Ты всегда так говоришь, а заглядываются все на тебя, шутливо обиделась я.
Глупенькая, да если бы какая морда на тебя глаз положила, я бы в эту морду так вцепилась, что ой-ёй-ёй
Да уж, это ты можешь, согласилась я.
При всей своей сногсшибательной красоте и изысканной манере поведения, она, действительно, могла постоять за себя и словом, и делом. А уж из-за меня перегрызла бы обидчику горло.
Я вся мокрая, и сейчас буду ещё мокрее, побежали в туалет, Ника стала спешно надевать туфли.
А я не хочу. Отдохну.
Ну, поскучай тут, а я быстренько. Ладно?
Буду скучать, скорчив гримасу с надутыми губками, отшутилась я.
Она грациозно встала и с достоинством прошествовала к лестнице на первый этаж. Я восхищённо провожала её взглядом. Как же она была прекрасна в золотой чешуе своего коллекционного платья, плотно обтягивавшего её несравненную фигуру. Это короткое платьице стоило огромных денег. Мне она никогда не говорила о своих затратах, но ведь я понимала, что одна из последних моделей этого сезона дёшево стоить не может. Но это только очень дорогая оправа к совершенному бриллианту, каким было для меня её тело. Она понимала толк в шмотках, и мне привила вкус к хорошей одежде. Я теперь в этом кое-что смыслю, только благодаря ей.
Пока я любовалась своей лучшей подругой, не заметила, что сбоку меня кто-то разглядывает.
Простите, девушка, у вас здесь не занято?
Я оглянулась на голос, а потом вокруг. И действительно, только за нашим столиком было свободно.
Ну, если больше негде, присаживайтесь. Но я не одна, с подругой.
Я вас постараюсь долго не беспокоить.
Она мягко опустилась на краешек дивана и лёгким взмахом руки позвала официанта.
Добрый вечер, склонился перед ней молодой человек, что будете заказывать?
Кофе, пожалуйста, ваш фирменный и, пожалуй, пирожное «Эверест».
Может быть, коктейль? предложил официант.
Спасибо, мне нельзя.
Жаль, вечер уже в разгаре, обескураженный скупым заказом, официант отправился в бар.
Она застенчиво улыбнулась в мою сторону, как будто извиняясь, и отвернулась к залу.
Что такое пирожное «Эверест», я не знала, но когда принесли заказ, подумала: «Пожалуй и эту вершину тебе тоже нельзя брать. Вам, моделькам, вообще ведь ничего нельзя». А то, что она модель, я догадалась по её формам. Типичная подиумная шагалка. Высокая, поджарая, длинноногая, плечи не шире бёдер. Стандартное лицо овальной формы с правильными чертами, обрамлено светлыми локонами, точный цвет которых в полумраке определить было трудно, и только грудь, разве что, немного больше положенного. Таких трудно не узнать, они на всех обложках и рекламных плакатах. И одета она была тоже как на обложке модного журнала. Дорогущие дизайнерские джинсы плотно обтягивали худые бёдра, а сверху было нечто бесформенное, но восхитительное в своей оригинальности, кстати, удачно скрадывающее большую грудь. Туфельки, честно сказать, вызывали зависть. Блестящие побрякушки тоже стоили немалых денег. А вот макияж явно она делала себе сама. Слишком ярко и грубовато, даже для ночного клуба. Разглядеть в сумраке маникюр не удалось, но мне показалось, что ногти накладные. Она была одного роста с Вероникой, но, ни в какое сравнение с ней не шла. Вешалка да и только, а Ника это красота, богиня. Ведь она Ника!
Вскоре вернулась моя подруга. Она ещё издалека заметила гостью за нашим столиком, и с плохо скрываемым подозрением поздоровалась, усаживаясь рядом со мной. Какое-то время мы сидели молча, а наша соседка аккуратно раскапывала ложечкой и с аппетитом уплетала свой «Эверест», запивая маленькими глотками кофе. Первой не выдержала Вероника.
Что эта тут делает? шепнула она мне на ухо.
Ну, видишь, свободных мест совсем нет, она попросила разрешения, мне неудобно было отказать, так же шёпотом ответила я.
Ох, уж эта мне твоя святая простота, вздохнула она в самое ухо.
Да ладно тебе. Уже ревнуешь?
А разве вам можно? без обиняков обратилась Вероника к соседке. Вам ведь лишний вес крах карьеры.
Простите, что? недоумённо спросила модель.
