Ноги в лёгких туфлях, не предназначенных для гололедицы, разъезжались, что, учитывая выпитое, не удивительно. Удивительно то, что он нескольким минутами раньше благополучно сошёл с крыльца и сумел отойти на приличное расстояние, как по чистому асфальту, не навернувшись.
На середине пути всё-таки поскользнулся, неуклюже и пьяно взмахнул руками, попытался удержать равновесие, в итоге полетел навзничь, кое-как сгруппировавшись, чтобы не разбиться насмерть.
Первое воспоминание после резкой боли и потемнения в глазах летящий в лицо снег и чей-то голос. Женский, хорошо поставленный, который чётко перечислял кому-то его реальные и потенциальные травмы.
Из монолога следовало, что жить он будет, дураком не останется и ссаться под себя не начнёт это хорошо. А вот что галлюцинации у него это плохо.
Георгий попытался встать, перевернуться, отмахнуться от навязчивого видения, которому уже и объяснение нашёл. Последняя, с кем говорил, будучи при памяти, Кристина, вот и чудятся её подружки, одна так точно склонилась над ним, убеждая горячо:
Егор, не шевелись, потерпи, сейчас скорая приедет. Мне шея твоя не нравится.
Ну, спасибо за комплимент, а мне твоя нравится, особенно сладкая яремная ямка, тонкие ключицы и линия декольте, из которой выглядывает бледно-розовое кружево. Прелесть какая, бледно-розовое, впрочем, в галлюцинации каким оно должно быть? Чёрным, кожаным с шипами? Нет-нет нажрался он уже подобного. Ему бы грудь эту, в розовом, помять, потискать, заласкать до мурашек.
Из бледно-розовых с мурашками грёз вырвал звук сирены скорой помощи и резкий свет проблесковых маячков. Холодные носилки и слепящий свет в салоне тоже не позволяли провалиться в пучину сладострастия. Боль ещё в голове и почему-то в районе лопаток, не иначе крылья прорезаются только вряд ли ангельские.
Открыл глаза сразу в люминесцентный свет больничной палаты. Огляделся, палата отдельная, просторная, с видом на какой-то сквер. Значит, первое он жив, второе родные в курсе, где он и что с ним, что не удивительно, учитывая, что навернулся во время корпоратива.
О, очнулся!
На пороге появился Рус, родной старший брат. Держал в руках стаканчик кофе, оглядывал болящего и ехидно улыбался.
Что со мной? просипел Георгий, протягивая руку к стаканчику.
Помимо похмелья? Лёгкий сотряс и ободрал лопатки, как умудрился только. Ручонки-то опусти, нельзя тебе кофе, бабушка кисель передала, его будешь пить.
Число какое сегодня?
А вчера какое было? ответил вопросом на вопрос Рус.
Двадцать пятое. Декабря.
А сегодня двадцать шестое. Сколько пальцев? Рус протянул к лицу Георгия ладонь с растопыренными пальцами.
Четыре.
Отлично. Вставай, давай, нечего койко-место попусту занимать, дома отлежишься. Я вещи твои привёз, Рус кивнул в сторону сумки на пластиковом стуле у тумбочки. И вот ещё, на, протянул телефон Георгия, сунул ему в руку.
Тот покрутил выключенный аппарат с трещинами через весь экран. Спасибо за подарочек, Дедушка Мороз.
Аня принесла. Стояла у охраны, мялась, уговаривала пропустить, телефон отдать.
Какая Аня? Георгий честно попытался напрячь мозги.
Видимо, сотрясение было не лёгеньким. Не помнил он никаких Ань, парочка медсестричек в отделении всплывало в памяти, всё на этом. А, ещё одногруппница, урологом впоследствии стала, но он головой приложился, а не причинным местом.
Подружка твоей Кристинки, они всё парочкой ходили, потом Аня исчезла куда-то. А тут стоит, телефон твой держит. Меня увидела, попросила передать, извинилась, что сел, зарядки не нашла, переживает, вдруг, тебе телефон срочно нужен.
Втроём, перебил Георгий брата, поняв о какой Ане говорят.
Это она, кстати, скорую вызвала и первую помощь тебе оказала. Не помнишь, что ли? Рус ожидаемо проигнорировал уточнение «втроём».
