Развлечением было смотреть на развивающиеся отношения той симпатичной медсестрички, которая возила меня по этажам и моего соседа по палате, который плел сетки. Его звали Валера, студент третьего курса мединститута, а симпатяшку поэтически именовали Катериной. Она явно запала на Валерку и заливисто смеялась, сопротивляясь для виду, когда он заваливал ее потискать на свою кровать. Как-то он мне крикнул смеясь, Вовчик придержи дверь, чтобы Катерина не смылась.
Я по инерции дёрнулся, а потом вернулся на кровать. Счас, ага. Он ее тискать будет, а я на это смотреть
К концу второй недели мама сказала, что завтра будет разговор с лечащим врачом. После привычной проверки, ощупывании и рассматривании зрачков врач попросил меня присесть несколько раз, помахал карандашом перед глазами и зарылся в свои бумаги. На углу стол стоял стакан с какой-то жидкостью и в нем несколько стеклянных градусников. Врач неловко двинул локтем и стакан, как в замедленной съёмке, полетел на пол. Я непонятно каким образом, успел дёрнуть рукой, развернуть кисть и поймать стакан. Врач удивлённо посмотрел, хмыкнул и поблагодарил меня, ну в принципе можно хоть завтра выписываться. Но обязательно нужно следить за самочувствием. Никаких физических нагрузок в течение трёх месяцев, освобождение от физкультуры и т. д.
Утром мама привезла мою одежду и получил на руки бумаги с выпиской, мы наконец-то вышли на улицу.
Господи, какой вкусный воздух, мам, а давай пройдемся через парк.
Нет сына, тебе рано гулять, давай-ка лучше на троллейбусе. Сев у окна и очистив кружочек на стекле, я с интересом смотрел на город. Непривычно пустые дороги, мало частных машин, в основном общественный транспорт. Дома меня дружно встречали все, кроме отца. Слезы навернулись на глаза когда я обнимал обеих бабушек. Как много хорошего с ними связанны, как много они мне дали.
Обалдеть, бабушка испекла мой любимый рыбный пирог. Высоченный пирог из жирной северной рыбы типа палтус или ледяная с лаврушкой и чёрным перцем. Располовинив пирог на две части, я вдохнул непередаваемый вкус пышного теста, пропитанного рыбным духом. Запивая это чудо куриным бульоном, я пытался отвечать на вопросы.
Надо что-то придумать, мне ещё неделю сидеть дома. Зимние каникулы-то в разгаре. За это время надо бы подготовиться к школе.
Мам, можешь попросить Светку прийти к нам домой. Нужна её помощь, я много пропустил.
Света Анохина кроме того, что была моей одноклассницей, отличницей и вообще заучкой, ещё училась у моей мамы в музыкалке. И мама всегда, не доверяя мне, через Свету передавала записки учителям.
Ну, хорошо, я позвоню Светочке, при этом мама растерянно посмотрела на меня. Чёрт, палюсь по полной, я видимо в той жизни никогда бы ни попросил маму об этом.
До вечера я скрывался в своей комнате под предлогом лёгкого недомогания. Утром Кока накормила меня вкуснейшими блинчиками с творогом. Бабушка была уже на работе, её сестра Кока уже вышла на пенсию и занималась домом и внуками. Мама тоже в школе, подтягивала лоботрясов во внеурочные часы во время каникул. Сестра привычно тарабанила свои гаммы на инструменте. А я занимался планированием своей жизни на ближайший год.
Со школой я проблем не видел. Надеюсь, Светка мне поможет, напомнив элементарные вещи. Далее надо начинать свое физическое развитие.
Я встал с дивана, который являлся по совместительству и моей кроватью, и подошёл к зеркалу. Скинул футболку и вытянутые домашние треники. На меня смотрел высокий худой парень с узкими плечами, руки казались непропорционально длинными. Ноги тоже не поражали воображение. Лицо нормальное, можно сказать приятное, только ещё детское. Нос, перебитый в детстве, доставлял проблемы с дыханием. В четырнадцать лет мне сделают операцию на нос по выпрямлению перегородки. Нос частично задышит, но на всю жизнь останется раздавленным пельменем, как у старого актёра Жан Габена.
