Конечно, такой мир будет строиться долго. Но точно построится. Главное верить и пахать. И не выключать своего маленького ребенка-фантазера эту мысль все время повторял Али. Ха. Он-то не выключает, точно. Надо бы связаться с ним. И скорее вернуть его из этого странного трипа. Еще и Плевин куда-то пропал
Третья глава
Серега сам заказал мне «бла-бла» до Москвы. Что за тип, что за тип этот Серега! Всегда носится со мной, как со вторым сыном. Смешно, учитывая, что я старше его на два года. Старше, опытнее. Два высших против одного. Вот бы эта образованность хоть что-то значила в наших русских степях, где кочевники с палками по-прежнему отжимают друг у друга скот, воду и красивых женщин.
Еще Серега предложил записывать мысли о моем состоянии в блокнот или наговаривать в аудио. Вести дневник избавления от зависимостей, чтобы потом посмотреть на динамику, прочувствовать перемены. Хорошая мысль. Хоть и пованивает курпатовскими «красными таблетками», которые Серега полюбил после рождения ребенка.
Пока водитель заправлялся, я ходил по магазину и наговаривал мысли во включенный диктофон. Разглядывал и комментировал сам себе красивые пачки сигарет тонких, обычных, удлиненных, со вкусами яблок, винограда и манго. Продавщица куда-то ушла, оставив табачный бокс открытым, и я испытывал двойной соблазн, глядя на эти глянцевые шедевры маркетологов смерти. По правде говоря, я не хотел ни яблок, ни винограда, ни манго. Меня устроит самая обычная «оптима» с кислым вкусом и едким запахом жженой туалетной бумаги. Или красные «мальборо», почти не пахнущие, но все еще весьма крепкие. Интересно, остались где-то олдскулы типа «лаки страйк» или ментоловых «салем»? «Бонд»? «Союз аполлон»? Если я решу закурить, если я готов буду сдохнуть от этого, мне точно потребуются марки сигарет, которыми заштампованы мои детские воспоминания.
Так-так-так надо переключиться! Надо. Это же заправка, блин. Здесь должно быть еще что-то кроме кофе, булок, табака и просроченных наборов автомобилиста. Ха, детский отдел. Прикольно. Ну, как отдел Стенка. Полка. Какие-то простые резиновые утки для детей до года. Алфавит с огромными буквами-вкладышами и иллюстрированной книжкой. Большой паззл. Реально большой с тысячей элементов. Инструкция на обороте коробки уверяет, что буквально за час возни получится собрать море, а еще небо с облаками и голодными чайками. Вот это интрига для ребенка.
Мне вспомнилось, что первый и единственный раз в жизни я взял в руки паззл в седьмом классе. Это была детективная головоломка, которую сначала нужно было собрать из маленьких частичек, а потом найти преступника на получившейся карте событий. Тогда я впервые представил себе всех человеков в виде кусочков паззла. А что, если каждый из нас одна из миллиардов частиц, и всех нас одушевили и приказали самостоятельно собраться в одну могучую картину? Как мне найти подходящие, с которыми мы образуем нужную связку? Станет ли эта часть значительной, или я окажусь тем куском голубого неба, который не страшно потерять и всегда можно дорисовать по памяти? И с каждым годом нас частиц все больше и больше, и расстояния между частицами все меньше, но мотивация собираться вместе, в исходный рисунок все ниже. Я записал еще пару мыслей и сохранил файлы в «облаке». Интересно, знают ли эти облака, что такое небо? Какое оно их собственное небо? Наэлектризованное, грозовое? Блять. Ну-ка, брысь.
Вышел из магазина. Все еще тепло, несмотря на поздний вечер. Лето. Неплохо бы сейчас покурить. Ведь покурить летом, в поле у заправки, глядя на вечерние сумерки это охуенно. Это точно было охуенно. И больше не будет.
Водитель ждет у машины с парой стаканов кофе. Двести километров до Воронежа. Едем.
Слушай, так ты, значит, от синьки гонял кодироваться? заговорил он, быстро прикончив свой кофе.
И сигарет.
Ну понятно. А меня тоже жена все время пилит, чтобы бросил.
Меня жена не пилит
Третьего хочет. А сама все время: «Андрюха, придешь пьяным не дам!»