А что она там делала?
Слушай, давай-ка, я врача позову, что ли. Что-то ты туго соображаешь, или принципиально не думаешь, кого на работу берёшь? Мадам попросила, ты и рад стараться?
Перестань, отмахнулся Георгий. Отдел кадров, эйчары у тебя на что? Их работа квалификацию проверять, я только позвонил и попросил, никого на мушке не держал. Взяли, значит, подошла.
В памяти возник диалог с Кристиной, когда та попросила по старой дружбе устроить подругу юности к ним в клинику, дескать, у той плохое финансовое положение, что-то с мужем, то ли умер, то ли ушёл, ребёнок маленький. Он Аню эту почти не помнил, нет, если бы лоб в лоб встретились, узнал бы, наверное, но не думал и не вспоминал никогда. Была бы она, как та крошка в простеньком платьице а лучше в белье бледно-розовом, точно запечатлелась бы в памяти.
Не зря же взяли, иронично добавил Георгий. Брата твоего спасла, между прочим. Премию ей выпиши, в знак благодарности, а?
Фамилию-то помнишь этой Ани?
Краснополова, вроде бы наморщил лоб Георгий.
Вроде бы фыркнул Рус. Ладно, одевайся. Сам сможешь?
Смогу, отмахнулся Георгий.
По-хорошему, пару дней отлежаться и он сможет не только одеться, но и раздеться, и раздеть, главное добраться до той груди в бледно-розовом.
«За окном девочка в бежевом платьице, давай сбежим, на тебя буду тратиться».
Глава 2
Увидимся через две недели, с доброжелательной улыбкой проговорил Георгий Давидович пациентке после фейслифтинга, пятидесятипятилетней Маргарите Сергеевне, представляющейся Ритой.
У вас золотые руки, доктор! восторженно прокомментировала отражение в зеркале Рита.
Это моя работа, сдержанно ответил Георгий Давидович. К тому же работать с вами сплошное удовольствие, генетика, образ жизни гарантируют хороший результат, добавил он с обворожительной улыбкой, слегка польстив пациентке, заодно сдержанно, в пределах формального общения «врач-пациент», ответив на очевидный флирт.
Ещё раз осмотрел результат своего труда, проговорил рекомендации, убедился, что Рита запомнила и будет соблюдать, распрощался и вышел из комфортабельной одноместной палаты стационара.
Через сорок минут следующая операция, не удалось пообедать, завтрак тоже пропустил. Работает на тёплом месте, называется.
Подошёл к автомату с кофе, выбрал капучино, здесь только этот напиток не напоминал мышиную мочу будто он знал, какова на вкус эта жидкость, забрал стаканчик, двинулся в сторону своего кабинета. Где-то в недрах стола ждала своего часа плитка швейцарского шоколада с перцем чем не обед, собственно?
Не успел откинуться с комфортом в кресле, зазвонил телефон. Сабуров Эльбрус Давидович генеральный директор, владелец, по совместительству старший брат.
Здоров, ответил Георгий, откусывая шоколад.
Не фонтан, конечно, не фонтан. Пиццу заказать, что ли, после блефаропластики поест, а там и
Ты в курсе, что у нас не работает Краснополова Анна? со слышимой усмешкой вместо приветствия сказал Рус. Хотел поблагодарить за спасения горячо любимого брата, а нет такой, бухгалтерия с отделом кадров озадачены.
Уволилась? Георгий равнодушно посмотрел на стену, отхлебнул кофе, сморщился.
Вода из кулера определённо выигрывала у мутного пойла из автомата.
Одёрнул себя, вообще-то стоит проявить большую заинтересованность и участие, всё-таки человек если не жизнь, то здоровье точно спас. В случае если уволилась, найти, где живёт, отблагодарить лично. После того злополучного дня пролетело больше месяца, отгремели новогодние праздники, прошло тяжёлое похмелье после долгих выходных, начались и успели войти в колею трудовые будни. У Георгия же ни руки не доходят поблагодарить, ни ноги, ни башка, занятая чем угодно, но не Краснополовой Аней.
Краснополова девичья фамилия, сейчас она Лапина. Лапина Анна Викторовна, перебил поток мыслей Рус.