Я напряглась, как струна, и сжала пальцы в кулаки.
Они убьют всех мирных жителей? Вместе с детьми? Женщинами?
Проклятых уже не спасти, вряд ли безумная ведьма согласится снять проклятие. Разве не милосердно оборвать муки бедных людей? инквизитор пристально смотрел на меня, пальцы его сжались в кулаки.
Это чудовищно, я опустила голову. Не могу смотреть ему в глаза, слишком тяжелый и холодный взгляд.
Это жестоко, но справедливо.
Знаешь, что, инквизитор? Ты ничуть не лучше той ведьмы!
Внезапно послышался стук, и мурлыкающий голос по ту сторону двери произнес:
Господин, к вам можно?
Фу, гадость какая. Наверное, это и есть та, кого ждал этот этот нехороший человек. Зато ведьм развратницами называют!
Дверь начала открываться, и я замерла, как мышка. Но инквизитор сделал жест рукой, и та захлопнулась с громким стуком, ключ сам по себе провернулся в замке.
Уйди вон!
Послышалось обиженное бормотание и звук удаляющихся шагов. Инквизитор вновь посмотрел на меня и продолжил:
Я не убиваю невинных. Только ведьм и тварей Хаоса.
Ты должен уничтожить ее?
Он кивнул.
А ты поможешь мне выйти на след.
Этот человек испытующе глядел на меня, пока я молчала. Пыталась осмыслить его слова. Просит меня о помощи? Или все-таки приказывает?
Это чудовище ты тоже будешь защищать? Не выдашь сестру?
Я могу попытаться снять проклятье с жителей.
Ты настолько сильна? Какая у тебя ступень?
Третья.
Чтобы снять чужое проклятие, надо иметь не меньше четвертой.
Я попытаюсь.
От мысли о том, что невинные жители будут сожжены, сделалось дурно. Перед глазами встал кошмар моего детства: полыхающий дом, едкий дым и темная беззвездная ночь, видевшая это преступление. Застарелый ужас вновь поднял голову и показал свое страшное лицо.
Нет, не смогу остаться в стороне.
А что насчет ведьмы?
Нам запрещено вмешиваться в дела сестер, ответила упрямо, хотя душу уже грызло сомнение. Я не одобряла, когда силу Хаоса применяли во зло.
Лицо инквизитора исказилось презрительно. Он встал и отошел на шаг назад. Серебряная бляха качнулась, и самоцветы рассыпали алые искры по стенам.
Тот, кто позволяет твориться злу, и сам является злом.
Я не зло.
Так докажи! Как тебя зовут?
Йованна. А тебя?
Не твое дело.
Он набросил рубашку и опустился в кресло, но взгляда не отвел. Я подергала руками.
Развяжи меня. Я не убегу.
Похоже, инквизитор остолбенел от такой наглости. А я, почувствовав себя в относительной безопасности, действительно обнаглела. По крайней мере, эту ночь я буду жить.
Может, тебе еще подушку взбить, ведьма? Или напоить этим молоком на ночь? Чтобы крепче спалось, голос сочился нехорошим сарказмом, он кивнул в сторону подноса. Там яд?
Я не собиралась тебя убивать, говорю же. Хотела просто усыпить.
Поразительная доброта. И чему вас только учат?
Не все ведьмы злые.
Я не знаю, есть ли на твоих руках кровь. У тебя на лбу это не написано. Йован-на.
Он произнес мое имя медленно, растягивая последний слог. Словно оценивал, как оно звучит.
Не хочешь не верь. Главное, что я это знаю, упрямо тряхнула головой. Волосы так и лезли в лицо.
Ты странная, ведьма. Те, кого я встречал раньше, сыпали проклятиями, визжали и ругались.
Не удивительно. И ты бы кричал, если бы тебя поджаривали.
Я и тебя сначала собирался, ответил он буднично и сложил пальцы в замок. Но что-то меня остановило.
«Очень рада» хотела сказать, но благоразумно промолчала. Не стоит дергать судьбу за хвост. Я и так уже наворотила дел.
Мой собеседник молчал. Я чувствовала напряжение в воздухе, оно повисло, как грозовое облако. Есть люди, с которыми приятно просто слушать тишину, но рядом с этим человеком ее не хотелось. Я боялась, что чем дольше длится клятое молчание, тем опаснее для меня становится ситуация.