Я сочувственно покачал головой, а Андрюха попросил допить мой кофе. Я заметил, что он в целом выглядит довольно бодро. Видимо, мы планируем ехать в Москву совсем без ночевок. Хорошо, что я поспал пару часов в дороге от Адыгеи. Дольше не вышло потому, что Андрюха быстро устал молчать и захотел приятной бессмысленной болтовни, которая так хороша в ночной дороге и надежно защищает от опасных зевков.
Глянь, колонна понеслась, Андрюха высунулся из окна и засвистел проезжающим мимо «уралам» с затянутыми брезентом кузовами. Не понимаю, чего в этом свисте больше, одобрения или насмешки?
Ебать, сколько их там? я не придумал лучшей реакции.
Да много, чо Ты ж в курсе, сколько им платят?
Нет. Не знаю. Слышал, что нормально.
Нормально. Еще подъемные, страховка, Андрюха замолк на секунду, но тут же продолжил. Но это как посмотреть. Я вот хер знает, сколько может стоить жизнь пацана. А жизнь после?
Я с удивлением посмотрел на него. До этого Андрюха разве что строительные рынки вдоль дороги комментировал. Впрочем, я не сильно интересовался персоной, сон был важнее. И вот стал его разглядывать. Выглядит обычно. Невысокий, коренастый. Рано лысеющий для своих тридцати пяти. С какими-то странными пигментными пятнами на лице. Такие бывают у тех, кто начал курить сразу после маминой титьки. В начале пути рассказывал, что работает в торговле. Кажется, постоянно в разъездах по южному округу, часто хватает попутчиков, чтобы поболтать. Жена, два ребенка. Радио в машине. Никаких увлечений. Я всегда избегаю таких людей в обычной жизни и всегда с интересом зарываюсь в их внутренний мир при случайном знакомстве. Мы подрались бы, окажись в одной очереди за хлебом, но пока что нам совсем нечего делить, и это славно.
В Воронеже бывал? спросил Андрюха.
По делам. Го́рода толком не видел, ответил я.
Ну и ниче не потерял, нехуй там делать.
Мне тоже так показалось. Там красная пирамида какая-то масонская в центре, да и все.
Не, ну не все. Еще могила Хоя.
Точно, а я ведь как-то позабыл, что старшие классы начались с «лирики» и «пора домой». Был там?
Слушай, да как-то не приходилось. Но туда народ прямо валит. Прямо бухают на могиле. Я читал, что его дочка все время денег собирает на ремонт после фанатских попоек в честь бати.
Блин, прикольно. Я ведь в детстве все хотел съездить. Думал постарше буду и туда махну первым делом. А потом в Москву, стену Цоя рассмотрю как следует. А потом в питерский рок-клуб. Да и вообще
Андрюха открыл окно, уставился куда-то в березовую даль и начал деланно насвистывать. Я узнал мелодию «ночи перед рождеством» и улыбнулся. Надо бы еще кофе добыть.
*
Кладбищенские ворота открыты, и перед ними полно парковочного места. Там пара разбитых «жигулей». Старый японский внедорожник с открытой багажной дверью. Оттуда доносится негромкая электронная музыка, кто-то одинокий и в капюшоне курит кальян. Занимающиеся угольки горят будто глаза полночного вурдалака. Вдалеке лают собаки. Темно и сыро, и ветрено. Ладно, хоть от Луны сегодня только половина.
Закрыли машину и пошли к высоким воротам с облупившейся краской. Чувствую, Андрюхе тоже как-то не по себе.
Не обессудь, просто пипец как интересно, он заговорил первым. А чего у тебя имя такое странное Али? На араба не похож
Всё нормально, ответил я. Батя бокс сильно любил. А мать любила батю. И бегал в его юности по рингу такой тип Мухаммед Али. Ну ты должен знать, Андрюха кивнул. Мощный был чемпион. И никто его по имени не называл все говорили просто «Али». А у меня и мать наполовину татарка. В общем, совпало.
Прикинь, если бы тебя назвали Мухаммедом, заржал Андрюха. Я понял, что он это на всякий случай. Я тоже заржал. Пусть вурдалаки сразу знают, что нас двое и мы в отличном настроении.