И каково же было удивление этих почитательниц, когда они увидели, в какую сторону свернул их кумир, дорожку на кладбище в городе знал каждый. И тут надо заметить, что одной из почитательниц Юрия была та самая дамочка, веер которой он сейчас нёс в одном из букетов. Второй же почитательницей являлась её близкая подруга и по совместительству соседка по имению. Обе были вполне зажиточными барынями, и увлечение театром входило в список их развлечений. Однако такого ночного развлечения они вовсе не ожидали. Трепетный ужас сковал их сердца. И всё же, преодолевая страх и отторжение, они продолжили свою слежку.
Но зря они это сделали. Ночь, пустынная улочка и дорога на кладбище под лунным мерцающим светом сыграли с ними злую шутку. Их воображение распалилось настолько, что им в головы взбрели самые невероятные предположения. Дамочки с испугу удумали, что Юрий ночует на кладбище в одном из склепов, мол, потому туда и идёт. И более того они решили, что его жуткая внешность полностью соответствует всему тому, что о нём говорили. А, как известно, о Юрии ходило немало скверных небылиц. Дескать, он и подручный дьявола, и служитель бесовского культа, и поклонник чёрных месс. В общем, каких только грехов не приписывала ему людская молва.
И, разумеется, у парочки благовоспитанных провинциальных дам не хватило смелости проводить Юрия до конца. Дойдя лишь до ворот кладбища, и узрев сквозь мрачную дымку сизых испарений, куда он направляется, они тут же ретировались. А уже на утро, весь город был полон нелепых слухов о ночном похождении нового театрального «злодея». Уж дамочки постарались, и в краткий срок оповестили всех своих городских знакомых об их злоключениях.
6
Меж тем сам Юрий, возложив ночью своему учителю цветы, благополучно вернулся домой и теперь спокойно спал. Однако поспать до обеда, как он намеревался, ему не удалось. Уже по полудню у двери его квартирки собралась целая толпа возмущённых зевак-злопыхателей. Сначала они скромно переминались с ноги на ногу и что-то бурчали себе под нос. Но когда на колокольне соседской церквушки пробил обеденный набат, толпа словно взбунтовалась. Поднялся страшный шум и в сторону Юрия посыпались недвусмысленные угрозы.
Эй ты, чернокнижник! Выходи! Вылазь кладбищенский упырь! Иди сюда подлый колдун! Да сжечь его и дело с концом! У, проклятый оборотень! Решил нас своим дьявольским даром покорить! Не выйдет! А ну ломайте дверь! На дыбу его! Нет, лучше на костёр! беспрестанно гомонила толпа готовая растерзать Юрия прямо сейчас. Тут уж пришлось вмешаться околоточному уряднику. Он как раз недалече в трактирчике посиживал да чаёк попивал. А здесь такой гвалт да шум поднялся. Ну, он и примчался сломя голову. А как услышал от людей, в чём вина Юрия да чем тот якобы по ночам занимается, так сразу же в голос орать.
Как так! В полночь на кладбище ходил! Что за бесовщина! кричит, ругается, никак с нечистым якшался, чёрт его возьми! Но вы, господа хорошие, ему не уподабливайтесь! Хватит горло драть, я сам с ним разберусь! А вы ступайте-ка отсюда, пока дело до греха не довели смачно перекрестившись, сердито заявил урядник и давай к Юрию в дверь колотиться.
Эй, артист, открывай! Это я околоточный! У меня к тебе дело имеется! орёт что есть мочи. А Юрий-то от всего того галдежа давно уже проснулся, и по квартирке мечется, не знает как ему быть. Услышал он знакомый голос околоточного, уж не единожды разговоры вели, да быстрей кинулся впускать его, может хоть он расскажет, что делать.
Ну, вот что парень, тут дело такое, народ говорит, что ты ночью на кладбище чёрную мессу служил, так ли это!? Дескать, поработить ты людей желаешь, мол, в свою дьявольскую веру обратить надумал! Негоже это, давно тебя знаю, вроде раньше за тобой такого не водилось! Может, что в своё оправдание сказать хочешь!? прям с порога пристал с расспросами урядник, а сам по квартирке глазами так и рыщет, какие есть, улики ищет.
