Обратный ход. Момент прекращения связи.
Вспыхнула картина земного шара, опутанного золотыми нитями. Нити были достаточно толстыми, но и редкими. Двенадцать точек привязки, равномерно распределенных по телу планеты и трассы, соединяющие точки между собой, как авоська, надетая на апельсин. Началось прямое воспроизведение, и одна из точек привязки, на момент светового удара оказалась не привязанной к поверхности планеты, и в одну секунду утратила связь с линиями и остальными точками. И как в трагическом триллере про альпинистов, висящих на отвесной скале, начался отрыв других точек от планеты и разрывы светящихся линий. Начались энергетические замыкания и разряды, плазменные дуги и неконтролируемые рывки тела планеты, подобно незакрепленному на электрическом стуле смертнику. А потом, когда погасли все точки, планета вздрогнула, и вспыхнула дуга. От бывшего северного полюса, до бывшего южного. Дуга трижды пробежала вокруг всего шара, и все прекратилось. Земля, ставшая совершенно безжизненной, стабилизировала свое вращение самостоятельно, и уснула вечным сном, укрывшись одеялом бурой мглы. Она получила сильнейшее лекарство от паразитов на своем теле. Лекарство под названием смерть. Счетчик времени показал, что с момента светового удара до момента полного завершения жизнедеятельности живых существ, прошло всего шестьдесят шесть минут, шесть секунд и шестьсот шестьдесят шесть десятитысячных секунды. Тройная шестерка продублировала себя дважды. Это был прощальный привет сиона. Они переиграли нас нашими же руками. Своих агентов, они, конечно же, эвакуировали в момент начала хаоса.
Я молча смотрел на стеклянный экран и не мог выдавить ни слова. Та самая точка, не привязанная к Земле, с которой все началось, была моей. Это я почему-то допустил начало конца и был виной смерти всего живого. И еще горше было оттого, что никто, ни единый человек не сказал ни единого слова укора в мой адрес. А ведь все хозяева Вайтмар знали, чья это точка. И ничего не сказали. Ничего. Недоразумением был я. И Вимана очень корректно ответила на мой самый первый вопрос. Еле ворочая языком, я умудрился попросить показать хронику точки 7-12. Своей собственной точки. Мне нужно было узнать, что там произошло и почему я ничего не помню.
На экране появился причудливый узор с двумя перемигивающимися точками. Пристальный взор в эти точки привел к тому, что сменяющийся узор, сделал нечто с сознанием, которое скользнуло в прошлое. Обратно на Землю.
Дежавю
Пить прошептали пересохшие губы.
Уже в третий раз появилось то же лицо с добрыми глазами. Это не было дежавю, но скачки по этим временным петлям, запутывают мозг весьма сильно.
Какое сегодня число?
Девятое августа, врач в черном улыбнулся, не в силах сдерживаться, четверг. Время интересует?
Нет. Что произошло? Почему я опять на этом странном столе?
Ты ведь сам попросил удалить из тебя передатчики? Мы это сделали. Вот они. Он показал два окровавленных кусочка мяса на никелированном подносе.
Это передатчик?
Мы бы не догадались, если бы они не дублировали те органы, которые в принципе не могут дублироваться. Пеленгатор, например, был твоим третьим глазом.
Я с ужасом прикоснулся к межбровью.
Врач хохотнул.
Не этот. Реальное глазное яблоко. Просто оно было третье. А третий глаз лишний.
Когда я смогу ходить?
Уже можешь!
Любая операция требует времени для заживления.
У нас технологии позволяют проводить операции без этой потери времени.
Тогда почему я не могу пошевелить ногами.
Ах да, извини, забыл ремни отстегнуть. Мы подумали, что сионы могли обезопасить свои датчики системой самосохранения или самоликвидации, поэтому тебя и спеленали. Руки освободили, а вот ноги и тело забыли.
