд пять-десять. Впрочем, не знаю.
Тебе следует обсудить произошедшее с профессором Толдри. Неконтролируемые видения очень опасны. Преподаватель обязательно даст дельный совет. Об ужасном родственничке потом расскажешь. Тебе срочно нужны мятный чай и часок крепкого сна, заботливо проговорила Санса, уложила меня в постель и накрыла теплым пледом.
Пока я прокручивала в памяти разговор с мерзким родственничком, подруга приготовила чашку ароматного травяного чая. Он унял нервы и позволил задремать. Мне следовало тем же вечером вызвать видение или хотя бы бросить руны, но я подумать не могла, что обозленный граф подложит свинью такого размера
* * *
Спустя неделю
Настал долгожданный день. С минуты на минуту должны были раздать конверты с распределением. Я почти не волновалась, считала, что место в Альянсе императорских оракулов решенное дело, тем не менее легкое беспокойство все же испытывала. В отличие от меня, многие одногруппники и однокурсники были сегодня необычайно возбужденными, общались чересчур эмоционально, отчего в Зале собраний царил шум и гам.
Казалось бы, зачем оракулам тревожиться, если можно разложить карты или сесть на треногу в практической комнате и узнать результаты распределения? Все просто лишь на первый взгляд. Предсказывать собственное будущее умели единицы, особо одаренные маги. Рождались они редко, где-то раз в тридцать-сорок лет, и зачастую занимали самые высокие должности в области предвидения, такие, как пост Главного императорского оракула и ректора Академии предсказателей. Со слов адептов, наш глава, профессор МакГилз, обладал уникальным даром предвидения и запросто мог возглавить Альянс императорских оракулов, однако по неизвестной причине маг предпочел менее оплачиваемое и в то же время более спокойное место работы.
Еще одной причиной, по которой адепты не могли знать результатов распределения, был запрет на перекрестные предсказания. Его ввели пару веков назад, когда один из выпускников академии возглавил любимое учебное заведение. С той поры адепты при поступлении давали клятву и не могли ее нарушить. Вернее, могли, но предсказание было пустым: либо видение не сбывалось, либо не появлялось вовсе.
В Зале собраний наступила полнейшая тишина только с появлением пресловутого профессора МакГилза. Он поднялся на трибуну, заклинанием усилил голос, чтобы не брать медный рупор, и зычно заговорил:
Дорогие адепты! Совсем скоро вы выпорхнете отсюда почтовыми голубями. Служите на благо народа, во имя добра, никогда не становитесь на сторону зла и не порочьте заведение, являвшееся вам домом долгих пять лет, не предавайте преподавателей и сокурсников, которые заменили семью. В вашей жизни будет много соблазнов. Кто-то устоит, кто-то нет. Мой вам совет: что бы ни случилось, оставайтесь людьми. Удачи!
Шквал аплодисментов взорвал тишину. Ректор говорил всегда коротко, по делу и очень проникновенно. Стоило ему покинуть зал, как кураторы групп взяли стопки конвертов, заготовленные секретарем профессора МакГилза, и принялись раздавать взволнованным адептам.
Я получила заветный прямоугольник одной из первых, ведь моя фамилия начиналась на букву «В».
Айрин, это тебе, ласково, почти по-матерински произнесла магистр Лемеш, протягивая его. Уверена, там лежит билет в лучшую жизнь. Ты этого достойна!
Спасибо, растроганно вымолвила я и распечатала конверт, только когда преподавательница отошла от меня на несколько шагов.
Улыбка сползла с губ, едва глаза пробежали по аккуратно выведенной строчке, точнее, двум словам. Я несколько раз моргнула, решив, что мне померещилось, но нет, содержание листка не изменилось ни спустя десять секунд, ни по истечении минуты. Тогда я подумала, что магистр Лемеш перепутала конверты, и взглянула на лицевую сторону. Опять-таки нет. На белом прямоугольнике значилось исключительно мое имя.
Не может быть, нервно хохотнула я и задалась вопросом: Что делать?
Немного поразмыслив, достала монету и провела ребром по строчке в надежде, что происходящее глупый розыгрыш, что истинное распределение кроется под слоем чернил. Чрезмерные усердия ни к чему не привели. Назначение оставалось неизменным.
Впервые за два года я готова была расплакаться, как вдруг со стула с радостными воплями вскочил мой одногруппник Алекс Пейнтинг. Его выкрики казались бессвязными и нечленораздельными. Тем не менее мне удалось понять, что место в Альянсе его. С какой стати?! Учился Алекс хуже меня, да и дар у него был слабее. Почему заветную должность получил он, а не я?
«Борись за свое счастье! Никогда не опускай руки!» словно наяву услышала мамин голос.
Так и поступлю, решительно вымолвила я, встала и вихрем покинула зал.
Ноги сами принесли меня на второй этаж. Однако попасть на прием к ректору по первому желанию было нельзя. Сначала следовало пройти допрос и зрительный обыск у его личного стражника в юбке.
По какому делу? удивительно мягко осведомилась одна из виновниц воцарившегося хаоса и нарастающей паники, хотя обычно вела себя с адептами не слишком радушно. Что на нее вдруг нашло?
Крайне срочному и жизненно важному, с придыханием ответила я, вцепившись пальцами в тряпичную сумку.
Очевидно, у меня был очень взволнованный вид, раз она незамедлительно встала, доложила обо мне главе и сказала по возвращении опять-таки услужливо:
Господин ректор ожидает вас, миссис Вудсток.
Я поблагодарила женщину и ступила в просторный и довольно светлый кабинет. Его хозяин, статный седовласый мужчина, поднялся из-за широкого письменного стола и двинулся мне навстречу.
Что случилось, Айрин? На тебе лица нет, по-отечески вымолвил он.
Скажите, пожалуйста, каким образом я получила свободное распределение? говорить спокойно не удавалось. Голос хрипел, то и дело надламывался. Его дают либо закоренелым прогульщикам и разгильдяям, которым все равно, что с ними будет дальше, либо женам стражников и дознавателей. Но мой муж погиб при исполнении два года назад. Я вдова и одна из лучших адепток на потоке! Почему мне не досталась должность императорского оракула?
Ректор нахмурился и развел руками.
Очень просто. На этом настоял лорд Айен, твой дядя. В прошлую пятницу он прислал на мое имя письмо с настоятельной рекомендацией освободить тебя от распределения, поскольку ты в положении, также с заверениями, что всю заботу о твоем будущем он берет на себя. Поэтому я был вынужден отдать место в Альянсе Алексу Пейнтингу. По успеваемости он следует сразу за тобой.
Что?! ошеломленно воскликнула я.
Услышанное не укладывалось в голове. На плечи словно скала навалилась. Мне понадобились едва ли не все силы, чтобы на дрожащих ногах добраться до ближайшего стула и опуститься на край. Я уронила лицо в ладони и стала глубоко дышать в попытке успокоиться.
«Нашел-таки способ поквитаться. И какой! Лишить меня работы, счастливого будущего Кто захочет взять на службу неопытную предсказательницу? На что жить по окончании учебы? Озлобленный граф сделал все, чтобы непослушная племянница пришла к нему и молила о прощении. Тогда ему не составит труда найти другого жениха. Или уговорить того же Ранделла заключить новое соглашение на более прибыльных для него условиях и менее выгодных для меня и ужасного родственничка», зароились панические мысли.