Она однозначно ошиблась офисом. Теперь понимала это совершенно точно. Зашла туда, где кого-то ждали, случайно выдала себя за другую девушку, и теперь собирается играть её роль. Ведь собирается?
«У него на спине скрещенные ремни от кобуры. У него зад такой же стальной, как лицо» она попросту не могла сейчас сообщить всем правду. Не побыв с ним ещё.
Ну пошли, краса, переодевать тебя. Кто клюнет на такую «училку», а? Чем думала?
Ей выдали юбку гораздо короче той, что на ней была. Кожаную. И короткую фривольную курточку благо, размер подошёл. Чулки и высокие ботфорты. Сообщили, что у неё пять минут.
И Ринка, не веря тому, что делает, принялась переодеваться.
Она никогда не встревала в авантюры. Ни в какие. Образцово-показательный ребёнок, вечная отличница сегодня она ощущала себя так, будто укололась. Или выпила с утра. Что-то в жизни кренилось, её куда-то несло, фундаментальные пласты задвигались, проложив посередине трещину.
Ирине даже не могла понять, нравится ли это ей. Нравится с одной стороны. С другой река жизни вдруг стало слишком бурной, её куда-то несло. Но ведь если хочешь острых ощущений, садись в лодку, начинай грести, чтобы не утащило в потоке.
Грести Ринка училась впервые. И слишком резко.
Я же вернусь за одеждой? спросила бородача, когда вышла из пустой комнаты обратно в прихожую.
Конечно, вернёшься. Я её целлофаном прикрою, чтобы не запылилась.
Уже хорошо.
Ей бы спросить, куда она попала, чьё место заняла. Что её ждет в следующие два-четыре часа, но как спросить и не выдать себя? И волнение, конечно же, отразилось на лице.
«Администратор» хмыкнул:
Да не волнуйся ты, будто мысли прочитал, к вечеру будете дома. Может раньше. Александер о тебе позаботится. И да, оплата по выполнению задачи. Наличными на руки, как договорились.
Оплата? За что?
Вопросов слишком много, ответов ноль. Ещё можно сбежать, сказать, что её приняли за другую, и Ирине, как вечный тугодум, открыла рот.
Но тут вновь показался он её греческий Бог. Жёсткий, неулыбчивый Александер. В футболке, открывающей накачанные руки, с этой его неповторимой, сворачивающей её в узел, аурой.
Спросил:
Идём?
И она, удивив себя в который раз за день, кивнула.
*****
Они ехали за город.
Однозначно в какую-то глушь, потому что сначала кончилась городская, после сельская местность по обочинам поплыли леса.
Ринка истерзала себя предположениями о том, что случится дальше, её фантазии попросту не хватало. К тому же страх. Пополам с возбуждением, потому что руки у водителя, лежащие на руле и рычаге переключения скоростей (по всей видимости, Александер с презрением относился к «коробкам-автоматам») были красивыми, мужскими. Как и всё остальное. Было бы верным сказать сейчас: «Я не та, за кого вы меня приняли», и тогда он, скорее всего, развернёт машину, отправит её домой.
Ирине этот крайне логичный вариант отчаянно не подходил. Будто не лез круглый шарик в фигурную квадратную прорезь замочной скважины. Она, совершая сейчас то, чего не совершала никогда, ехавшая с незнакомым человеком и выдававшая себя за другую личность, вообще выпала в параллельную реальность. И язык присох к нёбу. Её раздражала новая одежда, будто на неё натянули не вещи, но чужую кожу, и теперь предстояло играть роль, как в театре. Ринка неожиданно задумалась, отчего она раньше не подумала о театральном кружке? Возможно, ей бы понравилось. Ведь быть кем-то другим подчас проще, чем собой. Не так напряжно, несерьёзно. И лишь потому, что на секунду ощутила себя кем-то иным, осмелилась спросить:
Куда мы направляемся?
В парк Литсау.
Литсау? Территория заповедника, где светлый «человеческий» лес переходил в дремучий. В одиночку бы она там никогда гулять не осмелилась. Людей почти нет, поселения далеки. Для чего им в парк?
Какая у меня роль?
Тебе не сказали?
