Сто восемь килограммов, скорость ну, километров семьдесят пойдет а куда больше-то? Правда, болты на тринадцать итальянские, ключи фиг найдешь! Но есть у меня ключик А что, дядя Саша? Женьке возьми! Как раз ко дню рождения. Правила она знает, машину водит. Неужто не справится? Правда, подшаманить надо
Подшаманили. Не мотороллер получился конфетка! Итальянский неореализм Антониони, Феллини, Альберто Сорди.
Правда, в тайне сохранить не удалось пришлось подарить раньше. С этого времени Женька ходила счастливая! Все не могла поверить. И была очень благодарна отцу не только за подарок, но и за то, что уговорил матушку. И с ГАИ договорился насчет экзамена и прав Александра Колесникова все в городе уважали. Женька сдала с первого раза.
Жень, так у тебя и права есть? разглядывая подъезжавший автобус лупоглазый кругломорденький «ЛАЗ», белый, с широкими бордовыми полосами, между прочим, осведомилась Катя.
Есть, а как же!
Подружка словно ждала этого вопроса. Тут же и похвасталась вытащила новенькую серую книжечку с гербом СССР и надписью «Удостоверение на право управления мотоциклом».
Дай, дай, посмотреть! Катя с любопытством открыла книжечку и тут же расхохоталась, глядя на черно-белую с уголком фотку. Ой, Жень! А ты тут классе в пятом, верно Галстука пионерского не хватает.
Да недавно фоткалась! В ателье! обиженно отвернулась Женька. Взгляд ее выхватил бегущую к автобусу девушку в бежевой кримпленовой юбке и желтой блузке, молоденькую, небольшого ростика, с милым курносым лицом и веснушками.
«Водитель мотоцикла вслух читала Катя. Колесникова Евгения Александровна Личная подпись» Ну и каряка! «Выдано госавтоинспекцией Тянского горисполкома на основании протокола» Фу ты, ну ты «Подпись, печать»
Привет, Юль! Узнав бегущую девушку, Женя помахала рукой.
Кому ты там машешь? Катерина вернула права подружке. А! Юля! В гости собралась!
Насовсем! одернув юбку, гордо обернулась курносенькая. Девчонки, привет! Уезжаю.
Да ну? Вот так дела
Замуж выхожу!
Поздравляем!
Их общая знакомая Юленька Хоботова работала в местном Доме пионеров и школьников руководителем художественно-графического кружка. Озерские детишки под ее присмотром учились рисовать и даже не так давно заняли призовые места на конкурсе рисунков, посвященных пятидесятилетию Великого Октября. Конкурс проводила ленинградская детская газета «Ленинские искры», от которой даже приезжал репортер высокий нагловатый парень с лохматой прической «под битлов», импортным диктофоном и дорогущей зеркалкой «Зенит-4». Вот с этим-то репортером Юленька и спелась. А теперь вот замуж!
В газете буду работать, художником, радостно тараторила Хоботова. В «Ленинских искрах»! Ой! Побегу я, девчонки. Вон, посадка уже
Удачи, Юля!
Спасибо!
Зашипев, автобус затворил двери и, рыкнув двигателем, отвалил от посадочной площадки. Юлька помахала подружкам в окно. Кажется, в уголках глаз ее вдруг заблестели слезы. Хотя нет, конечно же, показалось.
В Ленинград. Вздохнув вдруг с неожиданной грустью, Катерина искоса взглянула на подругу. И ты скоро туда же учиться Ой, Женька! Как же я без тебя-то?!
Так я ж приезжать буду! На каникулы и так на выходные.
В отличие от своей моторизованной подружки, Катя Мезенцева после школы сразу пошла работать учетчицей на местный молокозавод. Зарплата, конечно, не ах, зато небольшой коллектив хороший и дружный, в основном женский. Катерина там быстро прижилась и никуда переходить не хотела. Тем более директор уже уговорил ее на курсы контролеров, а там не только зарплата, но и солидная премия.
Обеденным автобусом Максим не приехал.
Опоздал, наверное, разглядывая выходящих пассажиров старенького тупоносого «ЗИСа», разочарованно протянула Мезенцева. Впрочем, особо не расстроилась. Значит, вечером ждать будем! Теперь уж дома. Жень, как приедет, придешь? Я позову, сбегаю.
Конечно!