Ты так и не ответил. Что будет, когда я помогу тебе снять проклятие с деревни и поймать ту ведьму?
Инквизитор перевел на меня тяжелый взгляд.
Дело пока не сделано.
Обещай, что не тронешь моих сестер.
Ты не в том положении, чтобы требовать. Какой стихией ты владеешь?
Водой, землей и ветром.
Он приподнял бровь.
Вот как? Даже три?
Я кивнула.
Пожалуй, я тебя слегка недооценил.
Я не стала говорить, что двумя из них владею лишь на начальном уровне, а вот с водой управляюсь хорошо. Верховная часто меня хвалила и ставила в пример другим девочкам. Вода, земля и ветер типичные стихии для представительниц нашего клана, а вот огонь поддавался лишь инквизиторам и очень сильным ведьмам. Он был упрям, своеволен и часто вырывался из-под контроля, а союз Хаоса и огня безумная сила.
Надо выспаться перед завтрашним.
Вот сейчас он сгонит меня с кровати и уляжется сам, а мне коротать ночь на полу. По пути сюда я спала в лесах и могла наколдовать себя матрас, мягкую травяную подстилку, одеяло. Но вряд ли сейчас мне позволят применить хоть каплю магии. И да, я не в том положении, чтобы чего-то просить.
Спи, велел инквизитор, вольготно раскинувшись в кресле. Только без фокусов.
Что, даже так? Очень странно.
Хорошо, ответила я тихо.
Кажется, он не поверил в мое смирение и кротость, глянул как-то подозрительно. А потом закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. С полным недоумением я улеглась на бок, кое-как устраивая стянутые ремнем руки. Надо же, сплю в одной комнате со злейшим врагом. Хаос, как неловко-то. Сейчас даже не приходится рассчитывать, что я смогу украсть бляху и сбежать. От этого человека, несмотря на внешнее спокойствие, разит силой и опасностью.
Опустив веки, я углубилась в мысли о своем непростом положении, о сестрах, о нашем прошлом и настоящем. В нем все казалось таким несправедливым. Почему мы обязаны скрываться? Почему нельзя просто жить, не опасаясь, что в любой момент могут нагрянуть враги?
Событие, произошедшее триста лет назад и ставшее апогеем нашего противостояния, назвали Великой войной ведьм и инквизиторов. Рушились престолы, падали короны, сменялись короли, поддерживаемые то одной стороной, то другой. Сама земля содрогалась и горела под ногами.
Война закончилась победой инквизиторов и их покровителя Ольсинга Первого. Было достигнуто соглашение: ведьмы, которые хотели жить, переходили на службу короне. Каждую при рождении помечали клеймом, благодаря которому нас держали под контролем. Но были и те, кто не пошел на эти условия дикие ведьмы. Они не отказались от Хаоса и ушли в горы и леса, скрываясь от огня инквизиции и королевского гнева.
Мы, лесные, мирный клан, в отличие от горных или тех же пустынных. Мы не признавали королевских оков, ведь Хаос всегда в движении. Мы ценили жизнь и хотели существовать в мире с людьми. Но разве наших ярых ненавистников это волновало? Они рыскали по королевству, как цепные псы, убивая любую ведьму, встретившуюся на пути.
Первый закон инквизитора гласит: встретил ведьму убей.
В окно залетел порыв ветра, затушив свечу. Комната мгновенно погрузилась во мрак. Внизу, если прислушаться, ели, пили и веселились.
Хватит возиться!
Руки затекли, пожаловалась я.
Знаешь, ведьма, он встал с кресла и стал приближаться. Уже сейчас что-то мне подсказывает, что с тобой проблем не оберешься и проще было сжечь тебя.
Инквизитор подошел сзади и, уперевшись коленом в кровать так, что бедная заскрипела под его весом, освободил меня от ремня.
Так просто решил меня развязать?
Дело в том, что я тебя не боюсь, пояснил спокойно. Ты мне ничего не сделаешь.
Я присела и повернулась к нему полубоком. Как раз из-за тучи вышла луна, бросив холодный тусклый свет на лицо врага.
Наоборот, ты мне еще пригодишься.
Конечно, дело в выгоде. Пока ему нужны мои умения, нужна и я. Но все закончится рано или поздно, и к этому моменту мне нужно быть как можно дальше от него. Так будет лучше для меня и для сестер, потому что инквизитор не отступит от идеи выведать местонахождение клана.