Знаю я эти стандарты, бубнит свекровь сквозь зубы, выливая на раскалённую сковородку полбутылки самого дешёвого подсолнечного масла.
Я морщусь: в наше время и младенец знает, что жареное вредно. И я для своего Жени всё готовлю только на оливковом. А готовлю я, кстати, отменно. Да только зачем, если мой любящий муж специально просит меня поручать это всё нашей Леночке?
Да, самые высокие, с невозмутимой улыбкой подтверждаю я. Мы ведь должны и эвакуацию пассажиров суметь организовать, и горящий самолёт посадить, и первую помощь оказать, если потребуется.
Да, да, конечно, Рада, соглашается Антонина Ларионовна, и мне чудится, что из её поганого рта высовывается раздвоенное жало. И пассажиров удовлетворить по высшему классу, если необходимо. Мы все это прекрасно знаем.
Спокойствие, главное спокойствие! Вдох-выдох.
И вот столько мужчин вокруг меня вилось, плюхает она первый кусок теста в шкворчащее масло, и жирные брызги разлетаются по всей итальянской плитке, стекая лоснящимися подтёками по стене. Но я всегда думала о том, как же мой сын воспримет то, что его мать променяла его отца на какого-то там она так и не находит слов, чтобы правильно описать мужчин, которые, по её словам, за ней увивались.
Сочувствую, и без тени сочувствия в голосе хмыкаю я. Должно быть очень тяжело быть всегда приклеенной к ребёнку и посвящать ему всю себя, без остатка. Но ведь сейчас ведь у вас столько свободного времени. И Женя под моей заботой. Могли бы расслабиться, добавляю я и вижу, как второй кусок сырника летит в сковородку.
Да как же, расслабишься тут! поворачивает моя свекровь голову и смотрит с ненавистью на меня. Вон, в новостях постоянно пишут, как всякие жёны бизнесменов и известных людей им изменяют, а потом ещё и разводятся с ними! Лишь бы денег побольше захапать! Что за женщины пошли. Меркантильные. Порочные. Грязные, перечисляет она пороки современных жён миллионеров, и каждое слово тяжёлым камнем плюхается в мой огород.
Согласна, киваю я ей, уже отключив свой мозг, и слушая её вполуха: зачем мне портить карму и настроение. Лучше подумаю, как лучше сегодня подготовить наш с Женей вечер.
Какое надеть бельё: розовое и с кружевами, или тот черный шёлковый корсет с алой шнуровкой и открытой попкой? И вообще, заказать столик в нашем любимом ресторане или сразу снять люкс в шикарном отеле? Там, кстати, и моя свекровь не сумеет просочиться, потому что мне уже иногда начинает казаться, что она в нашем доме караулит и подсматривает за нами на каждом углу. И даже пробирается тайком в нашу спальную, когда мы занимаемся с мужем любовью.
Бррр.
Я встряхиваю головой от отвращения, представив эту омерзительную картину, и тут до моего слуха пробивается сквозь монотонный гул всей белиберды, которую мне дует в уши свекровь, всего одно слово.
Мия.
Я поворачиваю голову в сторону своей свекрови, вычерпывающей жирные, почти обугленные сырники, из кипящего масла, и слышу шипения.
Мой кофе безвозвратно убежал.
3
Простите, Антонина. Ларионовна, нервно сглатываю я. Что вы только что сказали?
Ты бы лучше за кофеем своим следила, а то теперь на всю кухню будет вонять, поджимает накачанные губы свекровь.
Как будто мы с ней на коммунальной кухне, а не в шикарно обставленном особняке с прислугой!
Да-да, Леночка всё уберёт, я её попрошу, перебиваю я её.
И понимаю, что совершила ужасную оплошность. Мне ведь самой надо было броситься сломя голову за тряпкой и отдраить до блеска плиту. Чтобы удовлетворить эту престарелую гарпию. А потом ещё и поцеловать её в отвислую унылую жопу!
Но я всё ещё пытаюсь вспомнить потерянное слово.
Антонина Ларионовна, простите ради Бога, что вы только что говорили? Я немного задумалась, прошу я её.
