Адмирал проник в память дедушки вождя. Пожилой шагр сохранил внушительный запас воспоминаний, но в них не было ничего, касавшегося общения со сверхъестественными сущностями Серыми Ужасами. Ничего подозрительного не хранилось в памяти жены Фьифьюч и его брата. Настал черёд сына вождя. Адмирал поднял стекло шлема и низко склонился, глядя в тёмные блестящие глазки ребёнка. Малышу было примерно года три от роду. Похоже, его недавно покормили: от него пахло материнским молоком. Его мозг хранил очень мало информации. Пока малыша интересовали разноцветные игрушки, силовая возня с ровесниками и быстрый бег наперегонки по залам дворца.
Вернитесь на свои места, распрямляясь, приказал адмирал.
Родственники вождя подхватили малыша, засмотревшегося на большого угрюмого чужака в белом скафандре, поспешно отошли и сели.
«Придворных и дальних родственников вождя можно не опасаться, подумал Эстабат. Фьифьюч не настолько глуп, чтобы выпустить из своих лап те секреты Вселенной, в которые не смогли проникнуть даже мы элонги и кемны».
«Ты прав», отозвался Золтан.
«Но мы обязаны проверить, так ли это на самом деле».
«Да, всё верно».
Адмирал проник в память вождя. Правила общения с Серыми Ужасами были прикрыты густой завесой.
«Как мы и предполагали, он не подпускает к секретам, подумал Эстабат. И будет сопротивляться изо всех сил».
«Я чувствую, что он напряжён, ответил кемн. Оставь его в покое. Проведёт пять лет в заключении, потом с ним поговорят император и высшая коллегия Особого Совета. Они примут решение, как поступить с его памятью».
Углубившись в обычные воспоминания Фьифьюч, адмирал увидел, что вслед за известием о разгроме флота последовали заседания генералитета, собрания аристократии, шествия по заснеженным улицам погружённого в траур народа. Промелькнули приспущенные флаги на покрытых инеем шпилях, затем появилось лицо тихо плачущей жены вождя, которая что-то говорила с умоляющим видом. Насыщенное событиями бодрствование прерывалось тёмными безмолвными ночными паузами. Ничего похожего на сговор и передачу кому-либо тайных знаний Эстабат не обнаружил.
Твоя семья, Фьифьюч, останется, сказал адмирал, а ты пойдёшь с нами. Прощайтесь!
Никто из шагров не тронулся с места. Родственники вождя ещё ниже склонили головы, стенания женщин зазвучали громче.
Прежде, чем вы приведёте приговор в исполнение, заговорил Фьифьюч, я хочу принести извинение Вивьеве. Твоя жена, адмирал, умная и дальновидная женщина. Я должен был откликнуться на её предложение и вступить в звёздное содружество. Пусть она простит меня за то, что я пренебрёг переговорами. Передай ей, что я сожалею.
Адмирал, хмурясь, ждал.
И я имею право обратиться к своему народу.
Скорее! приказал адмирал.
Шагры! Я совершил роковую ошибку, надеясь, что в союзе с хапсами смогу возвысить нашу нацию. Нужно было идти иным путём. Простите меня и сделайте правильный вывод. Это всё.
Фьифьюч склонил голову и тяжело вздохнул.
Выдержав паузу, адмирал заговорил:
Слушайте приговор, шагры! Решением императора Эрриклия и представителей наций звёздного содружества с этого момента вы на пять лет лишаетесь права
Внезапно всё вокруг застелил густой дым. Шипя, в лицо адмирала полетели ослепительно яркие заряды плазмы. Один из зарядов ударил в переборку, раздался вибрирующий визг искорёженного металла
Глава первая
До полуночи
Вздрогнув, Всеслав проснулся. Лампочка домофона мигала, тихо звучала мелодия вызова. В гостиной было темно, лишь в дальнем углу неярко, в режиме «белая ночь» светилась подсветка аквариума. По подоконнику мерно барабанили редкие крупные капли дождя. Красные цифры настольных электронных часов показывали 20:16.
Он включил бра и, вытирая со лба испарину, на ватных ногах пошёл к двери. В лицо всё ещё продолжали лететь ослепительно белые шарики эхо сна. В ушах продолжал звучать отвратительный визг, который режет слух при ударе плазмы в переборку
«Какая может быть переборка в тронном зале? подумал Всеслав. А ещё рядом на полу, я заметил, лежало что-то светло-синее Показалось, будто это человек».
