И весь этот шум перекрывало горластое: «Пирожки-и-и жареные!»
Ну все, слушайся бабушку и постарайся сыграть хорошо. Мама порывисто обняла меня и подтолкнула к ступеням вагона. Давайте, а то не успеете.
Я послушно залезла, подхватила Олега, которого передала мне мама. Бабушку ждать не стала, прошла по проходу вдоль отсеков, не веря, что все-таки еду навстречу мечте.
Оля, ты куда? Вот наши места! окликнула меня бабушка. Вечно вместо того, чтобы спросить, вперед лезешь!
Это прозвучало на весь вагон. Я крепко сжала зубы, чтобы не отвечать, развернулась и встретилась взглядом с одним из близнецов, которых так пристально рассматривала на перроне. Он улыбнулся и посторонился, давая пройти.
Толь, подвинься, окликнул он брата, который как раз клал чемодан под боковую полку.
Чего? отозвался тот.
Пройти надо.
А Он тоже посмотрел на меня, а я с удивлением заметила, что братья, хоть и похожи, но все-таки совершенно разные: у первого глаза были светло-коричневые с вкраплением зеленого, а у второго, которого звали Толей, серые, и улыбки у них были тоже разные.
Оля, ну где ты там застряла? раздался недовольный бабушкин голос.
Парень посторонился, я смущенно улыбнулась и побрела в обратную сторону.
Так, положи чемодан под полку. Бабушка развела бурную деятельность. И давай свой пакет сюда, что там в нем?
Ничего. Я прижала заветный пакет к груди, с грустью смотря, как бабушка запихивает Олега под полку. И вообще, это чужое!
Оля, как ты со старшими разговариваешь?
Я только закатила глаза: а ведь это начало пути, и жить мне с бабушкой целую неделю! В очередной раз мне подумалось, что эта поездка бессмысленна мне не удастся ускользнуть от бдительного ока родных. А если вдруг еще и пройду в музыкалку
От этих мыслей меня прошиб холодный пот. Поезд тронулся. Я машинально помахала маме рукой и присела у столика. Больше в нашем отсеке никого не было верхние полки, как и боковые, занимали те самые ребята из класса близнецов, и они предпочли уйти в соседний отсек к друзьям.
Оля, ну что ты расселась как принцесса? возмутилась бабушка. Надо застелить постель.
Я только вздохнула и встала:
Я мне в туалет надо
Оля, пакет зачем? Пакет оставь!
Бабушка говорила громко, и остальные пассажиры уже начали посматривать на нее с осуждением, а на меня с сочувствием. Особенно те самые ребята.
Покраснев от такого внимания, я пулей метнулась обратно, запихала злосчастный пакет в самый дальний угол, надежно придавив Олегом, и выскочила в тамбур.
Тут пахло мазутом и еще чем-то пластиковым, но было гораздо свежее, чем в переполненном плацкартном вагоне.
Выдохнув, я прислонилась лбом к стеклу, за которым мимо проносились березы. «Тук-тук, тук-тук» стучали колеса, вагон мерно покачивался, а снаружи начал накрапывать дождь. Говорят, что дождь в дороге к счастью. Мне пока в это не верилось.
Телефон блямкнул. Я достала его из кармана и проверила.
«Ну что, едешь?» написала Лика.
«Да, ты чего так поздно пришла? Чуть не опоздала!»
«Специально. Чтоб не прикопались. И смотреть не начали. Твоя мама на обратном пути мне допрос устроила: что, да кому Еле выкрутилась».
«Что ты сказала?»
«Гостинцы двоюродной сестре, она под Питером живет. На Валдае».
Я застонала: Лика никогда не была сильна в географии.
Неприятности?
Я обернулась. Тот самый близнец, брат Толи, стоял за спиной.
Да так, буркнула я. Подруга решила, что Валдай рядом с Питером.
Его глаза весело сверкнули:
Относительно Камчатки да, рядом, а так часа три по платке.
По платке?
Ну трасса платная, М11. Там стал, круиз поставил и едешь.
Круиз? В голове мелькнул белоснежный лайнер. Интересно, зачем его ставить, еще и на «платку»?
Круиз-контроль. Это когда скорость выставляешь, и машина сама ее держит. Мама так всегда ездит, пояснил мой собеседник. Недешево, конечно, зато быстро.
А-а-а, протянула я, отчаянно завидуя этому высокому темноволосому мальчишке, живущему в Питере и ездящему на Валдай или в Москву по «платке».