Да ну что за глупости такие, ну, какая ещё дьявольская вера, я верю только в театр и служу богине Мельпомене, никому более! А ночью на кладбище я ходил к своему учителю, возложил цветы в знак признательности, ведь вчера, благодаря ему, у меня был первый триумф пытаясь всё прояснить, залепетал Юрий да околоточному стул подставляет, присаживайтесь, чайку испейте предлагает ему. Но урядник и слушать ничего не хочет.
Некогда мне тут рассиживаться, да чаи гонять, плохо твоё дело артист! Мне ты можешь говорить, всё что угодно, я-то тебе верю, а вот людей ты вряд ли сумеешь переубедить! Ведь у нас народ коли, что себе в голову втемяшил, так этого у него уж никак не отнять! Вот и выходит, что я-то тебя понимаю, да и старика твоего я тоже знал и почитал, хороший был человек, но только и ты пойми, что житья тебе отныне здесь не будет! Уж раз записали тебя в чернокнижники, так жди теперь беды, не ровён час прибьют! Уйти тебе из города надо, пусть всё успокоится, народ угомонится, потом может и вернёшься! А сейчас мне этот шабаш ни к чему, ступай-ка ты по-хорошему, не доводи народ до греха! А я уж тебя потихоньку полегоньку за кордон-то и выведу, не дам людям тебя тронуть вдруг смягчив свой тон, по-доброму обратился к Юрию околоточный, и всё в оконце пальцем тычет, указывая на разъярённую толпу. Ну, что тут поделать, ведь и вправду покалечить могут, народ у нас горячий, если что не по его, так и не пожалеет. Согласился Юрий с урядником.
Ладно, уйду я из города, но только и вы уважьте мою просьбу, за квартиркой этой приглядите, не дайте её разорить, ведь она доброму человеку принадлежала, сохраните память о нём упредил он околоточного и стал собираться.
Вот чудак человек! Ему бежать надо, спасаться! А он о памяти своего покойного учителя думает! Ох, и добрый же ты парень, зачтётся тебе удивлённо охая, подметил урядник, и стал помогать Юрию вещи укладывать. Хотя тому и укладывать-то толком нечего, так, лишь сущая безделица, взял кое-чего из одежонки, еды чуток на первое время, да водицы фляжку. Кинул всё в походный мешок, да и пошагал за околоточным. А тот впереди идёт, да народ от него отгоняет.
А ну хватит глазеть! Разойдись! Нечто не видите, увожу я его! Не будет он вас более беспокоить, ступайте по домам! Делом лучше займитесь! покрикивает на зевак да поглядывает, чтоб Юрия никто не тронул. Так и вывел его из толпы, да тут же прямиком к кордону направился. А народ смотрит, нашлась управа на их обидчика, да и расходиться стал. Нет, ну не сразу конечно, особо рьяные постояли ещё немного, повозмущались для порядка, а уж потом в трактир подались, там всё обмыть и обсудить затеялись. Уж так у нас заведено, чуть что, так сразу в кабак.
А меж тем околоточный Юрия до границы городка проводил, перекрестил его на дорожку, праведными словами наградил и обратно в квартирку подался, закрыть да опечатать её собрался. Ну а Юрий постоял ещё с минутку, посмотрел, как урядник за поворотом скрылся и побрёл восвояси прочь. И правильно сделал, потому как спокойствия ему тут всё равно бы не дали. Подкараулили бы, да дубьём хорошенько отходили, такое у нас зачастую случается.
Вот так один неосторожный, и пусть даже самый благородный порыв, воздать дань памяти учителю, повернул Юрину жизнь вспять. Вроде всё у него только наладилось, мечта осуществилась, в театр взяли, и на тебе, раз и всё опять возвернулось. Да ещё и хуже сделалось. Был у Юрия дом, хоть и маленькая квартирка, но своя, а теперь и этого не стало. Снова в бродягу бездомного обратился. Эх, кабы не та роковая ошибка, жил бы он себе припеваючи. Но что уж теперь говорить. И с этого дня у Юрия начались мытарства по провинциальным просторам нашей отчизны, по дальним деревням да неблизким городкам, не нашлось ему места в первопрестольной.