Глядя в потолок, он громко произнёс:
Достаточно, мужики! Я сказал вашему легату Гроссу, что разобрался в ситуации и готов оказать вам помощь! Хватит «крутить военное кино»! Я сыт по горло! Нервы уже ни к чёрту!
Инопланетный разведчик жук перламутрового цвета быстро перебрался на другой завиток люстры, чтобы не выпустить Всеслава из поля зрения.
Подойдя к домофону, Всеслав тяжело вздохнул и нажал на кнопку:
Да, я слушаю. Что случилось?
Босс, к вам пришёл Игорь Леонтьевич, ответила администратор из фойе гостиницы.
Очень хорошо. Пусть поднимается.
Лампочка вызова продолжала гореть.
Что-то ещё, Мария Витальевна? спросил он, уткнувшись горячим лбом в настенный календарь.
Да. Я переживаю за ваше здоровье, Всеслав Алексеевич, ответила девушка. Мы все переживаем.
Спасибо. Я признателен персоналу
Улучшения есть?
Конечно! бодрым голосом, насколько это было возможно, ответил он. Я нормально себя чувствую. Никаких проблем! Кстати, разве сегодня суббота?
Суббота, Всеслав Алексеевич, вздохнув, ответила девушка. И, пожалуй, нужно напомнить, что сегодня тридцатое января.
Уже тридцатое Надо же, как быстро летит время! Доходы есть?
Нет, к сожалению. Сегодня в журнале регистрации я не сделала ни одной записи.
Понятно. Что я могу сказать? Привычная картина: свежо, пасмурно, накрапывает дождь. Мёртвый сезон. Что делать отдыхающим в зимней Анапе? Наверно, во всех гостиницах такое же затишье.
Да, согласилась администратор. Недавно я позвонила подруге в «Дельфин». У них тоже все пять этажей пустуют. В середине февраля должна состояться конференция нейрохирургов
Будем ждать нейрохирургов. Что ещё нам остаётся?
И тут в его голове появилась интересная мысль.
Да, вот что я надумал, Мария Витальевна. Я поживу несколько дней у Игоря. Мне будет сподручно
Я поняла.
Хорошо. Мы с ним уйдём через служебную дверь. Часов в одиннадцать можете закрыть гостиницу, притушить свет и отдыхать. И передайте по смене
Что вы у Игоря Леонтьевича. Я передам.
Отлично.
Услышав лёгкий стук в дверь, он щёлкнул замком.
Привет, сказал Игорь.
Привет. Входи.
Однажды пару лет назад они провели за долгой задушевной беседой тёплый весенний субботний вечер. Ровно через неделю им понадобилось встретиться, чтобы обсудить довольно сложный деловой вопрос. С тех пор субботние посиделки стали традицией.
Направившись на кухню с большим пакетом, Игорь окинул взглядом слабо освещённую гостиную и заговорил:
Извини, я погряз в проблемах. Всю неделю некогда было заехать в гости.
Он и впрямь выглядел немного увядшим.
«Ничего не поделаешь, подумал Всеслав. Каждый человек в одиночку несёт свой тяжкий крест. Меня одолевают инопланетяне, его воры, наркоманы и прочие «завсегдатаи» отделения полиции Однако, при всей своей занятости, в супермаркет он всё же успел заехать, судя по большому пакету. Меня превратности судьбы намного сильнее выбили из колеи: совершенно нет желания выходить на улицу».
А ты, Славян, оказывается, серьёзно приболел? Машенька сказала, что ты едва живой. Что случилось?
Диагноз нервный срыв, ответил Всеслав, включая свет на кухне и в гостиной. Но я, зная причину, считаю иначе.
Игорь поставил пакет на стул, рассмотрел лицо друга и сказал:
Да, выглядишь ты не ахти как. Извини, я не знал. Пару раз пытался дозвониться
Я выключил телефон, ответил Всеслав. Навалилась ужасная хандра, хотелось отлежаться.
Извини. Какая досада! Как же я так, спустя рукава
Ничего страшного. Кризис уже позади, всё нормально Почти нормально.