Решившись, я сняла фиксирующую повязку и с пусть и некоторым трудом, но достала вставленные в ноздри плотные кусочки затвердевшего от запечённой крови бинта. Дышать сразу стало гораздо легче, мир словно преобразился, и даже внешность улучшилась, избавившись от уродующего элемента. Я вновь ощупала освобождённый от всего лишнего симпатичный курносый нос и утвердилась в правильности принятого решения.
О том, снимать ли повязку с головы, вопрос тоже долго не стоял.
«Она и так скоро сама слетит, думала я, глядя на непонятное нечто. Да и если я и дальше буду ощущать этот ужасный запах немытых волос, то меня будет тошнить и без всяких сотрясений».
С лёгкостью размотав бинты, я обнаружила под ними сложенный в несколько раз жёлтый кусок марли с небольшой красной точкой запёкшейся крови в центе.
«Это фурацилин, опознала противомикробное вещество, а потом оценила диаметр кровяного пятна, это, значит, у нас размер открывшейся раны. Уже кое-что. Думала, ситуация с головой будет гораздо хуже».
Осторожное прощупывание мягкого и весьма болезненного затылка сопровождалось неприятными уколами в рёбрах из-за поднятой руки, но позволило мне понять, где находится небольшая рана и как лучше мыть голову, чтобы не размочить её водой.
Затем пришла очередь двух повязок на пальцах левой руки, после осмотра которых меня вновь стало мутить. Наверное, впервые на своей памяти я видела чьи-то пальцы без ногтевой пластины, а что ещё хуже, они были моими собственными.
Чего я точно не собиралась делать, так это снимать плотную повязку на рёбрах. Во-первых, она была очень добротно наложена, а во-вторых, боль в этом месте была нешуточной. Рисковать и лезть туда мне не хотелось, пришлось выкручиваться. Мыться медленно и аккуратно, стараясь не намочить оставшуюся повязку.
Настроив горячую воду в душе, я залезла ванну, с трудом присела и принялась за дело. Плескалась я долго. Сначала дважды помыла слипшиеся и ужасно пахнущие волосы шампунем. Затем, подумав, вновь сходила к умывальнику, выпустила грязную воду и обмыв от пыли найденное мыло, натёрла им свои вещи, а потом, вернувшись вновь в ванну, принялась тщательно натирать потное некогда тело. Повторив процедуру дважды, перешла к подмышкам, грязной шее, ушам и частично мягкому болезненному лицу.
Почувствовав себя словно новым человеком, я некоторое время потратила на то, чтобы потереть трусы и майку, затем сполоснула их и выжала, как смогла. К сожалению, других вещей у меня не было, поэтому пришлось надевать влажное нижнее бельё сразу, надеясь, что оно быстрее высохнет на теле.
Одевшись, я тщательно замотала пальцы бинтами, прошлась по мокрому полу сухой тряпкой, накинутой на деревянную швабру и, приоткрыв окно, двинулась на выход. Остановившись у умывальника и забрала майку, остатки бинтов и напоследок посмотрела в зеркало.
«А что? И неплохо. Как минимум выглядеть стала в несколько раз лучше. Да, всё ещё избитая и с огромными гематомами, да, краше в гроб кладут, но зато чистая и свежая, без грязи и крови. Сейчас ещё расчешусь, найду резинку, сплету косу и вообще отлично будет!» пронеслась в голове позитивная мысль.
Выбросив бинты в мусорку в туалете, я подошла к посту, где находилась молодая медсестра с суровым лицом и вернула ключ.
Помылась? бросила она на меня внимательный взгляд и, заметив мокрую майку с куском мыла в руках, добавила: И постиралась?
Да, кивнула я, отвечая на два вопроса.
Пол протёрла? уточнила она, ещё раз бросив на меня внимательный взгляд и, получив утвердительный ответ, строго спросила: Подожди, а где твоя фиксирующая повязка на нос? Где «чепец» на голове?! Ты зачем их сняла? Вообще, что ли, двинулась? Хочешь за нарушения режима вылететь?!
