Пожалуй, это дорогого стоит, согласился Гришин.
Ну, я позвонил, продолжал Лавров. Он меня вспомнил. Очень заинтересовался твоими дисками
Ясно, резюмировал сыщик. Вопрос компетентности нашего потенциального благодетеля с повестки дня снят. Раз ты не сомневаешься, я тем более молчу в тряпочку Кстати, мы уже приехали.
Переговорив с Рахмановым по телефону, Лавров назвал Андрею номер парковочного места, где тот их уже ждал. Немного поблукав под низкими бетонными сводами, Гришин остановился возле белого «дискавери», на фоне которого его «фокус» выглядел жалким недомерком. Дверь внедорожника распахнулась, и из него вышел отдалённо напоминающий актёра Ланового, холёный, щеголеватый мужчина высокого роста, и, как говаривал в таких случаях Гришин, неопределимого возраста: то есть из тех, кому с равным успехом можно было дать и сорок, и пятьдесят, а то и все шестьдесят. Его костюмчик от Армани или от Бриони, бес его разберёт, был безупречен, начищенные до блеска ботинки сияли отражённым дневным светом люминесцентных ламп во множестве покрывавших потолок, словом, мужчина с обложки
Здравствуйте, господа сыщики! радушно приветствовал он друзей, выбравшихся из тесного «фордика».
Ну, положим, сыщик здесь только один, это он, пожимаю протянутую руку, с улыбкой кивнул на Андрея Лавров, и представил их друг другу.
После знакомства и обмена рукопожатиями с Гришиным, Борис Олегович вновь обратился к Лаврову видно не терпелось поделиться свежей новостью:
А вы помните наш разговор тогда в Пушкинском? и не дожидаясь ответа, продолжил. С полгода назад я воспользовался предложенным вами методом снятия окислов с древней бронзы. Результат превзошёл все ожидания. Китайские коллеги были в полнейшем восторге, немедленно взяли ваше открытие на вооружение.
Да какое там открытие сконфуженно отмахнулся криминалист, Этому способу в обед сто лет. Я всего-то внёс кое-какие незначительные дополнения.
Ну-ну, не скромничайте! погрозил ему пальцем синолог. Я треть века, никак не меньше, имею дело с изуродованным временем металлами, знаю многих специалистов, собаку на этом съевших, и что-то не припомню, чтобы кто-то, кроме вас, использовал подобную методу. А коков эффект!
Приятно слышать, буркнул польщённый криминалист и, возвращаясь на рельсы своя, напомнил. Вы говорили, со временем у вас проблема.
Да, да, да спохватился Борис Олегович. За дело, молодые люди! Показывайте, что там у вас?
Андрей достал смартфон, как и давеча в кабинете у Лаврова, пошарил пальцем по экрану и, найдя то, что нужно, протянул гаджет китаисту.
Взгляните, пожалуйста! попросил он, заранее предупредив: Качество, правда, не ахти.
Рахманов вальяжно взял сматрфон и со снисходительной улыбкой посмотрел на дисплей, а потом началось что-то странное. После секундного замешательства Борис Олегович страшно разволновался. Печать былого благодушия сползла с лица, уступив место озадаченности пополам с изумлением.
Господи! Быть такого не может! Да неужели Он, по-стариковски суетливо, зашарил по карманам пижонистого пиджака, должно быть в поисках футляра с очками. Наблюдая за произошедшей с синологом метаморфозой, Андрей со всей очевидностью понял, что перед ним человек, чей возраст всё-таки гораздо ближе к шестидесяти, чем к нижней границе того возрастного коридора, которую сам же он, Гришин, и определил.
Бизнесмен-синолог наконец обнаружил во внутреннем кармане пиджака то, что искал. Конечно же, это были очки. Водрузив оптику на переносицу он максимально возможно увеличил изображение на экране и стал крайне внимательно всматриваться в орнамент на первом диске.
Вне всякого сомнения это Ци! воскликнул он.
Андрей, разумеется, понятия не имел, что за «ци» так взбудоражило Рахманова, но, поневоле заражаясь охватившим консультанта возбуждением, подсказал:
Там ещё шесть штук, и все разные. Вы дальше пролистайте.
