Обстоятельность местной архитектуры, лёгкая хаотичность движения, устоявшиеся магазины и лавки, несменяемые десятилетиями это дарило ему равновесие, ощущение крепкой почвы под ногами. По его мнению, стремительные изменения не давали порядку «устаканиться». Порядок любит постоянство. Ваара, при всей своей относительно бурлящей жизни, имела то самое постоянство, идеальное для порядка. Пройдёт ещё лет пять, может семь, и всё станет иначе, но сейчас, сейчас всё ещё остался тот старый, приятный для души уклад.
Отделении полиции номер сто девяносто четыре было его первым местом работы и, пожалуй, самым спокойным в карьере. С тех пор в его жизни изменилось многое, а в жизни отделения нет.
Коллеги встретили его тепло, но сдержанно. Они были рады его кратковременному назначению. Новичков у них почти не было, что вызвало у Натана вздох удовлетворения. Приятно работать с теми, кого ты хорошо знаешь.
Его направили сюда в связи со старым делом, подробности которого всплыли в другом месте. Теперь придётся перекопать архивы, чтобы найти корни, и сколько на это уйдёт времени один чёрт знает. Но следователь не жаловался, он любил свою работу.
Могилы в солнечном свете
Путь через лес был не близкий, но я не почувствовала усталости. Наоборот, меня восхищало абсолютно всё. Правда, было опасение, что на лесной тропе, которая гордо именовалась дорогой, меня сцапает медведь или волк, но обошлось.
Городок понравился мне сразу. Во-первых, он располагался на холмистой местности, что добавляло красоты и колорита. Во-вторых, на самом высоком холме стояла превосходная часовня, и, в-третьих, город был действительно большой. По местным меркам, разумеется.
Дом тётушкиной подруги я нашла быстро. Высокий забор, покрашенный в жёлтый цвет, бросался в глаза.
Инга Андреевна понравилась мне сразу. Милая такая женщина: крупная, с копной рыжих, крашеных волос, похожая на мою вторую тётю.
Меня незамедлительно накормили домашними пирогами. Такой приём я оценила.
Я решила пойти пофотографировать часовню, которая, оказывается, была заброшенной, и изучить город. Инга Андреевна тут же нарекла меня фотографом и почему-то засмеялась, заметив, что их городок популярен у художников.
Вдобавок, непререкаемым тоном она сказала, что ждёт меня к ужину, чтоб познакомить с сыном. Ужину я обрадовалась, а вот перспектива знакомства меня не обрадовала. Я уже примерно представляла, что там за «очаровательный, хороший парень без жены». Но отказаться не могла. Все эти немногочисленные события захлестнули меня как лесной пожар. В приподнятом настроении я отправилась к часовне, начав делать фотографии уже издалека.
Красивая церквушка была построена из камня и дерева. Первый этаж благодаря крепкой каменной кладке сохранился хорошо.
Прежде чем заходить вовнутрь, я решила обойти строение вокруг. Благодаря высокому холму деревня просматривалась замечательно. С той стороны, где была тропинка, холм был пологим, а другая сторона смотрелась довольно крутой. Несмотря на явно заброшенный вид, место всё равно было привлекательным и, судя по протоптанным тропинкам, довольно популярным у местных жителей.
Я направилась к обрывистому склону, чтоб взглянуть на заросшую кустами низину. Именно там меня поджидал «сюрприз».
С этой стороны часовни стоял раскладной стульчик, рядом с которым лежала чёрная спортивная сумка. Озадаченная, я уже собиралась посмотреть, что там внутри, когда услышала оклик.
Эй! Девушка! раздался мужской голос.
Я оглянулась, увидев спешащего ко мне мужчину в зелёной куртке. Он активно размахивал руками и даже подавал какие-то загадочные знаки. Я слегка встревожилась, не успела ничего ответить, как он уже был рядом со мной.
Что ты делаешь? Он постарался поправить свою куртку и пригладил волосы, пристально оглядывая меня с головы до ног.
Простите? выдохнула я, скривив лицо в недоумении.
Работаешь? Он ткнул пальцем в мой фотоаппарат прежде, чем я успела возмутиться или сделать ещё более ошарашенное лицо.
Что? я высоко подняла брови и отступила на шаг.
