Давид, Лиана, возьмите свои тарелки и отнесите на кухню, пожалуйста, прошу их.
На меня тут же устремляются две удивленные моськи. Не ожидали подобного, это точно.
Мам, я опаздываю в школу, буркает Давид. Почему я должен убирать?
Строго на него смотрю, всем видом показываю, что я серьезно.
Он к моим строгим взглядам не привык. Корчит недовольную мину, но берет тарелку, кладет на нее столовые приборы и уносит.
Я тоже уберу, кивает Лиана.
Хватает свою тарелку, напрочь забыв про вилку, и с важным видом несет ее на кухню. Потом шмыгает наверх.
Едва дети уходят, муж впирает в меня гневный взгляд.
Я ждал тебя вчера ночью. Объясни русским языком, почему ты не пришла?
Мне еще надо объяснять? смотрю на него с обидой. Ты не помнишь, что вчера было?
Лицо Айка резко грубеет. Он плотно сжимает зубы, поигрывает желваками.
Мария, оглянись вокруг, он обводит взглядом гостиную. Вот это все обеспечил тебе я. Неплохо, да?
И вправду оглядываю гостиную.
Она у нас шикарная: просторная, светлая, обставлена со вкусом.
Я шила серебристые занавески, которые висят на окнах. Лично выбрала каждый предмет интерьера, старалась найти гармонию, идеальное сочетание серого и синего. Как рабыня Изаура, ежедневно прибираю здесь и в остальных комнатах.
Но да, оплатил все это мой супруг.
Он тем временем продолжает.
Ты, моя дорогая, расслабилась. Если ты думаешь, что можешь устраивать мне на пустом месте бунты, то нет, я этого не допущу. Мотать себе нервы из-за ерунды не позволю. Бабские истерики оставь при себе. Это последняя ночь, которую ты провела не в нашей спальне. Ты должна спать со мной. Всегда! Я глава этого дома. Ты должна меня уважать и слушать.
От его тирады у меня начинается нервная почесуха и прорывается истерический смех.
А правую почку я тебе не должна?
Ты почему мне хамишь? он злится еще больше.
Потому что ты обалдел! шиплю на выдохе. Ты обнаглел в край, Айк!
Закрой рот, цедит он и пристально на меня смотрит.
От подобной грубости я немею.
Айк продолжает тем же тоном:
Если я еще хоть раз услышу от тебя что-то подобное, заберу у тебя карту. Неделю походишь с пустым кошельком, прочувствуешь, как оно, может начнешь ценить. Ты все поняла?
Раньше Айк никогда не позволял себе попрекать меня деньгами.
Что? Сижу с отвисшей челюстью.
Айк не отвечает мне.
Молча встает и уходит.
Я же остаюсь на месте, через пару минут слышу, как хлопает входная дверь. На улице раздается звук мотора. Муж уезжает на работу.
У меня трясутся руки, ничего не могу делать. Нет сил, даже чтобы встать и прибрать со стола.
И что, теперь у нас с ним будут такие отношения? Он делает что хочет, а если мне что не по нраву, станет шантажировать меня деньгами? Где тут любовь? Уважение? Я его должна уважать, а меня не надо?
Самое печальное, наши отношения стали такими не сегодня. Да, Айк всегда был строгим, но раньше ничего подобного себе не позволял. А впрочем, в последние годы он в принципе вел себя слишком высокомерно. И я все сносила. Зачем?
Я так не могу.
Я так не хочу!
Достаю из кармана домашнего платья телефон и набираю номер психологической помощи.
Мам, ты как? Как давление?
Привет, доченька. Мать явно рада моему звонку. Уже получше, спасибо. Так хочу поздравить Лианочку, жаль вчера не смогла к вам прийти.
А мне вот не жаль. При маме я сто пудов разрыдалась бы, прям как маленькая.
Мамуль, можно мы с Лианой и Давидом приедем к тебе на пару дней? Мне очень надо
Конечно, приезжайте, тут же соглашается она.
Наконец я встаю. После принятого решения в теле даже появляется энергия.
Не знаю, правильно ли поступаю, но по-другому сейчас не могу.
Иду собирать вещи.
Глава 4. Мог или не мог?
Мария
Мам, на фиг нам торчать у бабушки? упирается Давид, когда я паркую машину у дома матери. У меня завтра контрольная, ехать в школу далеко
Я тебя отвезу, пытаюсь его убедить. Ты успеешь, ничего страшного.