Я живо представила, как вся побитая возвращаюсь к ненавидящей Наташу старой бабке и меня передёрнуло.
Нет! помотала головой я. Не надо! Просто на носу повязка на добром слове висела. Как только она слетела, так и сложенные бинты из носа выпали. Они же туда-сюда в ноздре свободно ходили, кроме дискомфорта ничего не приносили.
Медсестра подошла ближе, осмотрела прямой аккуратный нос, легонько надавила в некоторых местах и строго добавила:
Даже если и так, то ты должна была сказать об этом врачу на обходе! А не заниматься самолечением!
Как грамотно ответить, я не придумала, по факту она была права.
А что с той? Которая была на голове? продолжила пытать меня женщина. Тоже сама слетела?
Да эту вообще абы как наложили! ответила я горячо. Видимо, спешили, чтобы кровь по-быстрому остановить. Это тогда было оправдано, но за ночь она вся разошлась. Ну сами же видели, что я на пугало похожа. Всё торчало и расходилось! Решила, что раз повязка и так сама слетает, то лучше сейчас волосы полностью помыть и потом прийти с чистой головой.
Ладно, через некоторое время ответила медсестра. Иди в палату. Обход скоро начнётся
О! Принцесса вернулась! Чистюля прям! прокомментировала мой приход заскучавшая Верка. Как под наркотиками валялась на грязном полу в подъезде, так нормально было, а тут, значит, решила помыться? Думаешь, так тебе морфий будут охотней колоть? Вместо простого обезболивающего?
«Как же она меня всё-таки задрала!» зло подумала я, ощущая, в том числе, и раздражения от вопросов и тона медсестры.
Стараясь не обращать внимания на слова неадекватной алкоголички, повесила майку на находящуюся поблизости батарею и положила в тумбочку остатки мыла, после чего села на кровать и стала вытирать волосы полотенцем. Сначала убрала дополнительную влагу, а затем и соорудила тюрбан.
«Думаю, минут через пятнадцать волосы станут достаточно сухими и можно будет расчесаться, подсчитала я. Надеюсь, Глафира Павловна со мной поделится своей массажкой».
Ой, я ошиблась! Это же не принцесса, а султанша! вновь прокомментировала мои действия Верка.
К приходу врача готовится, хихикнула Светка. Ну а что? Он мужчина видный, может же понравиться молодой пигалице?
Верке я мысленно посоветовала сходить в душевую самой, а вот над словами Светы задумалась. Её фраза показалась мне странной.
«При чём здесь врач? И то, что он видный мужчина? подумала я. Может, это так называемая оговорка по Фрейду? И она неравнодушна к нашему доктору? Надо бы запомнить».
Глафира Павловна вновь предприняла попытку за меня заступиться, но от неё отмахнулись, словно от мухи, вызывая сильнейшее раздражение. Что примечательно, выглядела она совершенно спокойно, но я лишь скосила глаза и тут же увидела над ней растущую дымку, часть которой машинально потянула к себе.
Пожилая женщина тут же облегчённо выдохнула, а я задумалась.
«Хм. А как я поняла, что она именно раздражена? Почему время замедлилось само и без угрозы для жизни? Почему сейчас, после использования этой силы, не закружилась голова? Хм. Возможно, потому, что это было не непонятное пока марево, как у Светки, а сильная эмоция, проявление которой я каким-то образом могу увидеть и ощутить?»
Мысль показалась интересной.
«Получается, я энергетический вампир? Который может высасывать из человека эмоции, преобразовывать их для своей пользы, и оставлять донора слово опустошённым? Так это вроде в книгах описывают? Хм. Интересное предположение. Нужно его проверить. Особенно в свете того, что после поглощения дымки я чувствую себя немного лучше, а организм Наташи требует серьёзного и длительного лечения».
Глафира Павловна, обратилась я к старушке, я могу попросить у вас массажку?
Конечно, деточка! закивала она и, достав из тумбочки современного вида небольшую розовую расчёску, протянула мне. Правнучка собираться помогала, вот и положила в пакет. Да только непривычно мне такой волосы расчёсывать. Я по старинке. Гребешком люблю.