Как только ему в голову такое пришло «собирайтесь, у вас один день»? Да кто он нам вообще такой? Донор головастиков, не более. Он даже не улыбнулся Ромке, когда тот ему со всем своим детским восторгом и смущением танк вручил. Ноль реакции в ответ.
И этому человеку нужен ребёнок? Для чего?
Соня, я пока в его холдинге стажировалась, слышала о нём от девчонок. Это явно не тот человек, от которого стоило рожать тайком. И дело не в здоровье и генах. Он сожрёт тебя и не подавится, понимаешь?
Но зачем ему это? Я же никаких претензий не предъявляла, алиментов не выбивала.
Не знаю Но тебе нужно быть осторожнее. Такому, как он, не стоит переходить дорогу. Раздавит и глазом не моргнёт.
От слов Алины по коже мороз бежит. Я вспоминаю его ледяной хищный взгляд и понимаю, что она права. И что противопоставить ему мне нечего.
На часах уже почти два, поэтому мы с Алиной моем кружки и идём на свои рабочие места. Я как раз заканчиваю общий план по глубокому анализу деятельности недавно обратившегося к нам довольно крупного предприятия.
София Романовна, к нам заглядывает Лена из приёмной. Вас вызывает главный.
Иду.
Беру блокнот и иду в кабинет директора фирмы. Что ему могло понадобиться? Я только два дня назад с ним обсуждала план работы с новым клиентом.
Виктор Вениаминович, можно? стучу и приоткрываю дверь.
Входите, София Романовна, говорит он и указывает на стул у конференц-приставки его стола.
Вижу, что он чем-то крайне недоволен. Чем-то помимо того, что я во второй раз отказалась идти с ним в ресторан на прошлых выходных. Не могу сказать, что он слишком настойчиво проявляет своё внимание ко мне. Но эти предложения были не к месту и мне не понравились. Он женат, вообще-то.
Я присаживаюсь и смотрю на него, готовая внимать.
Будьте добры, предоставьте мне план по реорганизации финансового плана «Букстиля».
Виктор Вениаминович, но он ещё не готов. Мы с вами два дня назад это обсуждали, за этот срок нереально сделать такую работу. Я только успела вникнуть и ознакомиться с фирмой, составила план глубокого анализа их финансовой деятельности. А о плане реорганизации ещё не может быть и речи.
Честно говоря, он повергает меня в полное недоумение этим требованием. И ладно бы не был сам специалистом в этой области, но ведь директор тоже финансист, он в своё время с моей должности и ушёл в кресло после смены руководства.
Вы хотите сказать, что некомпетентны?
Первые секунды я просто смотрю на него, хлопая глазами.
Вы сами знаете уровень моей компетентности. Вы же меня и назначили управлять финотделом. И сами прекрасно понимаете, что тот результат, который от меня требуете, не достигается за два дня.
Значит некомпетентны. А я, как руководитель, ошибся.
Я в ступоре. Даже не знаю, что ему ответить.
Итак, София Романовна, завтра у меня на столе должен быть план-перспектива финансовой реорганизации «Букстиля». Не справитесь будем решать вопрос о вашей профпригодности и целесообразности не только занимаемой должности, но дальнейшей работы в нашей фирме вообще. Пока свободны.
Выхожу я от главного в полнейшем шоке. Ощущение, что это какая-то параллельная реальность. То, что он требует с меня, это всё равно, что потребовать с повара двухэтажный торт через десять минут после заказа. Такой объём работы нереально сделать за два дня, как ни старайся.
Чёрт, и что же мне теперь делать? Даже если я просижу весь вечер и ночь, если оставлю Ромку у мамы, которая сейчас ещё и с вирусом, то попросту не успею.
Я возвращаюсь на своё рабочее место и звоню маме.
Мам, меня начальник работой завалил, ты сможешь сегодня с Петкой побыть? Чтобы я с ночевкой к тебе его привела?
Соф, температура за тридцать девять, я только начала антибиотики колоть. Я даже встать не могу, дочь. И Ромика заражу
Ладно, поняла. Выздоравливай скорее.