Меня, кстати, Витя зовут. Он протянул руку.
Оля. Я осторожно пожала его ладонь.
Ты в Питер на каникулы?
Типа того, а ты?
Мы там живем. Он мотнул головой в сторону вагона, имея в виду не то брата, не то всех своих попутчиков.
А у нас что делали?
На шахматный турнир ездили. У нас с Толей разряд есть, вот и приходится подтверждать раз в полгода.
Круто. Мне вдруг захотелось хоть с кем-то поделиться своими проблемами. Тем более, Витя спортсмен, а значит, поймет. Никому не скажешь?
А кому я могу сказать? Только Толе, это мой брат.
Да, я помню, кивнула я и пояснила. Ты его окликнул, когда меня пропускал.
А ты наблюдательная, заметил он, вставая рядом к окну. Так о чем молчать надо?
Ну я Понимаешь, мама меня в Питер отправила, чтобы в музыкалку поступать А я в конную школу хочу.
В СДЮШОР?
Куда?
Олимпийского резерва которая. У вас что, нет такой?
Есть, конечно, но я туда не успела. А в Питере новую открыли. Академия «Оседлать мечту».
А-а-а, как-то странно протянул собеседник, и я сникла, понимая, что сглупила. Ну какое дело этому мальчишке до лошадей?
Вить, ты где застрял? Толик выглянул в тамбур. О, привет!
Привет, буркнула я. И пока.
Пока. Мальчишка посторонился.
Я прошла в свой отсек. В вагоне было тихо. Только иногда раздавался сдавленный смех: ребята из группы Вити и Толи так и не разошлись. Остальные пассажиры кто спал, кто приглушенно разговаривал, а кто-то смотрел фильм. Бабушка уже лежала, надвинув на глаза маску для сна.
Услышав, что я зашла, она приподняла темную ткань и недовольно зыркнула:
Оля, ты где ходишь? Спать пора!
Я послушно легла на свое место, но спать не стала и снова взяла телефон, предусмотрительно поставив на беззвучный режим. Интернета не было, и, покрутившись на жесткой полке, я все-таки заснула.
Глава 6
Приехали мы рано. Ожидая, пока поезд подползет к перрону, я с волнением смотрела в окно. Бесконечные бетонные заборы и рельсы вдруг сменились невысокими зданиями серого цвета, плотно стоящими друг к другу. А потом поезд въехал в тоннель. Во всяком случае, ощущение было именно такое.
Ура, мы дома! зашумели ребята из Вититолиной группы. Я же крутила головой, пытаясь рассмотреть хоть что-то.
Но из нашего окна был виден только соседний поезд, а в проходе уже толпились на выход пассажиры. Мимо нас прошли Толя и Витя. Оба кивнули мне, я махнула рукой на прощание, жалея, что не обменялись телефонами, может быть, встретились бы в Питере.
Подождав, пока толпа схлынет, мы тоже покинули вагон, и я замерла, почувствовав себя словно попавшей в другой мир: ажурное железное кружево столбов, удерживающих навес над перроном, солнечные лучи, проникающие сквозь арочные окна по бокам, а впереди виднелось здание вокзала, напоминающее дворец.
Оля! Папа стоял неподалеку.
С секунду я смотрела на него, а потом кинулась в такие родные объятия:
Папа!
Здравствуй, Алексей. Бабушка подошла к нам. Все-таки приехал.
Наталья Павловна, и вам не болеть, откликнулся он. Давайте вещи!
Он сразу подхватил бабушкину сумку и водрузил на моего Олега. Бабушка вздохнула, но промолчала. Было заметно, что она даже рада встрече и тому, что папа освободил ее от необходимости нести вещи.
Пошли? обратился ко мне папа. Ты Витебский вокзал когда-нибудь видела?
Не-а.
Тогда через центральный пойдем.
Может, в другой раз? вмешалась бабушка. Оля же с поезда, устала.
Ничего я не устала! возмутилась я. Конечно будем смотреть!
Бабушка только вздохнула и покорно засеменила за нами. Впрочем, она сама скоро забыла про усталость, восхищаясь лепными узорами стен, старинной плиткой пола и огромными окнами. Особый восторг вызвала чугунная винтовая лестница. Она хоть и была закрыта, но это даже лучше. Я сразу представила, как по ступеням спускаются дамы и кавалеры в костюмах позапрошлого века.