Проходивший мимо сутулый мужчина лет этак хорошо за сорок, в сером, плохо сидящем пиджаке, увидев девушек, вежливо приподнял шляпу и тут же пожаловался:
Вот ведь, уехала Юлька-то! И кого я теперь на станцию юннатов пошлю? Воспитателей-то нету.
Здра-а-авствуйте, Аркадий Ильич! хором поздоровались девчонки.
Да-да, здравствуйте. Знаете, ума не приложу.
Директора местного Дома пионеров и школьников Аркадия Ильича Говорова знал весь Озерск. По-деловому умный, интеллигентный, но несколько рохля, Аркадий Ильич руководил Домом пионеров уже около десяти лет. И кто у него только не занимался! В том числе и подружки, да и Мезенцев Максим тоже когда-то ходил в кружок радиодела.
Да найдете кого-нибудь, Аркадий Ильич.
Да уж Говоров вдруг улыбнулся и с надеждой глянул на Женьку: Ты, Женечка, говорят, в отпуске?
Что ж, слухи по городку распространялись быстро. Все всё про всех знали.
В отпуске, не стала отпираться Колесникова. Готовиться буду. В августе поступаю. В Герцена.
Знаю-знаю на геофак
Не-е! На исторический.
На исторический. Директор развел руками. Вот бы и подготовилась. На станции юннатов. Сама прикинь: природа кругом, тишина, ничего не отвлекает Днем ребята с педагогами, вечером только присмотреть ну, парочку мероприятий провести да просто все. Не работа курорт! Отдых!
Ой, Аркадий Ильич, все же я лучше дома.
Ну и как-никак зарплата Семьдесят четыре рубля тридцать копеек! Больше, чем ты на метеостанции получаешь. Тебе к поступлению плохо ли? Опять же, на бензин Какой у тебя шестьдесят шестой? Говоров оглянулся на оставленный у автостанции мотороллер и одобрительно крякнул: Шик! Блеск! Красота! Полсотни идет?
Семьдесят! А под горку и того быстрее катит.
Вот я и говорю на бензин А там как раз на технике своей и проедешь. Ежели осторожненько. Учебнички с собой возьмешь. Да! У нас и еда, считай, даром
Женька махнула рукой:
Ну-у, Аркадий Ильич Не знаю
Ты все же подумай, Женечка! не отставал Говоров. Несмотря на видимую рассеянность, человек он был по-хорошему упертый, особенно когда дело касалось подведомственного учреждения. А знаешь, что? Давай-ка я завтра к вам загляну. Этак ближе к обеду. Удобно будет?
Ну да, заходите. Удобно. А где у вас станция-то?
Да в Лерничах.
Ого!
Не в самих там еще деревня такая. Рябой Порог, так там рядом на старом лесном кордоне. Даже электричество есть! Председатель колхоза разрешил фазу бросить. Так что надеюсь и жду!
Аркадий Ильич улыбнулся и, приподняв шляпу, поспешил к стоящему возле Дома колхозника синему «Москвичу» самой первой, «четырехсотой», модели.
До Лерничей этих километров тридцать по грунтовке в пыли вслух прикинула Женя. Да там еще лесом с десяток Оно мне надо?
Зато семьдесят четыре рубля! Глянув на подругу, Катерина неожиданно поддержала директора. На дороге, чай, не валяются.
Это да
Только на мотороллере я бы на твоем месте не ехала, рассуждала вслух Мезенцева. До Лерничей автобус ходит. А там дальше попуткой.
Вот еще попуткой! Подойдя к «Вятке», Женька ласково погладила мотороллер по рулю. Ничего, «Веспочка», доедем. Если вдруг решусь
* * *
Опорный пункт милиции (отделение охраны общественного порядка на транспорте) располагался в старинном флигеле, расположенном рядом с железнодорожным вокзалом Тянска, выстроенным еще в тысяча девятьсот пятом году во исполнение указания графа Витте. Несмотря на старину, обстановка в опорном пункте царила самая спартанская: три стола, старый продавленный диван, накрытый серовато-желтым покрывалом, колченогие стулья у дальней стены, выкрашенный синей густотертой краской сейф и забранные решетками окна. В простенке меж окнами портрет В. И. Ленина, телефонный аппарат на крайнем столе солидный, черный, да старый двухстворчатый шкаф, набитый всяким хламом. Из излишеств вычурная темно-голубого стекла ваза на сейфе и рядом транзисторный радиоприемник «Сокол», явно чей-то личный.