Борис Олегович, который в уговорах и понуканиях определённо не нуждался, именно так и поступил. По мере того, как он тщательно изучал снимки один за другим, на физиономии его, сменяя друг друга промелькнули все обуревавшие его чувства: удивление, сомнение, восхищение, снова сомнение и так несколько раз
Чу Хань Вэй Цинь Янь А вот и Чжао по мере просмотра фотографий произносил Борис Олегович какие-то, по всей видимости, китайские названия, после чего восторженно подытожил. Все здесь! и обращаясь к друзьям, терпеливо ожидавшим разъяснений, торжественно сообщил: Ну, что я могу сказать. Если это не фальшивки, то к вам в руки попало бесценное сокровище.
Гришин поспешил внести ясность, дабы остудить его пыл.
Не стоит опережать события. На сегодняшний день мы располагаем лишь фотографиями, уточнил сыщик.
Борис Олегович поморщился, словно от зубной боли, по-видимому, испытав в эту минуту, огромное разочарование и досаду.
А я-то, грешным делом, воспылал пробормотал он.
Ещё не вечер, туманно-многобещающе заметил Гришин.
Кто-то пытается это здесь продать? высказал предположение Рахманов.
Что-то вроде того снова уклонился от прямого ответа Андрей. Но пока хотелось бы понять, что это за сокровище, и насколько оно бесценно?
Да-да! Разумеется! встрепенулся китаист, возвращаясь к реальности. Это нефритовые диски. Китайцы называют их «би». Да что я буду вам пересказывать прописные истины. Вы же наверняка имеете представление о том, что это такое, раз обратились ко мне.
Самое общее, подтвердил его предположение Гришин.
Этого вполне достаточно. Стало быть, вступление о происхождении, предназначении и прочих необъяснённых моментах, пропускаем, тем более, что ничего нового к тому, чем пестрит интернет, я добавить не смогу. Такой вот забавный парадокс! усмехнулся Рахманов. Тридцать лет изучаю эти чёртовы «би», а знаю о них не многим больше, чем любой интернет-пользователь, заглянувший в Википедию. Но это в целом, а что касается частностей, скажу без ложной скромности, кое в чём за эти тридцать лет я существенно преуспел он, снова вперив взгляд в экран смартфона и словно бы ещё раз сверяясь с какими-то одному ему ведомыми признаками, произнёс. Если исходить из того, что мы имеем дело с реальными раритетами, а не с фальсификацией, чего, как вы понимаете, по фотографиям, да ещё не самого лучшего качества, утверждать никак нельзя, то это несомненно поздний Чжаньго шидай, уверенно заключил синолог.
Поздний кто? не понял Гришин.
Не кто, а что, снисходительно поправил его Борис Олегович и терпеливо разъяснил. Чжаньго шидай это период Сражающихся царств. Он длился по некоторым данным чуть более, по некоторым несколько менее двух с половиной веков. Ранее на территории Китая существовало сто сорок восемь самостоятельных государств, но постепенно большие царства покоряли и поглощали малые, разрастаясь в размерах, пока не осталось лишь «семь сильнейших». Это были царства: Чжао, Ци, Чу, Хань, Вэй, Цинь и Янь привычно перечислил Борис Олегович. Потом, следуя неумолимой логике, и эти семеро сошлись в смертельной схватке, победителем из которой вышел Ин Чжен повелитель Цинь. Чем собственно в двести двадцать первом году до нашей эры и завершилось объединение страны. Ин Чжен стал первым императором единого Китая и вошёл в историю как Цинь Шихуанди, что означает вовсе не имя, как полагают многие, а титул буквально, первый властитель-император династии Цинь.
Дав эту короткую, но ёмкую справку, Рахманов вернулся вновь принялся в который уже раз изучать снимки.
Если это не подделка начал он, но Андрей не дал ему закончить.
Извините, что перебиваю, прервал китаиста сыщик, но вы, Борис Олегович, уже трижды за последние пять минут повторили: «Если это не подделка». Что, так всё плохо?