Нажимает на «плей», визг повторяется, и я смущенно опускаю голову.
Фу-у-у, как ужасно, оказывается, звучит мой голос.
Запись длится от силы пару минут, в течение которых я с интересом наблюдаю за сосредоточенным капитаном.
Стриженый ежик светлых волос какого-то непонятного золотисто-рыжего оттенка, высокий лоб, пересеченный глубокой складкой, мощная квадратная нижняя челюсть и слабо выраженная ямочка на подбородке.
Ну, теперь я хотя бы понимаю, почему девчонки чуть не подрались, решая, кто будет обслуживать столик капитана Тивана.
Он и впрямь хорош.
Не так хорош, как мой Бак, но все равно надо отдать ему должное.
Странно, наконец выдыхает он. Мне нужно доложить начальству и допросить всех членов экипажа, покидавших вчера звездолет.
Департамент полиции против, тут же встревает юрист. Все допросы должны быть проведены нашим детективом. И кстати, капитан, вы ведь тоже были вчера в «Большом псе»?
Это тонкий намек на то, что я под подозрением?
Мы всего лишь проверяем версии, разводит руками детектив. Работа такая
В палате на некоторое время повисает неприятная тишина, от которой лично мне становится неуютно настолько, что я готова прохромать к выходу, оставив мужчин самих выяснять отношения.
Мне надо связаться со своим заместителем, коротко бросает капитан Тиван. И еще Он посылает в мою сторону злой взгляд. Я настаиваю на следственном эксперименте.
Вы не имеете права, тут же активизируется юрист департамента. Ваши полномочия капитана не дают вам права диктовать свои условия на Церере.
И все-таки я настаиваю, повторяет капитан. Желательно в ближайшее время. Так сказать, по свежим следам.
Вот уже во второй раз шум в коридоре заставляет всех присутствующих в моей палате оборвать разговор.
Вселенная, только бы это была не мама. Ну, пожалуйста
Окс!
Дверь чуть не срывается с петель от удара мощного кулака, а следом в комнату залетает злой и обеспокоенный Бак.
Окс, гневно сверкает он глазами, мы же договаривались, что в нашей семье драться буду только я!
Я виновато улыбаюсь, неожиданно громко хлюпаю носом и закусываю нижнюю губу.
Ну вот и они! Ожидаемые капитаном Тиваном слезы.
Спрятав лицо в ладони, я издаю еще один горький всхлип, запоздало понимая, что действие успокоительного неминуемо подходит к концу.
Бак тут же оказывается рядом, привычно сажает к себе на колени и крепко обнимает меня.
Я найду этого отморозка, и он заплатит за каждую твою слезинку, горячо и уверенно шепчет он, покрывая мое зареванное лицо нежными поцелуями. Обещаю. Только не плачь.
Я согласно киваю и, обняв Бака за шею, утыкаюсь носом в его мускулистое плечо.
Он единственный мужчина, рядом с которым я позволяю себе побыть слабой и ранимой, потому что уверена на биллион процентов: Бак меня в обиду не даст.
Не верю своим глазам, слышу я удивленный голос Дона Айлза. Вы же двукратный чемпион по боям без правил Бак Стальной Кулак Зенг!
Просто Бак, поправляет он, продолжая успокаивающе поглаживать меня по спине, и неожиданно повышает голос: Кто посмел тронуть мою девушку?
Целую минуту в палате царит нехорошая тишина.
Я тихонько всхлипываю, посильнее прижимаясь к любимому мужчине. Злой капитан Тиван играет желваками, а юрист и молодой помощник детектива с обожанием смотрят на звезду Цереры по боям без правил.
И только детектив Снай осмеливается нарушить затянувшуюся тишину:
А вот, кажется, и ответ на вопрос, как миниатюрная официантка сумела навалять офицеру межзвездного флота
Глава 2
Созвездие Лисичка
Окс, если вы устали, мы можем отложить следственный эксперимент, проявляет заботу и участие детектив Снай.
Я улыбаюсь полицейскому и отрицательно качаю головой:
Лучше, чтобы этот кошмар закончился поскорее.
Детектив кивает и отходит к группе из трех специалистов технического отдела, которые будут записывать следственный эксперимент на видео.