Я говорю, вам моделям ведь нельзя этого есть, с лёгким сарказмом ответила моя подруга.
Ах, это, кивнула та на пирожное и стыдливо потупила взгляд, да, запрещено, а потом добавила, как бы извиняясь, но ужасно хочется.
Голос её приятного тембра звучал чуть низковато, но, несомненно, это ей шло.
Ай-яй-яй! съязвила Вероника.
Сегодня сбежала от всех. Хочется «оторваться». Сто лет пирожных не ела, и потом игриво добавила. Девочки, вы ведь никому не скажете.
Мне её стало, искренне, жаль. Жаль всех тех девчонок, которые так рвутся на подиумы, а потом страдают от жестоких диет и строгого режима. А что их ждёт впереди? Одна из тысячи продолжит карьеру в модельном бизнесе, а многие просто окажутся не у дел. Ими попользуются и выбросят, как надоевшие игрушки. Хорошо, что у меня не модельная внешность. Меня никогда не возьмут туда, а мне этого и не надо. У меня другая цель в жизни.
Да, конечно же, не расскажем, рассмеялась я.
Это сняло некоторую напряжённость между нами.
А чего же только кофе? подзадорила Вероника, может, текилки для отрыва?
Ой, алкоголь я не пью, нельзя мне, опять виновато сказала девушка.
Что, «башню срывает»? А, подруга? уже весело прикалывалась моя слегка захмелевшая спутница, быстро перейдя на «ты».
Угу, кивнула моделька и лукаво улыбнулась.
А чего одна?
У меня нет бойфренда, с сожалением призналась соседка и уверенно добавила. Пока нет. А вы, почему одни?
Вот тут ты не права, мы не одни, мы вдвоём, весело отозвалась Вероника и без всякого стеснения легонько поцеловала меня в мочку уха.
А, так вы парочка?! её ресницы вспорхнули, и она вопросительно сделала характерный жест, потерев друг о друга указательные пальцы, Как интересно!
А ты, не из розовеньких? прищурив ресницы, посерьёзнела Вероника.
Ой, девочки, что вы! и, спохватившись, добавила. Но я не осуждаю. Это ведь тоже по любви. Да? Всем хочется любить и быть любимыми.
Ну, тебе-то особо переживать не стоит. Только торопись, папиков на всех не хватит! А то давай, мы тебе сейчас прямо здесь сторгуем молодого жеребчика.
Мы продолжали непринуждённо болтать со своей новой знакомой.
Меня зовут Николь, представилась она.
Я, Вероника, это Александра, за двоих представилась моя подруга.
Но чем больше мы болтали о разных пустяках, тем больше менялась в лице Вероника. Как будто она вновь начала что-то подозревать.
Отдохнув, мы снова спустились на танцпол. Я прыгала и «зажигала» от души. Ника, как всегда, виртуозно владела своим телом и грациозно извивалась, сверкая чешуёй в отблесках стробоскопа. А вот Николь была несколько скована. Вероника, пытаясь её расшевелить, легонько подталкивала, брала за руку, кружилась вокруг, но без особого результата. Я просто не придала этому значения потому, что мы уже «приговорили» по паре бокалов, а она веселилась на трезвую голову.
Напрыгавшись, все дружно отправились в дамскую комнату. Нужно было поправиться и прочее. И вот там случилось нечто, совсем для меня неожиданное.
Вероника, улучив момент, когда Николь заходила в свободную кабинку, втолкнула её внутрь и заскочила сама. Я видела, как они уединились, и стояла, растерявшись, тупо взирая на закрытую перед моим носом дверь. Сначала во мне взыграла ревность. Как же; моя лучшая подруга, моя любимая подруга, на моих глазах уединилась с новой знакомой, а я стою тут, как лохушка. Я дёрнула ручку на себя и дверь легко распахнулась. То, что я увидела, ошеломило меня ещё больше. Николь сидела на унитазе, а верхом на ней восседала Вероника. Она была в ярости.
Так как тебя зовут, красотка? и, обернувшись ко мне, прошипела. Сторожи дверь, Сашка, пока я с ним разберусь!
«С ним! С кем это с ним?» недоумевая, соображала я, но послушно закрыла дверь и стала прислушиваться к происходящему в кабинке. Между прочим, никого из девушек, видевших, как они уединились, это не поразило. Такое случается часто. В этом клубе собирается разная публика. И однополые влюблённые парочки, вроде нас, тоже. Никого этим не удивишь.