Выбор - Беляков Андрей

Андрей Беляков

Выбор

Осень, начало октября, в кабинете невропатолога.

 О-о-о! А что это у Вас, молодой человек, руки так дрожат?  Врач от удивления приподнял и вновь опустил свои очки.  А ну-ка, ну-ка,  давайте-ка пройдем сюда, к окну. Опустите их, закройте глаза. Теперь вытяните вперед, растопырьте пальцы, указательным коснитесь кончика носа. Вот так, хорошо, открывайте. Пальчики у Вас танцуют, видите?

 Сейчас, доктор, это моя вечная проблема боязнь белых халатов,  мужчина закрыл глаза, выдохнул и снова открыл. Пальцы перестали трястись.

 Любопытно, любопытно,  доктор улыбнулся, часто при этом моргая глазами словно устав от напряженного просмотра. Мужчина тоже улыбнулся.

 Я когда поступал в училище, невропатолога с третьего раза прошел, он не срезал меня только потому, что я издалека приехал. С тех пор у меня такая вот ерунда.

Пилот, Игорь Александрович Кораблев, проходил ежегодное ВЛК. Врач, пожилой мужчина, невысокого роста, лысеющий и чуть сутулившийся, в больших, несуразных очках, но с очень пронзительным взглядом, продолжал внимательно наблюдать за пилотом.

 Что ж мне прикажете с Вами делать? Давление у Вас, как у космонавта, пульс учащенный, но в пределах; налицо эмоционально-вегетативная неустойчивость.

 Какая неустойчивость?

 Эмоционально-вегетативная.

 Да Вы что, доктор, такое говорите, откуда она у меня? Я здоров, как бык, и спокоен, как удав.

 Как удав, говорите?  Врач продолжал внимательно рассматривать Игоря, о чем-то размышляя.

Пилоту в какой-то момент даже показалось, что у того на висках выступили капельки пота. «Вот докопался, этот просто так не отстанет, вон как лупится»,  с горечью подумал он.

 Сколько Вы летаете в Ютэйр?

 5 лет,  но Игорь успокоился; первое волнение прошло, и теперь пристальный взгляд пожилого врача никак не трогал его.

 А до этого?

 До этого летал в военно-транспортной авиации на АН-12.

 О, так Вы бывший военный!

 Бывших, доктор, не бывает.

 А, ну да, ну да, извините. А  на командира когда собираетесь?

 Следующим летом направляют в Екатеринбург на переучивание.

Доктор продолжал о чем-то размышлять.

 А лет Вам?

 35.

 35,  повторил врач, листая и читая мед книжку.

 Ну-ка, еще раз ручки покажите.

Игорь вновь вытянул руки и развел пальцы.

 Дрожат немного; ладно, отправлю Вас на пару недель в Кисловодск, путевки пока есть, попринимаете там ванны, подлечитесь.

Игорь побледнел.

 Да я здоров!

 Верю, молодой человек, охотно верю, но отдохнуть никому не помешает. И через 2 недели жду Вас повторно. И еще Вы женаты?

 Нет.

 Это плохо, очень плохо, командиру без семьи нельзя. Сразу предупреждаю, до лета не обзаведетесь, не обижайтесь, не дам Вам рекомендации.

 Доктор, да Вы что? Вы серьезно, что ли?

 Серьезней не бывает.

Кораблев замялся.

 Это же дело не быстрое, где ж я за 8 месяцев жену себе найду?

 Кисловодск и жена, иначе о небе забудьте. Или снова возвращайтесь в военно-транспортную. Здесь Вам люди, нужно быть спокойным и уравновешенным. А эта Ваша жизнь холостяцкая до добра не доведет.  Дрожь в руках с годами лишь усугубится.

 Да да я летаю сутками, мне не до этого.

 Я все сказал, молодой человек.

Игорь вздохнул, но промолчал.

 До скорого свидания!