Глаза врача смеялись, но я понял, что он шутит поверхностно, потому что за смехом пряталась настороженность. Он ожидал от сионской начинки сюрпризов. А раз так, то и я мог отколоть номер.
Зачем я здесь?
Наверное, на смену нашей группе
Нам пора повышать квалификацию на другой, более развитой, планетной формации. Здесь мы исчерпали все возможности для роста. Теперь ваша очередь.
Наша?
Твоя и твоей группы. Ты ведь уже собрал двенадцать своих апостолов и апостольш? доктор Хан, как я его окрестил, не прекращал рассыпать насмешливые искры из своих глаз.
А ты, вы, откуда это знаете?
Доктор тяжело вздохнул и пригласил проследовать за ним. Мы вышли из этого отсека через стеклянные двери, и пошли по коридору мимо одинаковых, как братья близнецы, дверей и отсеков. Двери в отсеках были полностью из стекла. От пола до потолка, и предоставляли на всеобщее обозрение содержимое больничной палаты. Это точно была больница, потому что во всех комнатах стояли совершенно одинаковые столы, с лежащими на них людьми. Во всяком случае, еще четыре отсека, кроме моего, были заняты. К некоторым пациентам, прямо из стен тянулись капельницы, провода, а на самих стенах виднелись редкие экраны приборов. Пол был сделан из странного материала, который перемещение по нему заглушал в совершенстве. Но лежащие в палатах люди каким-то необъяснимым образом почувствовали наше шествие и поднимали головы с неизменно расширенными, восхищенными глазами. Все имели во внешности некий налет восточности. В смысле самурайства.
Приятно чувствовать себя легендарной личностью?
Почему легендарной?
Ну, ты ведь прожил столько времени в окружении сионов и их прихвостней, и выдержал все их провокации.
Вообще-то, до самой последней встречи с этой странной парочкой, я вообще не знал об их существовании.
Вот это и вызывает восхищение. Это высшее мастерство. Знать не зная. Почему монахи в монастырях тренируются, медитируют, и живут?
Наверное, потому что так лучше для более быстрого развития.
И это тоже конечно, но главное в том, что в миру очень тяжело удерживать эмоциональное равновесие. Хаотичное сознание людей сводит на нет и все тренировочные усилия, и все духовные достижения. Монахи слабые люди и нуждаются в защите. Как тепличные цветы. Им нужен уход, забота и охрана в процессе развития. Любое воздействие ментального поля мирян, может уничтожить их достижения в долю секунды. Только очень сильные люди могут сохранить духовный потенциал в обыденной жизни среди обычных людей. Ты именно такой человек. Именно поэтому они бросились спасать тебя из огня ядерного взрыва. С радиацией для них справиться пара пустяков, а вот с завирусованным, и неконтролируемым разумом человека, они ничего сделать не могут. Он их разрушает. Поэтому для них даже взгляд мастера великая честь.
Я мастер?
Если бы ты не был мастером, то не смог бы собрать и подготовить к инициации такое количество учеников. И уж тем более обоего пола. Женщины очень плохо поддаются тренировкам. Они существа очень зависимые от гормональных ураганов, и, рано или поздно, начинают хотеть семью, детей, и достатка. Так что ты мастер в квадрате, раз сумел именно женщинам объяснить возможность обретения большего, нежели земного семейного счастья. Гормон даром позиции не сдает. Как ты это сумел сделать, для всех загадка. Мы не смогли расшифровать твоих методов, так же как не смогли этого сделать и сионы. Они своих работниц к тебе засылали, но те долго не удерживались, и раскрывали свою суть. К тебе в группу после этого, конечно же, не попадали, но и к сионам больше не возвращались. Они находили свое земное счастье. Пусть и весьма иллюзорное, но счастье. И это тоже большой плюс. Численность зомби сионов уменьшалась, а это очень хорошо. Им очень сложно промыть мозги женскому существу, поэтому отвоевать в пользу Земли женщину практически тоже самое, что и пару-тройку десятков мужчин.