Дорогу до нужного мне отдела я почти не запомнила, потому что лейтенант вел меня по бесконечным коридорам и лестницам то спускаясь, то поднимаясь, то сворачивая направо, то вновь налево.
Я брела по зданию следственного управления, напоминающему для человека, не привыкшего к его обстановке, настоящий лабиринт, положившись больше на свою интуицию, чем на память, которая покинула меня уже на третьем повороте.
Все коридоры были похожи друг на друга: в серых тонах, с мраморной плиткой на полу и рядами расположенных дверями кабинетов в тон стен здания.
Спрашивать дорогу у торопливо проходивших мимо стражей, снующих по следственному управлению и ныряющих в распахивающиеся двери кабинетов, я не хотела. Мне казалось, что если уж я не в состоянии найти нужный мне отдел, то какой из меня страж. Как я буду расследовать преступления, если не могу даже сориентироваться на месте.
Я остановилась и перевела дыхание, сводя на нет начинающуюся панику. Не хватало ещё расплакаться как маленькая девчонка, оказавшаяся совершенно одна в незнакомом месте. Я повзрослела ровно два года назад в тот момент, когда лишилась родных и осталась на улице без гроша в кармане.
Справилась тогда, справлюсь и сейчас. Я вгляделась в золотые таблички с выбитыми на них надписями. Там было имена и фамилии следователей, ни одна из которых была мне не знакома. Значит, нужно идти дальше. Я могу обойти хоть все следственное управление пока не доберусь до отдела, где должен находиться Джон Мале. Не знаю есть у лейтенанта свой кабинет или нет, но выясню это.
Я двинулась дальше по коридорам, внимательно вчитываясь в надписи в попытке разгадать в каком из отделов следственного управления нахожусь, когда впереди послышались знакомые голоса. Это были те двое наглецов, что в прошлый раз провожали меня до изолятора после допроса. Я их хорошо запомнила, потому что мужчины вели себя по отношению ко мне грубо и развязно.
Я резко остановилась, вслушиваясь в разговор стражей. Я их не видела, но слова толстяка, сказанные противным сальным голосом, различила хорошо.
Лейтенант нашел себе развлечение. Взял под опеку ту рыженькую симпатичную бродяжку в надежде получить от нее благодарность. И сам понимаешь какого рода благодарностью может одарить такая сочная деваха.
А куда смотрит начальство?! возмутился второй. Разве девчонке место в следственном управлении, тем более в особом отделе? Мне вот пришлось немало попотеть, чтобы выбить себе это место
Ну, Рич, будь у тебя грудь, как у нее, да ноги от ушей, не пришлось бы годами лебезить перед начальством, чтобы оказаться в особом отделе.
Мужчина рассмеялся, а я, сжав руки в кулаки, двинулась в сторону сплетников, но не успела дойти нескольких шагов до поворота, как послышался голос Джона Мале.
Вам двоим больше нечем заняться, как точить лясы в коридорах управления? спросил он строгим голосом.
Мы с Полом как раз собирались отправиться по вашему поручению, проблеял Ричард, растеряв всю свою уверенность и спесь перед лицом непосредственного начальника.
Которое я, между прочим, дал вам более двадцати минут назад, прошипел Джон. Если через час по-прежнему не будет никаких результатов, донос на вас двоих будет лежать на столе у генерала Джонсона. Думаю, особому отделу ни к чему держать в своем составе лодырей и деревенских сплетников!
После этих слов лейтенанта я поняла, что он, так же, как и я, стал свидетелем неприятного разговора между стражами.
Меня до сих пор потряхивало от злости и желания врезать этим двоим по их наглым физиономиям, но вряд ли стоило начинать с разборок свой первый рабочий день. Если Джон Мале сумеет помочь мне с укрощением работницы канцелярии, у меня ещё будет время отомстить за оскорбления, нанесенные мне двумя тупыми типами по нелепой случайности именуемыми городскими стражами.