Журналистка, да? менторским тоном заявил он, скривив губы так, словно увидел дохлого сурка. От какого агентства?
А Я честно хотела ответить хоть что-то вразумительное, но, во-первых, не понимала, что, а во-вторых, из меня всё равно вылетали лишь жеваные звуки.
Фотограф? Или статью пишешь? он упёр руки в бока и строго добавил, Какой журнал?
Никакой. Не пишу я ничего, я наконец сумела вставить слово в его быструю порывистую речь.
Искусствовед? подняв одну бровь, удивлённо воскликнул он и тут же поправил сам себя, опуская руки и меняя тон голоса. А, студентка
Опять нет, заявила я, его снисходительный тон взбесил меня больше всего, и мой голос прозвучал довольно резко.
Не журналистка? Он почесал подбородок.
Совершенно точно нет.
Что же ты тут делаешь? Кто ты? Он спросил так, словно ждал откровения, и как-то странно вскинулся, будто подпрыгнул.
Я местная. Я смотрела на него с опаской, мало ли что можно от него ожидать.
Чего-то я тебя не видел тут.
С соседнего городка. Я пожала плечами, делая ещё одни шаг назад.
Значит не фоторепортёр? напористо спросил он, и я отрицательно покачала головой.
Ах вот оно что! Его лицо озарила улыбка, и он отрывисто хохотнул. Всё ясно. Фанатка.
Что? Какая фанатка? Нет! Я зачем-то попыталась спрятать фотоаппарат.
А фотик зачем? От него не укрылось моё действие.
Просто так. Делаю фотографии для себя. Что тут такого? Я перестала дёргаться, стараясь выглядеть спокойней.
Точно, фанатка. Подтвердив эти слова несколькими кивками, он полез в карман за сигаретой.
Да никакая я не фанатка! раздражённо огрызнулась я, не понимая в чём суть. Просто фоткаю пейзажи, природу фотографирую!
Ясно. Он засмеялся и вмиг перестал казаться грозным. Понятно. Ты прости. Я уж подумал, опять свора налетела. А это, знаешь ли, выгодное местечко тут, всё видно. Вот я и подумал Он прикурил сигарету и протянул мне руку. Меня зовут Денис, Дэн.
С опаской я пожала её, надеясь поскорее смыться.
Очень приятно. Майя. Приятно мне не было. Но эта ситуация здорово разбавила моё тоскливое существование.
Извини ещё раз. Я уже с ума сошёл от этих журналистов, киношников и фанатов. Все норовят отхватить мой материал. Дэн подошёл к своей сумке и, сосредоточенно порывшись в ней, достал бутылку с водой. Торопливо сделал несколько глотков и пожаловался: всё никак не могу сделать по-настоящему стоящие кадры.
Кадры чего? Села? Сначала я не хотела заводить беседу, опасаясь, что он болен, но его слова меня заинтриговали.
Села?!? он опять засмеялся. Зачем мне это?
Что-то я тогда не понимаю Я поправила волосы. Это же не Голливуд.
Ха-ха, Он жестом предложил мне попить, и я так же жестом отказалась. Конечно не Голливуд. Но и здесь есть чем поживиться. Я собираю большой материал про Оскара Виша. Он всплеснул руками в многоговорящем жесте.
Кого?
Оскара Виша, громко повторил Дэн, словно я глухая. Не увидев в моих глазах никакого отклика, он пояснил: Знаменитого художника. Он снял здесь дом на лето. Ты же сказала, что местная, он ухмыльнулся, затягиваясь сигаретой.
Из соседнего городка, подчеркнула я. И кто он такой? Этот художник? В смысле, чем знаменит?
О, Боже мой, неужели ты не знаешь?!? воскликнул он.
Нет, я покачала головой.
Шутишь?
Нет. С чего бы вдруг?
Денис пробормотал что-то себе под нос, но ответил с охотой.
Оскар Виш молодой художник, прославившийся тем, что он «рисует смерть». Под патронажем богатого филантропа и искусствоведа Марка Карро, стал неприлично знаменит и сколотил себе состояние. Не обделён талантом, конечно, но ничего выдающегося. Но это лишь верхушка айсберга. Он поднял указательный палец вверх, призывая меня к внимательности.