Из больничной палаты мы переместились в бар «Большой пес» полным составом. Чуть позже к нам присоединились вызванные детективом Снаем специалисты и прибывшие по настоянию капитана Тивана трое офицеров, что были с ним в баре этой ночью.
Может, Рокси сможет опознать нападавшего в ком-то из нас, заявляет он и улыбается. Нехорошо так!
Стараясь не обращать внимания на побежавшие от его улыбки мурашки, я окидываю взглядом четырех офицеров и развожу руками.
Я же сказала, что не успела рассмотреть лицо нападавшего. Только форму
Мой ответ почему-то не нравится капитану Тивану. Он закатывает глаза, зыркает на меня так, словно я уличный повстанец или коспир[1], а затем молча отходит в сторонку и занимает свой прежний столик в углу бара.
Окс, Бак! окликает нас хозяин бара, выставляя на стойку две чашки черного кофе. Идите сюда, взбодритесь немного!
Большой Би, извини за всю эту шумиху
Я чувствую неловкость, ведь из-за наплыва полиции и расследования бар некоторое время работать не будет.
Не переживай, успокаивающе улыбается Большой Би. Лучше пару деньков отдохнуть, чем идти на твои похороны.
Бак, все еще держащий мою руку, едва заметно вздрагивает и решительно притягивает меня к себе.
Ну, не буду мешать. Большой Би тактично отходит в сторону.
Бак тяжело, с каким-то непонятным усилием, медленно выдыхает и аккуратно целует меня в висок.
Я же тебе говорил, чтобы ты бросила эту дурацкую работу, шепчет он.
Не будь занудой, прошу я, облокачиваясь на его грудь и прикрывая глаза.
Заморозка постепенно начинает отходить, и боль медленно, но верно возвращается в пострадавшее горло.
Душитель Кто бы мог подумать!
Я ведь знала о нападениях и видела парочку репортажей, где департамент полиции просил девушек Цереры в возрасте от двадцати до тридцати лет соблюдать осторожность. Помню даже, как Ринга, смотревшая этот репортаж вместе со мной, издала удивленный возглас.
Рыжие девушки с тонкими чертами лица? повторила она за репортером. Окс, а ты не боишься стать следующей? спросила она и тут же громко рассмеялась.
Очень смешно, фыркнула я и пошла работать.
Ринга, конечно, шутила никто на Церере даже пальцем меня не тронул бы, опасаясь ревности Бака. Да что там пальцем! В мою сторону боялись даже лишний раз посмотреть!
Приоткрыв глаза, я гляжу в сосредоточенное лицо любимого мужчины и невольно улыбаюсь.
С Баком мы познакомились еще в старших классах школы, когда у толстого стеснительного мальчишки хулиганы попытались отобрать новенький ручной КПК.
Именно тогда Бак Зенг впервые подрался и впервые проиграл. Я нашла его жалко стонущим на лавочке с разбитым лицом и сломанной рукой и, словно добрая самаритянка, подставила свое плечо и потащила в медпункт.
Их было пятеро против тебя одного, ругала я его по дороге, пыхтя от натуги. Надо было отдать КПК и дать деру!
И тогда толстый мальчишка посмотрел мне в глаза и совершенно серьезно заявил:
Человек должен сражаться до тех пор, пока ему есть что защищать. Иначе он перестанет себя уважать.
Его высказывание показалось мне спорным. Я бегала от хулиганов, послушно отдавала мелочь, что выдавала мне мама на карманные расходы, и самоуважение мое от этого не страдало. Тем не менее спорить тогда я не стала, предпочтя беречь дыхание.
Журналистам Бак всегда говорит, что его головокружительная карьера бойца-победителя началась с той самой первой проигранной драки. И только мне Бак Стальной Кулак Зенг признался, что его успех начался с того момента, как мы стали встречаться.
Каждый раз, выходя на ринг, я сражаюсь за тебя, шепнул он как-то раз в кровати, прижимая меня к себе.
В его словах скрывался более глубокий смысл, чем могло показаться на первый взгляд. Пока Бак Стальной Кулак Зенг был на вершине бойцовского Олимпа, моей безопасности ничто не угрожало.