Карфаген 2020. Восхождение - Ратманов Денис

Денис Ратманов

Карфаген 2020. Восхождение

* * *

Глава 1. Глава рода Гисконов

Еще пару минут назад я сидел в одиночной камере и ждал дознавателя. Думал, меня обездвижат как особо опасного, допросят, а потом либо расстреляют за нарушение правил на Полигоне, либо отправят в лабораторию изучать, почему, когда мне это надо, ломается техника и как мне удается приводить в норму людей со смертельными ранениями.

Но почему-то я на самом верху зиккурата, в роскошном зале, и человек, стоящий за моей спиной, настроен на диалог. Поворачиваю голову. Позади, метрах в трех от меня, заведя руки за спину, стоит сам

Глаза лезут на лоб, но всеми силами стараюсь сохранить невозмутимость. Удивление сменяется злостью, но не порывистой, как язык пламени, а тяжелой, как могильный камень. Из-за этого человека погибли Вэра и Тейн, и неизвестно, что стало с Наданой и Лексом. Видимо, он сообразил, что я обладаю полезными способностями, и оставил меня для себя, буду у него чем-то типа придворного мага-лекаря.

Ну не о грядущем же суде аристо собрался разговаривать с тем, кого и человеком не считает! Что-то ему от меня нужно.

 Что с моими людьми?  спрашиваю то, что волнует больше всего.

Гискон вскидывает бровь похоже, он удивлен больше меня смотрит пристально и наконец говорит очень мягко, примерно как врач, пытающийся в чем-то убедить буйного психа:

 Леонард, здесь вопросы задаю я. От меня полностью зависит твоя судьба. Ты, похоже, не узнал меня

 Почему же, ты Эйзер Гискон, главный организатор «Полигона».

Разворачиваюсь к нему вместе со стулом. Передо мной высокий подтянутый мужчина в темно-сером кардигане до колен, черноволосый, гладко выбритый, похожий на Гамилькара Боэтарха, как брат. Один глаз у него карий, а второй зеленый в янтарную точку. Чувствую его замешательство он думал, что я начну трепетать и ползать по полу, вымаливая прощение.

Гискон смекает, что сам себя поставил в невыгодное положение, обходит стол и занимает стул напротив меня, сплетает пальцы.

 Тебе угрожает суд, Леонард. Надо ли говорить, что приговор зависит от меня?

На языке вертится «кто бы сомневался», но оставляю колкость при себе. Хочет поговорить будем вести диалог на равных.

Подаюсь к нему.

 Эйзер, по идее, я должен был сейчас сидеть в грязной вонючей камере и дожидаться суда, а еще вероятнее валяться с пулей в голове. Раз я жив и удостоился чести говорить с тобой, значит, у тебя на меня есть какие-то планы, давай обойдемся без запугиваний и перейдем к делу.

По ходу дела сканирую Гискона, запрашивая в том числе дополнительную информацию, она меня сразу же удивляет: у героя-любовника три официальных ребенка и двадцать два бастарда. Интересно, он о них знает? Личность он разносторонняя, занимается политикой, журналистикой, шахматами и восточными единоборствами. Единственное его преступление клевета.

Культу Ваала принадлежит разве что по долгу службы, атеист, если проявить его паранормальные способности, он получит абсолютную память.

Гискон высок, метр девяносто два, и атлетичен девяносто килограммов. Интеллект 17. Здоровье 17. Но самое интересное его отношение, он ко мне равнодушен.

 Здравое предложение,  кивает Гискон.  Я долго за тобой наблюдал, Леонард. И оказалось, что ты известная личность: спасал детей в аэропорту, предотвратил теракт, нашел логово черных трансплантологов. И все это за кратчайший промежуток времени! Подвиги Геракла меркнут! Талант, я бы сказал. Очень разносторонний талант. А теперь я тебе кое-что хочу показать, только, пожалуйста, не перебивай меня, посмотри и послушай, вопросы задашь потом.

И снова на экране появляется нарезка кадров с моим участием, когда я «ронял» дронов в нужный для меня момент, а под конец чуть не уронил флаер с Гисконом на борту.