Света навестила нас после обеда. Влетела с мороза, скинула шубку и отказавшись от предложенного Кокой чая, прошла ко мне в комнату. Я непроизвольно засмотрелся на девчонку. Натуральная голубоглазая блонда с копной завивающихся волос. Среднего росточка и страшно деловая.
Ну, что у тебя?
Судя по тону, особым уважением я у нее не пользуюсь. Ну конечно, я не был образцом мужественности. В классе держался обособленно, от конфликтов старался уходить, если приходилось драться, пытался, но как правило проигрывал. Всю жизнь у меня была одна идиотская черта. Я не мог убегать в таких ситуациях. Ну например, меня предупреждали, что после школы меня будут ждать пацаны из параллельного класса, наказать за то, что столкнулся с кем-то в коридоре и не уступил дорогу. Вместо того, чтобы слинять через боковой выход из школы, я тащился через главный выход как на Голгофу, шаркая ногами. И, естественно, получал свои дивиденды. Конечно, это разносилось по классу и не добавляло мне уважения. Да, надо менять ситуацию.
Сделав многозначительную паузу, Света даже перестала торопливо мотать носком тапочка, вопросительно ожидая моей реакции:
Свет, такое дело. Не знаю, как лучше сказать, но мне нужна твоя помощь.
У той даже лицо вытянулось от удивления. Она ожидала, что угодно, но не просьбу о помощи.
Я упал и повредил голову, тяжелое сотрясение мозга. Я пока никому не говорил, что не помню года два из своей жизни. Вообще, ни в школе, ни дома.
Света слушала, не прерывая.
Пожалуйста никому не говори об этом.
Дождавшись кивка, я продолжил.
Ты можешь напомнить мне про школу, с кем я сидел, с кем дружил, по предметам, что проходим. Ну и все такое.
Пауза затянулась, девочка что-то прокручивала в голове и когда я решил, что зря затеял этот разговор, Света выдала:
Я поняла, конечно, помогу. Значить, сегодня уже не получится, а завтра приду к 10.00
Yes, есть первый шаг. Теперь, где там мой школьный портфель.
Так, дневник прикольно. Пятёрок и двоек мало. В основном тройки и четвёрки. Математика получше, русский язык и литература трояки. Физра и труд, естественно, пятерки. Английский, рисование, пение, природоведение четыре. Несколько записей от классной руководительницы с просьбой обратить внимание на мою невнимательность на уроках.
Ну все ожидаемо. Стопка учебников за пятый класс. С этим ясно.
Попробую-ка я подвигаться. Начал разминку, растяжка. Аккуратно приседания, вроде нормально. Отжавшись от пола десять раз, почувствовал лёгкие неприятные ощущения в голове. Так хватит пока, рановато напрягаться.
Надо ещё попросить Коку научить меня своим йоговским зарядкам. Сестра бабушки часто меня удивляла несвойственными для всех бабушек умениями.
Дело в том, что моя семья по маминой линии приехали в Союз из Китая. Туда мой прадед с супругой каким-то образом попали в 1905 году из Польши, в то время провинции Российской империи, на КВЖД китайскую военную железную дорогу, где он и проработал до конца жизни кладовщиком, сначала гражданином Российской Империи, затем совзагранслужащим. Там же, в городе Дальний родились две сестры, мои бабушки. Старшая вышла замуж за успешного фабриканта и родила в городе Харбин мою маму и дядю. И уже, когда великий кормчий Мао шуганул всех не китайцев из страны, дед поехал в Америку, а бабушки с двумя детьми решили вернуться на родину. Это было в далёком 1957 году. Правда родина стала к ним неродным местом и вместо западной Украины или Польши, отправила в центральный Казахстан, в голую степь. Там мама окончила в Щучинске музучилище, и все переехали в Караганду. Отец же, окончив харьковский горный институт, по распределению тоже попал в Караганду, где и познакомился с мамой. Именно из Китая пришли непонятные умения Коки, тёти моей мамы. Они рассказывали удивительные вещи о том обществе, которое сформировалось на севере Китая после революции. Белоэмигранты, остатки княжеских фамилий, совзагранслужащие и прочие беженцы от революции образовали анклав, со своими школами, университетами и магазинами.