Спасибо, Соф, Ромику привет. И ты не переживай, я тут сама как-нибудь Лилечка супчик приготовила. Неудобно, невестка же
Я прощаюсь с мамой, отключаюсь и прикрываю глаза. Блин. Эти мамины непрозрачные намёки заставляют меня чувствовать вину. Она частенько любит ввернуть, что вот Лилечка, жена моего брата, ей помогает и по дому, и в саду, и вот суп сварила, когда она заболела, а дочь родная только сына своего скидывает нагулянного.
Стыдно мне, да, но я реально не успеваю. Стараюсь насколько могу деньгами помогать. Микроволновку маме купила новую, до этого утюг хороший.
Но мне тоже непросто. Деньги с неба не сыпятся. А теперь вон вообще скоро останусь без работы, видимо.
До конца дня я сижу, не поднимая головы. Едва не опаздываю за Ромкой в садик, снова забрав его последним. И хоть до официального окончания рабочего дня в саду ещё больше часа, воспитатель кривится, потому что детишек у нас рано разбирают.
Ромчик, ты сегодня посидишь под мультиками, хорошо? Мне дали работу домой. Мы с тобой сейчас пиццу купим, а завтра после сада уже приготовлю что-то, договорились?
Хорошо, мам. А мы поиграем в черепашек?
Нет, сладкий, сегодня не успеем, прости. Завтра поиграем, прикусываю щёку, потому что в который раз уже откладываем эту игру из-за моей занятости.
Мам, а папа ещё придёт?
Мне даже хочется рявкнуть на Ромку, хотя я так почти никогда не делаю. Но я сдерживаюсь, малыш не виноват, что его внезапно объявившийся папаша такой жуткий придурок.
Нет.
Но я бы хотел
Рома, мы стоим в пробке, поэтому я поворачиваюсь из-за руля к сыну. Тебе не стоит думать об этом человеке. Он нам никто.
Малыш опускает обиженно глазки и снова надувает щёки. Я же вынуждена снова вернуться к дороге, потому что сейчас не время и не место для этого разговора.
Дома мы быстро разогреваем пиццу, и я отправляю его смотреть мультики. Дома давно пора убираться, что я и планировала сделать вечером, но приходится угнездиться на кухне с бумагами с работы.
Однако, не проходит и двух часов, как в дверь звонят. Интересно, кого это могло принести в семь вечера?
Кто? спрашиваю через дверь.
Опека. Инспектор Булатова. Откройте дверь.
6
Меня всю обдаёт волной холода. Руки дрожат, когда я отпираю замок. Но даже потребовать каких-то объяснений данного визита или хотя бы предъявления документов я не успеваю.
Дородная женщина тычет мне в лицо ксиву, а затем без приглашения входит в квартиру. Она не одна, с ней ещё женщина, чуть помоложе, с папкой бумаг в руках.
Жадан София Романовна?
Да, я, но не поним
А что тут понимать? первая женщина, что представилась инспектором Булатовой, говорит зычно и грубо. На вас от соседей поступила жалоба. Крики, частый плач ребёнка, шум, ругань, мат.
От каких соседей? я в изумлении смотрю на неё, испытывая нечто сродни дезориентации.
Анонимно. Имеют право, отрезает она.
Какие ещё шум и крики? Какой мат? возмущаюсь я. Я никогда не кричу на ребёнка!
Вы даже сейчас голос повысили. И соседи считают иначе. Где ребёнок?
Мам, кто это? из комнаты в коридор выходит Ромка и прячется за меня, видно, что он испуган.
Ты Жадан Роман? вторая женщина обращается к сыну.
Я.
Это твоя мама?
Моя, голосок у Ромчика дрожит, но ведь это и неудивительно: вечер, непонятные люди, встревоженная мать.
Расскажи-ка, малыш, что ты сегодня ел?
Рома смотрит на меня, и я ему коротко киваю, чтобы отвечал.
В садике ел кашу, суп
А дома? перебивает его инспектор.
Пиццу с мамой купили.
А вчера?
Вчера я ел у тёти Виты. Она сырниками угощала.
Оставляем ребёнка с посторонними лицами? женщина щурится, глядя на меня.
Вита моя приятельница, мы заехали с сыном к ней в гости после того, как я забрала ребёнка из садика. Это запрещено?
Последним забрали. Почти в семь вечера.
Это тоже запрещено? Сад до семи, вообще-то.
Я начинаю нервничать ещё сильнее. Эти допросы мне не нравятся.
Так, приступим к инспекции условий проживания несовершеннолетнего. Мария Витальевна, включайте камеру.