 Правда, странные совпадения?  спрашивает Гискон, задумчиво глядя на экран.  За много лет ни один дрон не вышел из строя, а тут сразу два, и все возле тебя, и в самый интересный момент. А ведь запрещено причинять вред дронам!

Пожимаю плечами и кошу под дурачка:

 Я их не трогал. У меня, как это называется? Энергетика мощная. Приборы выходят из строя, когда я нервничаю.

 Хорошо, сделаю вид, что поверил.  Он закидывает ногу за ногу, поворачивается боком и кивает на экран.  Заметь, это не Карталония.

Ревет, беснуется толпа на площади, окруженная полицейскими со щитами, в жизни не видел столько людей в одном месте. Второй кадр и опять толпа, какой-то митинг. Теперь место знакомое: парк, где я отбил детей у трансплантологов. Рядом с бетонным Ганнибалом на слоне сидит молодой человек и орет в громкоговоритель:

 Если они не понимают, что творят и затыкают уши, то мы заставим себя услышать! Да?

 Да!  слаженно, в тысячу глоток ревет толпа.

Хочется улыбнуться. Все-таки мне удалось запустить цепную реакцию, скоро низы взбунтуются и разнесут все к хренам! Но вместо этого делаю озабоченное лицо и уточняю:

 Это ведь у нас? Пока я был на Полигоне, случилось вот такое?

 Вспыхнуло буквально за три дня.  Гискон вертит в руках пульт и выглядит более чем довольным, если не сказать счастливым.  Революция. А если подавить революцию не в твоих силах, что нужно сделать?

 Возглавить ее,  предполагаю я и пока не соображаю, к чему он клонит.

 Ты слишком умен для пограничника. Леонард Тальпаллис никто из ниоткуда, закончил обычную школу, не блистал эрудицией, не тянулся к знаниям и за всю свою серую жизнь не совершил ничего выдающегося. Ты за неделю в Новом Карфагене перевернул второй уровень с ног на голову. Кстати, как звали твою классную даму?

 Энрика кажется, Бортис,  сочиняю на ходу, рассчитывая на то, что Гискон берет меня на понт.

 Хм. Придумал? Или изучил матчасть? У тебя были одноклассники, и если побеседовать с ними

Продолжаю его же игру, понимая, что он блефует.

 Когда найдете Рею, скажите мне. Интересно, как она.

Он глядит с улыбкой, как на диковинного зверя, мысленно вертит в разные стороны, проверяет на прочность.

 Да, ты слишком умен. При желании я быстро выясню, что ты такое и откуда взялся. Но обещаю этого не делать,  он берет паузу, ожидает мой ход.

Очевидно, что если понадобится, он перевернет мир и найдет на меня компромат. Может, уже ищет. Моя новая личность склепана на скорую руку, потому принимаю его правила.

 Называй свои условия.

Гискон нажимает паузу и приближает парня на слоне. Вокруг статуи полно молодежи с транспарантами, где я читаю:

«Свободу Леонарду Тальпаллису!»

«Леонард победитель Полигона!»

«Требуем пересмотреть результаты Полигона!»

Гискон показывает другую площадь, третью, где происходит одно и то же: народ требует, чтобы меня освободили. Будь на моем месте кто попроще, он уверовал бы в народную любовь, и она, бесспорно, есть, но очень уж все хорошо организовано: и громкоговорители у митингующих, и одинаковые транспаранты с похожими надписями. Гискон сам подвел меня к мысли о том, что надо бы возглавить народные волнения, и в голове щелкает.

 Как давно начались бунты? Только ответь честно.

 С неделю. К чему вопрос?

Усмехаюсь и озвучиваю догадку:

 Ситуация начала выходить из-под контроля, а тут вдруг я так удачно штурманул базу гемодов! А учитывая, что рейтинг у меня высокий, если меня публично прижать, это вызовет общественный резонанс!  развеселившись, хлопаю себя по бедру.  Эйзер, это гениально! Ты меня раскручиваешь по всем медиаресурсам, потом вероломно вмешиваешься в шоу, нарушая собственные правила, с помощью СМИ накручиваешь народ, выгоняешь толпы на площади, заводишь их с помощью своих провокаторов! Браво!