 До скорого

Игорь вышел из медицинского учреждения. Несмотря на прекрасную погоду и разноцветные осенние краски, на душе было скверно. Привычный образ жизни рушился на глазах, и это огорчало и пугало одновременно. Работа для него была всем, ею он жил, на ней уставал и отдыхал, ею дорожил. Сменялись страны, люди, города, а он? Он просто не представлял, как по-другому. И хотя Игорь имел свое жилье, после полетов всегда спешил к родителям, где пилота ждала его комната. Привычка дело серьезное, и что-то менять он не собирался совершенно. И вот какой-то доктор, докторишка, бесцеремонно так  вторгается в его личное пространство, что-то диктует, навязывает и грозится лишить его любимой работы. Что он вообще будет делать в этом Кисловодске? Так долго отдыхать Игорь просто-напросто не умел. С этими грустными мыслями Кораблев сел в свой автомобиль

Когда скверно на душе, каждый человек ведет себя по-своему. Кто-то спешит к родным, близким людям; кто-то, наоборот, стремится побыть один; есть даже такие, кто прямиком направляется в парикмахерскую и назло всему меняет свой имидж. Игорь предпочитал плохому настроению сон поспишь пару часиков и просыпаешься совершенно иным человеком. Но прежде Игорю захотелось заехать в банк, «Райффайзенбанк» он называется, где работала Юля, купить немного долларов. И, конечно, не они были тому причиной, а черноволосая девушка с испанскими чертами лица и жгучими карими глазами. Хрупкая такая, миниатюрная, очень милая. Сам Игорь был светловолосый, поэтому и тянуло, наверное, к противоположности. При виде его она всегда улыбалась, и от этого на душе становилось тепло и спокойно, а еще она почему-то краснела вся, и даже ее изящная шея приобретала красноватый оттенок, контрастно подчеркивая воротничок платья или блузки. Ну, как не купить после такого валюту? Это продолжалось уже несколько лет, скупка эта. И они как-то обменялись номерами телефонов. И даже поздравляли друг друга с праздниками, но не более того. А, да, еще Юля как-то скинула Игорю видео своих занятий танцами с шестом. И наш герой не успел толком отойти от шока и насладиться увиденным, как девушка попросила его удалить это видео. И спросила его мнение. Игорь ответил честно, что ему очень понравилось. А Юля деловито заметила, что танцы эти по достоинству оценить могут только мужчины. Вот, в принципе, и все. Ну, было еще фото Юлиного кота, огромного такого, и Игорь искренне удивился его размерам, а Юля написала: «Характерный парень». Теперь точно все.

 Пятьдесят долларов, пожалуйста,  протянул Игорь рубли в кассу, дальше все, как всегда: улыбка, румянец, и душа пилота наполнилась теплотой.

Он немного успокоился и хотел сказать ей про Кисловодск и позвать хотел с собой, но, естественно, раздумывая об этом про себя; вслух же, после пересчета сдачи, лишь промолвил: «Спасибо». И кто-то первым опустил глаза, она или он, неважно. Картина на бездушных банковских камерах от этого никак не поменялась

Игорь летел в Кисловодск. Чуть более 2-х часов из Москвы до него. Пилот дремал, прикрыв лицо ладонью. Больше всего не хотелось, чтобы кто-нибудь из стюардесс узнал его. Он так удачно проскочил пристальный кардон при входе в самолет, прикрывшись высоким мужчиной, что появилась надежда о никем не замеченном перелете.

 Игорь Александрович, Вы?

Игорь поднял глаза.

 Привет, Вика.

 А Вы здесь какими судьбами?

Так вот всегда с тем, с кем больше всего опасаешься столкнуться, повстречаешься обязательно. «Только не Вика»,  думал Игорь, но это была именно она, одна из немногочисленных стюардесс, можно даже сказать малочисленных нет, единичных, быть точнее, с которыми у Игоря были отношения. Ну, не отношения а мимолетные сношения. Впрочем, что здесь особенного она свободна, он тоже, почему бы, впрочем, и нет? Если все по обоюдному желанию и согласию. Вот только Вика была человеком настроения. Иногда навязчивой, реже игривой и веселой, но чаще грубой и недоступной наверное, это случалось тогда, когда в ее жизни появлялся постоянный мужчина. Поэтому Игорь старался избегать встреч с ней.

 Врач отправил в санаторий на профилактику.

 Ух ты! Обожаю санатории.

Но тут ее позвали.

 Я еще подойду,  улыбнулась она.

Но во время полета она подойти так и не смогла. Вика остановила Игоря уже на выходе из самолета.

 Ты куда?  искренне удивилась она.  А проверить салон на предмет забытых вещей?

Девушки-стюардессы, что стояли рядом, засмеялись. Игорь вздохнул и сел в ближайшее кресло.

 Вика, можно тебя.