Ага, по всем пробкам, ворчит он, вперив меня сердитый взгляд.
Лиана тоже не в восторге от того, что мы поехали к бабушке на несколько дней. Еще бы, ведь бабушкина скромная двушка не сравнится с нашим двухэтажным домом, где есть крытый бассейн, куча мест, где можно поиграть, не говоря уже о набитой игрушками комнате дочки, которую она обожает.
Лиана любит бабушку, но гостить у нее подолгу никогда не хочет.
Она морщит носик и канючит:
Мам, давай возьмем бабушку и поедем к нам домой? Там же лучше!
Смотрю на этих двоих и не знаю, как их убедить.
Дети, я вас прошу, пожалуйста, послушайтесь меня, так надо! на последних словах мой голос срывается.
Еле сдерживаюсь, чтобы не зареветь.
Давид хмурится и неожиданно спрашивает, прямо как взрослый:
Мам, что случилось? Что-то случилось, да? Иначе ты бы нас к бабушке с вещами не тащила.
Лиана тут же делает большие глаза, навострив ушки.
И как мне им все объяснить?
Пытаюсь как-то смягчить ситуацию:
Просто мне и вашему папе нужно немного побыть отдельно друг от друга
Мам, я не тупой, вдруг выдает сын. Вы что, разводитесь?
Нет, качаю головой.
А про себя добавляю: «Пока нет».
Сын вылезает из машины сердитый донельзя. Помогает мне с чемоданами. Я беру большой, а он тот, что поменьше.
Мы вытаскиваем Лиану, все вместе идем к подъезду, поднимаемся на пятый этаж.
Стучу в дверь маминой квартиры.
Доченька, привет. Она очень рада меня видеть.
Она у меня не старая, ей всего пятьдесят, но в уголках глаз и на лбу уже много морщин, хотя волосы по-прежнему медово-русого оттенка, прямо как в молодости. Впрочем, она у меня парикмахер сам бог велел следить за прической.
Она видит наши чемоданы, грустно вздыхает. Но быстро натягивает улыбку и говорит детям:
Внучки, проходите, я вам испекла пирожки, ваши любимые, с вишней.
Мы отправляем детей на кухню, делаем им какао.
Пока они жуют угощение, мама хватает меня за локоть и ведет в спальню.
Мы усаживаемся на ее кровать, застеленную пушистым розовым покрывалом.
Доченька, что произошло? спрашивает она.
Наконец мне не нужно носить никаких масок, улыбаться и притворяться, что мир остался прежним.
Я кривлю лицо, болезненно всхлипываю и признаюсь ей:
Айк мне изменяет
Мама сидит в полном шоке, качает головой и говорит:
Твой Айк изменил тебе? Да нет, он не мог. Кто угодно, но только не он!
Мне противно вспоминать вчерашнюю историю с секретаршей, но я все же рассказываю ее маме во всех мучительных деталях.
Это было так мерзко! заканчиваю свой рассказ. Так нагло, так показушно с его стороны! В нашем же доме, на дне рождения, когда внизу куча гостей, свекры. Он этим практически подписался под тем, что ему безразличны мои чувства. Ну что это, как не наглость в последней степени такое учудить, мам?
Да никакая это не наглость, машет она рукой. Дурость это! Доченька, может, ты не так поняла? Ну не верю я, что твой Айк мог такое совершить
Скажи мне кто еще пару дней назад, что он так сделает, я бы плюнула этому человеку в лицо. Ибо вот уже много лет я была в нем абсолютно уверена
Мы с Айком вместе со школы.
Точнее, в школе-то мы не слишком ладили, особенно в первые месяцы. Зато потом
Я часто вспоминаю, как мы с Айком познакомились.
Мама как раз переехала со мной и сестрой в новый район, в ту самую квартиру, где до сих пор живет.
С первого сентября я пошла в новый класс.
Это очень сложно в семнадцать попасть в абсолютно новое окружение, где тебе совсем не рады. Одиннадцатый класс для меня был сплошным испытанием.
И главным человеком, который испытывал меня на прочность, стал Айк.
После первого же учебного дня он подловил меня у школы и объявил:
Будешь моя, без вариантов.
Он сказал это так просто, будто я безвольная кукла и в принципе не могу иметь своего мнения на этот счет. Мне такое отношение показалось дикостью. К тому же худой черноволосый парень с пушком вместо усов и тяжелым взглядом не очень-то меня привлек физически.