Выпрямив спину и приняв безмятежный вид, чтобы не подать вида, что стала свидетельницей разговора, я вышла из-за поворота, где встретилась с лейтенантом Мале. Его подчинённых Рича и Пола уже след простыл, что меня несомненно обрадовало. Смотреть в наглые лица сплетников, вообразивших меня девицей лёгкого поведения, сейчас не хотелось. Разберусь с ними позже, а сейчас главное заполучить вакантное место городского стража особого отдела со всеми вытекающими из этого бонусами в виде оружия, боевых артефактов, крыши над головой и зарплаты.
Нэнси, вы уже закончили? немного удивился при виде меня Джон.
У меня возникли кое-какие трудности я же при встрече с лейтенантом растеряла весь свой боевой запал и неуверенно переминалась с ноги на ногу, словно гимназистка перед экзаменатором.
Слушаю, командирским тоном сказал Джон.
Начальница канцелярского отдела отказывается оформлять меня в связи с моим происхождением, набрав полную грудь воздуха, выпалила я на одном дыхании.
А что не так с вашим происхождением? не понял лейтенант.
Я Я из рода Вильерс
И что из этого? в недоумении спросил парень.
Ох, я совсем забыла, что лейтенант приехал из Танвании! Откуда ему знать одну из самых известных фамилий Верегоса, представители которой до мятежа являлись одними из приближенных Георга 17?
Я подошла ближе и, приподнявшись на цыпочки, как можно тише, чтобы мои слова услышал лишь адресат, сказала:
Я из семьи организаторов восстания.
Я тут же отодвинулась от лейтенанта, чтобы никто не стал свидетелем наших перешептываний, но успела уловить аромат одеколона и мыла, исходивший от парня.
Несколько секунд Джон удивлённо хлопал глазами, пытаясь сообразить, о чем я говорю. Затем в его взгляде появилась осознанность, словно он вспомнил перечень имён и фамилий тех людей, кто навсегда впал в немилость короля Танвании. Джон окинул меня внимательным взглядом и задумчиво произнес:
По правде сказать, я думал, что вы простолюдинка, Нэнси.
Значит, ваш план по моему трудоустройству провалился?
Отнюдь, покачал головой лейтенант. Ваши знания могут пригодиться в расследовании механических преступлений, ведь все жертвы поголовно из самых верхов общества. Самые сливки, так сказать.
Но меня отказываются оформлять! повторила я.
Значит, получим новое разрешение на вашу работу и вместе отправимся к зловредной начальнице отдела по трудоустройству мисс Женевьеве Контело.
Теперь мне известно имя той, кто стала камнем преткновения на пути к моему спасению. Только неизвестно, кто окажется упрямее: Джон Мале, решивший во что бы то ни стало взять меня под свое крыло, или Женевьева Контело, воспротивившаяся моему вступлению в ряды городской стражи?
8 глава
Джон Мале самый упрямый человек из мне известных. Вот что я могла сказать спустя несколько часов бесконечных мотаний по кабинетам следственного управления, благодаря которым мы заполучили кипу бумаг с разрешением на работу от разных инстанций и руководителей отделов.
Теперь даже миссис Женевьева Контело не сможет отказать вам в трудоустройстве, Нэнси, удовлетворённо сказал лейтенант, когда последний кабинет, скрывающий за своими дверями начальника особого отдела генерала Джонсона, остался позади.
Спасибо вам, лейтенант Мале, вы столько всего для меня делаете, одарила я парня благодарной улыбкой.
Даже не думайте, что я делаю это по доброте душевной, вернул меня с небес на землю Джон Мале. С того момента, как вы попадете на службу, придется выполнять все, что я вам поручу. И даже не надейтесь на снисходительное отношение, Нэнси. Несмотря на то, что вы девушка, вы такой же сотрудник следственного управления, как и прочие стражи, и обязаны выполнять все требования непосредственного начальника, то есть меня. Вы все поняли, Нэнси?