Водитель посмотрел на неё странно. Сначала ей в глаза, после скользнул взглядом по её напряжённым ладоням, зажатым между колен. И не поймёшь, то ли полюбовался стройными ногами, то ли испытал отвращение к распутным чулкам.
Никогда не поздно повторить задание.
Она почти чувствовала себя той, которую играла некой простой и недалёкой девахой, способной носить столь короткую куртку и юбку «до пупа». Наверное, если посмотреть сзади, откроется вид на начало её ягодиц. Стыд-то какой. Ирине покраснела.
Тебе нужно будет погулять там.
Тишина в салоне.
И всё?
И всё.
Если спросит зачем, выдаст себя с потрохами.
Возможно, гулять придётся какое-то время, пояснил Александер, на профиль которого она осмеливалась смотреть крайне редко и непродолжительно, хотя нравился он ей чрезвычайно. Час. Может, два.
Погулять хорошо. Час-два в чужих ботфортах. Что ж, выдержит, хотя обувь как минимум на размер больше её собственной, к тому же каблуки.
Страшно? вдруг спросил её водитель. И она залипла в его проницательном взгляде, серьёзном и красивом, как в аквамарине.
Нельзя говорить, что ей страшно. Если уж влезла в чужую шкуру, нужно соответствовать.
И потому покачала головой.
Александер её реакцию никак не прокомментировал, отвернулся, стал смотреть на дорогу. Но ей показалось он не поверил.
*****
Александер Десплат.
Он мог бы провести двое суток до отъезда на съёмной квартире. Почитать местные журналы, пощёлкать каналы, хотя они едва ли представляли для него интерес. Но он не мог. Не мог сидеть на месте после того, как наткнулся взглядом на то объявление у полицейского участка. На стенде «Разыскивается» висел портрет непримечательного мужчины с пустыми сумасшедшими глазами. Серийный убийца, восемь жертв.
Алекс зачем-то поднял по своим каналам информацию о преступлениях.
Копы гонялись за ним уже полтора года. Но изворотливый ум некоего Тамаша Истрате предвидел действия властей наперёд. Маньяки так умеют.
Наверное, Десплат мог бы пройти мимо, не заметить, забыть не его дело. Но проблема заключалась в том, что он его почувствовал. Работая «тестером частот», Алекс отлично щупал пространство, эмоции, шлейфы всё, чем чадили люди. Его работа, собственно, заключалась в другом: проверять, не воздействуют ли расположенные в местных городах порталы на земное пространство, не провоцируют ли случайные сдвиги частот. Если такое случится, забредший не туда человек может провалиться в «карман», испытать галлюцинации, временное умопомрачение. Комиссия жёстко следила, чтобы технологии, привнесенные с Уровней, на «аборигенов» не влияли.
Десплат, ввиду высокой чувствительности, считался одним из лучших. Он ещё позавчера завершил тесты, забил результаты в базу, отправил по закрытому каналу. Сбоев не было, порталы работали штатно и на местных не влияли. Проверил безопасные зоны, ловушки «страха», которые не подпускали людей близко, сворачивали последних с ненужной дороги. Работа ему нравилась. Хотя военную службу, оставленную в прошлом, он любил тоже. Хорошо, что к «сервисникам» предъявлялись в том числе требования наличия навыков «атаки-защиты» это мотивировало держать себя в хорошей форме. Нельзя заниматься только тем, что расслабляет, напрягаться иногда полезно.
Полицейским он решил помочь сам. На прямое вмешательство в чужие судьбы стоит запрет, но при критических условиях В общем, сможет отбрехаться в рапорте. К тому же свербела затылок протянувшаяся от Десплата к маньяку-Истрате после взгляда на фото невидимая нить. Канал. Конечно, Александер не впрямую «преследователь» (здесь речь о «Чейзере» или «Чейзинге» как навыке охотника выслеживать жертву прим. автора), но при его показателях он вполне мог бы после тренировок им стать.
Тамаш, так или иначе, был у него на крючке. И Алекс знал, что сегодня он появится в Литсау, чувствовал. Потому еще вчера, чуть превысив полномочия, отдал приказ повесить вокруг заповедника сеть, не впускающую на территорию особ женского пола. Чтобы избежать жертв.