А я говорила, что всегда воспитывала Женечку правильно. Учила гулять и общаться с хорошими девочками из приличных семей, зло брызжет она в меня слюной, пока в раскалённом масле плавают её расплывшиеся, как дряблые пельмени, сырники, и тоже разбрызгивают по всей округе жирные ошмётки.
Да-да, конечно, вы очень правильно воспитали моего мужа, нетерпеливо поддакиваю я ей.
Может мне просто послышалось? Я очень надеюсь. Хотя два совпадения за утро
Ах, только хорошие девушки не валяются на дорогах, скорбно замечает она, раскладывая свои подгорелые кулинарные шедевры по тарелкам. До сих пор вспоминаю Миечку, какая была девочка: умничка, отличница, красавица! с торжествующим видом смотрит она мне в глаза, как будто, по её мнению, я просто обычная уродина.
Мия? тихо переспрашиваю я. Какое редкое имя.
Такое вряд ли с чем-то спутаешь.
Да, просто чудо, а не девочка была.
Почему была? Она что, умерла? с надеждой спрашиваю я.
Отчего умерла?! Господь с тобой! Тьфу на тебя! чуть ли не плюёт мне в глаз моя свекруха. Конечно, такая девочка не будет долго ждать. Говорила я Женечке. А он всё работа, работа. Вот и упустил Миечку.
Не поняла, что значит упустил? уже угрожающе смотрю я на старую ведьму. У нас с Женей просто отличный брак.
Как она меня задолбала! Послушать эту дуру, так я просто последний отброс общества, который её ненаглядный сыночек подобрал в портовом борделе!
Ага, отличный, язвительно сощурившись, сверлит Антонина Ларионовна меня своим ненавидящим взглядом. В нормальной семье есть дети. Дети! бухает она об стол сковородкой. А вы сколько уже вместе? Семь лет? хотя прекрасно знает и помнит дату нашей свадьбы.
Которую, кстати, она тогда максимально постаралась испортить, приперевшись в ярко красном платье, в котором она светилась, как бельмо на глазу, и рассказывая каждому из гостей, какой у нее замечательный гениальный сын, и какая прошмантовка невестка, которая охотится только за его миллионами.
Но на не знает, что я, на самом деле, подписала брачный договор, в котором отказалась от всех Жениных миллиардов. Всё по-честному. Я же вышла замуж по любви. И будь он простым менеджером, я его любила бы не меньше. Его прозрачные голубые глаза, цвета моря у дюн, его нос с горбинкой, излучину капризных губ и его руки. И ёще кое-что ещё Но этой бабке это знать не обязательно.
Пять. Пять лет мы женаты, поправляю я свекровь. О боже, когда она наконец-то пожарит свои сраные сырники и уже свалит отсюда?!
Ага-ага, пять лет, сощурившись, как Пинкертон, шипит она в ответ. Вот и я говорю, что за пять лет нормальные семьи уже по двое-трое детишек успевают родить! А ты чего ждёшь?! сверлит она меня пытливым взором мутных глаз в разводах ботокса, как на допросе в гестапо.
Всему своё время, сдержанно отвечаю я.
Хотя сейчас меня ударили прямо под дых. Но я не подаю виду этой фашистке.
Вот уже все эти пять лет мы с Женей пытаемся завести ребёнка! Пять лет! Да люди столько за всю жизнь сексом не занимаются, как за эти долбанные пять лет!
Я понимаю, что моё терпение и время уже на исходе. Я до последнего оттягиваю походы к врачам и в клиники репродуктивной медицины, потому что перед глазами у меня стоят примеры подруг и знакомых, чья жизнь на гормонах превратилась в бесконечный ад, а постоянные безуспешные попытки забеременеть разваливают брак посильнее леваков и абьюзов.
Как же, всему своё, тянет эта нашпигованная филерами Медуза Горгона. Время-то уходит, или в сорок лет собралась рожать?! Чего ждёшь-то?! подступает она ко мне, угрожающе помахивая шумовкой. Не нагулялась ещё, что ли?! шипит она и брызжет слюной, и я предусмотрительно делаю шаг назад.
Так что вы говорила про Мию? перевожу я разговор в более безопасное русло.
Тем более мне надо понимать, кто такая эта Мия, чьё имя мой муж шепчет во сне!
А что, Женечка тебе разве не рассказывал? язвительно цедит она. Это его первая и главная любовь. Ещё с института.